Царскосельский лицей по оценке ЮНЕСКО - лучшая школа всех времён и народов. Да и как не выпустить целую блистательную плеяду, если преподают только "профессоры", школа в роскошном здании, у каждого своя комната. И всё это - под бдительным оком самого государя.
А учеников всего... двадцать девять! Каждому - столько внимания, что обучение, практически, индивидуальное. Найдут и раскроют способности - таланты даже у того, у кого их и нет!
И всё же... кто такой Константин Костенский?
"Одноклассник Пушкина" - это всё, что о нём известно. Даже портрета не сохранилось! Человек - невидимка?
Похоже, лучшая школа не дала ему ничего настолько, что - была ли она ему вообще нужна? Вчитываясь в школьные характеристики, удивляешься его незаметности. Учителя единодушно отмечают слабые способности, но при этом - усердие, прилежание. Учился добросовестно - и по отметкам, по успеваемости, держался в середине списка. "Не имел в характере ничего, достойного осуждения". Не за что ругать, да и хвалить особо не за что. upload pic
Не входил ни в какие дружеские компании, не принимал участия в проделках, попойках, побегах в город. Тихий, скучный зубрила, которому и прозвище прилепили соответствующее: "Старик". Разве что сыграл в любительском спектакле.
Но решительно все, как товарищи, так и учителя, отмечали в нём черту, редкую для человека, столь замкнутого: лёгкий характер, уживчивость, дружелюбие. Никому не навязывал своего общества, как полагали, по чрезвычайной скромности, но никого и не отталкивал.
Очевидно, не был серой личностью, если к нему тянулись, если с ним было уютно. Ему, ставшему после Лицея скромным служащим Государственного Ассигнационного банка, писали письма, приглашали на Лицейские годовщины. Увы, прожил он очень недолго. После Лицея - всего тринадцать лет.
Прошло сто лет. Дошли руки у историков до подробного ознакомления с лицейскими архивами - и явилась на белый свет папка, принадлежавшая Чирикову Сергею Гавриловичу, лицейскому преподавателю рисования. А в ней, среди подробных словесных оценок способностей и достижений каждого из учеников, вот этот рисунок:
Если не знать автора, что можно подумать, кто это нарисовал? Заподозришь Павла Федотова - столь отточена техника (перо - одна из самых сложных) - и столь неуловимо комична фигура гусара!
А это не маститый художник - это пятнадцатилетний "Старик"! Рисунок, сохранённый учителем, оказался настоящим памятником несложившейся судьбы.
Учителю - энтузиасту было ясно: рисовать можно научить каждого (что он и сделал - все лицеисты научились), но здесь - не просто выучка. Здесь - ДАР. Этому мальчику нужна была совсем другая школа - и как же ошиблись родители с выбором учебного заведения!
Но что поделаешь? Это сегодня Академия художеств "престижна", а тогда её считали скромным уделом разночинцев.
"Хороший человек - это не профессия". Аксиома? Как будто да, ведь никому ещё не платили деньги просто за то, что человек он хороший. Но... именно так, совсем кратко - и исчерпывающе, характеризовали современники Ивана Пущина. Такое впечатление, что его любили все.
Даже судьи не написали об этом "государственном преступнике" ни одного плохого слова! Только "истинно благородная натура... несчастные заблуждения..." Едва ли не единственный неблагожелательный отзыв принадлежит человеку, лично Пущина уже не знавшему: "Значение его сильно преувеличено. Единственная настоящая заслуга - что не втянул в заговор Пушкина".
Сам же Пушкин своими стихами раз и навсегда определил совершенно особое положение Пущина в своей жизни.
Почти всё, что мы знаем о школьных годах поэта - мы знаем благодаря его другу, Ивану Пущину. Это он, внук адмирала, ставший лицеистом по протекции самого Державина, сорок лет спустя напишет воспоминания. И о том, как поступали в Лицей - были вызваны на экзамен вместе с Пушкиным (очевидно - по сходству фамилий), и о том, как обрадовались, получив комнатки по соседству - и обнаружив, что перегородка между ними не доходит до потолка: можно болтать хоть до утра! Не скрывает Жанно (прозвище Пущина) и резкости, неловкости, внезапных перепадов настроения своего друга - всего того, что мешает сходиться с людьми, мешает нравиться.
Сам Пущин был одарён счастливым даром нравиться всем, не прилагая для этого никаких усилий, а друга постоянно выручал из неприятных ситуаций - мирил его с товарищами. Талант человечности, сохранённый навсегда.
Обстановка в Лицее была почти монастырской - никакого свободного времени, уроки - с утра ( с семи утра!) - и до вечера, с небольшими перерывами. Ещё бы - за шесть лет предстояло пройти программу средней школы и университета. Немного времени и сил оставалось на школьные шалости, но были, конечно, и шутки - розыгрыши, не всегда безобидные, и нелегальные отлучки в город (а для этого надо было перехитрить целый штат надзирателей - гувернеров), и первая попойка, и первые влюблённости. И триумф - первое стихотворение, напечатанное в журнале! Только принадлежало оно не Пушкину, а Дельвигу.
А уж как поначалу страдал воспитанник Пушкин от непостижимости математики! Хорошо, преподаватель не стал трепать нервы ученику и себе - просто махнул на него рукой зная, что даже с "нулём" по его предмету аттестат ученик всё равно получит.
Да, в глазах преподавателей Саша Пушкин был одним из многих - и совсем не лучшим учеником. Куда большего ожидали от его товарищей - Горчакова, Дельвига, Матюшкина, Кюхельбекера. А лучшим лицейским поэтом считали Илличевского.
Нетерпеливо ожидаемое прощание с Лицеем оказалось грустным потому, что двадцать девять выпускников вдруг почувствовали себя связанными друг с другом навсегда - даже и те, кто в Лицее друзьями не были. Родня - не обязательно друзья, родню не выбирают...
Простимся, братья! Руку в руку! Обнимемся в последний раз! Судьба на вечную разлуку, Быть может, породнила нас!
Мы дали клятву: все родимой, Все без раздела — кровь и труд. Готовы в бой неколебимо, Неколебимо — правды в суд. Шесть лет промчалось, как мечтанье, В объятьях сладкой тишины, И уж отечества призванье Гремит нам: шествуйте, сыны!
Это написал Антон Дельвиг.
Лицейское братство вдохновит многих писателей и кинематографистов. (Вот таким был Жанно в фильме "Юность поэта:
И вот таким в фильме "18-14":
Трудно сказать, какой из двух фильмов лучше. Первый - классический и приглаженно-глянцевый, второй - динамичный и спорно-модернистский. Но смотреть стоит оба - они друг друга дополняют!)
И вот - Петербург, необременительная служба, светская жизнь, театр, балы, праздники... с горечью замечает Пущин, что в этот период от Пушкина он несколько отдалился. Это была не ссора, а просто непонимание: неужели друг не видит, что он - самодостаточен? Почему так старается попасть на вечер туда, где будет публика познатнее? Зачем ему в театре место непременно рядом с каким - нибудь "сиятельством", а то и "светлостью"? Зачем ищет знакомства со старушками, умеющими замолвить слово, где надо? При том, что где ему надо - он ещё и сам не решил? Да и не привлекала серьёзного Жанно жизнь школяра, вырвавшегося из-под надзора дядек: все эти "девы-жёны-стаканы" и карты. В свою новую жизнь Жанно приглашал совсем других людей. Рылеева, например. И не ошибся - именно благодаря Кондратию Рылееву кружок вольнодумцев приобрёл облик организации. Будущие декабристы. *** На целых два года Пущин практически потерял Пушкина из виду: поэт, "наводнивший Россию возмутительными стихами", отправился в Южную ссылку. Фактически - в творческую командировку: романтические поэмы следовали одна за другой. Но - не нашёл общего языка с графом Воронцовым, и вот - по ходатайству графа "испорченный и неисправимый" поэт отправлен в собственное имение. в Михайловское. Рассказ Пущина о поездке к другу - без преувеличения, одно из вершинных достижений русской прозы. Не странно ли, что Иван Иванович не считал себя писателем?!
free image hosting Разговоры до утра, воспоминания, новые стихи... Пущин, конечно, ожидал услышать что-то в духе "Бахчисарайского фонтана"- новую жемчужину романтизма, а друг прочёл ему только что написанного "Бориса Годунова". Понимал ли Пущин, что судьба свела его с гением? И если понял, то когда, в какой момент? Уверял, что НЕ пригласил друга в политику именно потому, что Пушкин нужен России как поэт. Но именно в Михайловском убедился, что в поэзии у Пушкина равных больше нет. Это была их последняя встреча. *** Весть о смерти Пушкина Пущин получил уже в Петровском заводе - письмо ему прислал бывший директор Лицея Энгельгардт. Подходил к концу десятый год каторги. Возвращаясь мыслями к пережитому, Пущин ни в чём не раскаивался: жил по совести. Когда восстание было разгромлено и начались аресты, к нему приехал лицейский товарищ Горчаков и предложил... поддельный паспорт. Сам сделал паспорта для друзей - Пущина и Кюхельбекера. Бежать Жанно отказался - просил только спрятать его бумаги. Горчаков взял, отлично сознавая, чем рискует. Тридцать лет спустя он вернёт этот портфель Пущину - доживут! Потом - Петропавловская крепость, суд, бесконечный путь в Сибирь, два года в кандалах... Жизнь, однако, налаживалась: товарищи поручили Пущину должность казначея. Они создали артель, чтобы выровнять слишком неравный достаток: десятку декабристов из дома шли не просто посылки - обозы, а остальные, не столь состоятельные, довольствовались бы тюремной баландой, если бы не жажда справедливости, присущая им всем. Распорядителем и назначили всеобщего любимца, известного своей безупречной честностью и ... зорким глазом: видел, кому нужна помощь, и помогал прежде, чем успевали попросить.
Но уже в 1838 году Пущин был переведён на поселение. Полусвобода? Да, в пределах Туринска, в котором не знаешь, что губительнее: климат или одиночество. Отныне вся связь с друзьями - по переписке. А письма - только с ямщиками. Но сколько их было, этих писем! Пущин как будто видел свою задачу в том, чтобы не потерялись духовные связи у разбросанных по Сибири товарищей и друг с другом, и с родственниками, оставшимися в России, и с друзьями из "прошлой жизни", и с новым поколением бунтарей (удалось наладить переписку с петрашевцами и с Герценом!) Но воочию увидел некоторых друзей только через пять лет - столько пришлось добиваться разрешения перебраться в Ялуторовск и заняться делом: вместе с Якушкиным открыть школу для местных детей.
А своих детей у Пущина к тому времени было уже двое. Жениться и не планировал, просто пригрелся возле якутки, но не допускал и мысли оставить Аннушку и Ваню в якутском посёлке. Растил сам. И кажется, ни для кого не было секретом, что Иван Иванович давно и безнадёжно любит чужую жену. Верную жену друга, Наталью Фонвизину. И вот - 1956 год. Амнистия! Весть об амнистии привёз Миша Волконский - сын декабриста Сергея Волконского.
Не спеша возвращался Пущин, заезжал в города, где есть друзья, знакомил своих детей с прекрасными людьми. Заехали они и в Нижний Новгород, к Владимиру Далю. От доктора Даля и выслушали рассказ о последних днях и минутах жизни Пушкина. "Как жаль, что нет здесь ни Пущина, ни Малиновского!" "Вот последний вздох Пушкина обо мне, этот предсмертный голос друга дошёл до меня с лишком через двадцать лет!" Неожиданное приглашение от Настеньки Рылеевой, к этому времени давно уже Анастасии Кондратьевны Пущиной: "Приезжайте, мы встретим вас как самого близкого, родного!" Подумать только, Настенька замужем за его родственником, а его самого помнит! И наконец, женитьба. На любимой женщине: Наталья Дмитриевна овдовела - и приехала к нему. Дождётся тот, кто умеет ждать.
Два года жизни с женой и детьми. Всего два года. Или целых два... до самой смерти Ивана Ивановича. Жанно.
Мр-мр-мр, чудесный обзор. Читаю как захватывающую повесть. Да, конечно, все это "в школе проходили", но так проходили, что быстрее забыть материал - чуть ли святая обязанность перед собственным юным разумом! )) "Похоже, что в истории орудовала компания двоечников: тот не сумел, этот не доделал". А нередко преподаватели скатывались и в откровенную "желтушку", пересказывая все вычитанные где попало сплетни, на которые не скупилась эпоха победившего либерализма, спешившего доказать, что у русских своих героев не было и быть не могло.
Остается только пожалеть, что двадцать лет назад не было ни этого форума, ни Интернета)))
"Буллинг и кибербуллинг" - слова, которые в Лицее показались бы дикими. Но это не значит, что не было самого явления - школьной травли. Была, да такая, что один из вверенных элитной школе недорослей, Вильгельм-Людвиг Кюхельбекер, попытался... покончить с собой. Даже это у вечного неудачника не получилось но, к счастью, товарищи поняли, что зашли слишком далеко.
Над чем смеялись? Ну если нелепым казалось всё - от фамилии, глухоты, карикатурно длинных роста и носа, худобы, нервозности - и до экзотических увлечений? И кому из этих красивых-здоровых- богатых мальчишек можно было объяснить, что в детстве Вильгельм был очень даже красив - но тяжёлая болезнь...
Учился, судя по отметкам, средне, но - удивительно: учителя советовали ему "снизить нагрузку". Пренебрегал предметами, ему не интересными, но усиленно занимался тем, что в программу не входило! Самостоятельно выучил английский и древнегреческий. Способность к языкам была замечена сразу при поступлении: экзаменаторы удивились, что "природный германец" владеет русским лучше своих русских товарищей.
Родители товарищей радели о совершенном владении французским - дети росли на руках у гувернёров, "мадам да мосье". А у Вильгельма родители-немцы мудро решили: чтобы преуспевать в России, надобно, чтобы язык стал родным. Окружили сыновей, Вилли и Мишу, русскими нянями - и оба сразу заговорили по-русски. А языком родителей Вилли заинтересовался только в шесть лет - и освоил его за год легко и без принуждения.
После смерти отца семья осталась без средств, и решение определить Вильгельма в открывающийся Лицей было принято главным образом потому, что все расходы казна брала на себя. А порекомендовал его туда Егор Антонович Энгельгардт, будущий директор Лицея, дядюшка Вильгельма по матери.
Ему было четырнадцать - старше многих одноклассников. И серьёзнее. С самого начала писал ближней и дальней родне - просил присылать книги французских просветителей. Делал выписки, составляя своё собственное руководство к жизни - "Словарь". "Тот, кто шествует по следам великих людей - может почитать их своими предками. Список имён будет их родословною". "Тирания похожа на петлю, которая суживается сопротивлением. Нет середины: или терпи... или борись с твёрдым намерением разорвать петлю или удавиться." upload image
Когда Вильгельм начал писать стихи? Наверное, ещё до Лицея. Кратко - не умел, неизменно получались утомительно - длинные поэмы. Вполне оригинальные, они выглядят переводами с какого-то неизвестного языка: начинающий стихотворец как будто нарочно избегает "обыкновенных", органичных для русского уха размеров.
Ветер по сучьям дерев пробегает; листья валятся
И под ногою шумят; по синему озеру лебедь
Одинокий плывет: везде запустение; птицы
В рощах умолкли...
Всюду и холод и блеск. Обнаженны древа и покрыты
Льдяной корой. Иду - не хрустит у меня под ногою
Светлый, безжизненный снег: бежит по сугробам тропинка
В белую даль.
От стихов этих веет античной древностью! Преподаватели оценили, товарищи - нет. Смеялись...
Но - не уважать не могли. Потому что престижно здесь было ЗНАНИЕ, а начитанность и разносторонность "Кюхли" были очевидны всем. Прозвали "живым лексиконом". Преподаватели с интересом наблюдали: во что всё это выльется? Вот Вильгельм, единственный в Лицее, заинтересовался поэзией Востока, потом увлёкся рисованием... "Живой ум - без цели и направления"!
Сам Вильгельм считал, что цель и направление ему подсказал Дельвиг. Сдружился и с Илличевским, которого считали лучшим лицейским поэтом. А вот с Пушкиным и его "ближним кругом" общность интересов сблизила лишь к концу лицейского курса. Может быть, дело здесь в честолюбии?
Когда Пушкин так отличился на экзамене перед Державиным, Дельвиг искренне за него обрадовался, и решил, что свои стихи, специально написанные к экзамену, читать не будет. А Кюхля свои попытался прочесть. После Пушкина! Его не дослушали, сказали: "Довольно". Обидели...
Окончив Лицей с серебряной медалью, Вильгельм Карлович стал преподавателем русской словесности в Благородном пансионе.
Вступает в масонскую ложу - и одновременно в Общество любителей русской словесности, занимается разработкой программ для "школ взаимного обучения"... Возмущенный ссылкой Пушкина, пишет стихи, которые привлекли к нему внимание правительства - "Поэты":
Певец любви, певец Руслана!
Что для тебя шипенье змей.
Что крики Филина и Врана?
Лети и вырвись из тумана,
Из тьмы завистливых времен.
О други! песнь простого чувства
Дойдет до будущих племен -
Весь век наш будет посвящен
Труду и радостям искусства;
И что ж? пусть презрит нас толпа:
Она безумна и слепа!
Поначалу внимание было даже лестным: для поездки в Германию и во Францию обер-камергеру Нарышкину был нужен человек, способный вести переписку на трёх языках.
На родине предков Вильгельм познакомился с Гёте - однокурсником своего отца по университету. Гёте живо интересовался развитием литературы в России - и о Пушкине он, очевидно, впервые услышал от Кюхельбекера. Самого же Вильгельма в Европе интересовала прежде всего "Вооруженная свобода - борьба народов и царей".
В Париже Кюхельбекер был приглашён прочесть несколько лекций в литературно-научном обществе. Позволил себе говорить то, что думает о русском образе правления - и о гении народа, создавшего столь великий язык. Не может быть, чтобы возрастающий гений не добился более достойной жизни!
Возмущенный Нарышкин выгнал своего секретаря - в Россию пришлось добираться самому. Столь вольнодумного поэта на государственную службу не приняли. К счастью, друзья нашли ему место у Ермолова на Кавказе. Скольких же вольнодумцев пригрел за свою жизнь Ермолов...
К этому времени относится и знакомство с Грибоедовым, которое переросло в близкую дружбу. Страсть Кюхли "проповедать вольность" везде, где можно и нельзя, Грибоедов использовал как штрих к образу Чацкого.
Вернулся в Петербург с несколькими пьесами, ни одна из которых не попала в печать. "Талант его развился, да имя его под запретом".
В тайное общество вступил буквально накануне восстания. На Сенатской площади обратил на себя всеобщее внимание неловкостью - и решительностью.
Следствие припомнило ему всё: от лицейских стихов до парижских лекций. Приговор - отсечение головы, милостиво заменённый одиночным заключением на двадцать лет.
Шлиссельбург, Ревель, Свеаборг... Когда в 1827 году Кюхельбекера переводили из Шлиссельбургской в Динабургскую крепость, на станции Залазы к нему вдруг кинулся с объятиями проезжий... Пушкин! Едва узнал заросшего арестанта! Охрана их растащила с ругательствами и угрозами. Вильгельм потерял сознание.
Заключение было не совсем одиночным - когда император по пути в Германию и обратно проезжал через Динабург, Кюхельбекера брили наголо, приковывали к тачке и выводили на работу - показать. Но он писал - и передавал написанное на волю. Дельвиг публиковал! Без подписи - но имя автора в кругу "любителей словесности" секретом не было.
Десять лет спустя, в начале 1936 года, Пушкин получил от Кюхли счастливое письмо: отправляют в ссылку, в Баргузин! После одиночки и ссылка - счастье, тем более, что в Баргузине брат Миша! В конце того же года ещё более счастливое письмо: "Женюсь!" Юная бурятка, Дросида Артенёва, по словам самого Вильгельма, "чужда поэзии" но впрочем, "добрая и внимательная".
Проза жизни, безденежье, попытка поправить дела собственным огородом - и неурожаи... всё это отнюдь не способствовало творчеству. Весть о гибели Пушкина привела в отчаяние. Написал одно из самых трагических своих стихотворений - "Участь русских поэтов".
Начали мучать неотвязные мысли о смерти:
Они моих страданий не поймут,..
Я думал: кончится борьба с судьбой, И с нею все земные испытанья; Не будет сломан, устоит борец, Умрет, но не лишится воздаянья И вырвет напоследок свой венец Из рук суровых, — бедный я слепец! Судьба берет меня из стен моей темницы, Толкает в мир (ведь я о нем жалел) — А мой-то мир исчез, как блеск зарницы, И быть нулем отныне мой удел!
"Слепец" - не метафора, Кюхельбекер действительно почти ослеп... Но сумел поправить свои дела частными уроками - учил детей местных офицеров.
Перевели в Ялуторовск - в последний раз в жизни оказался Вильгельм в кругу друзей и единомышленников. Пущин, Басаргин, Бригген... с ними "Виленька" встретил свой последний, 48-й день рождения. Грустный получился праздник: не питая иллюзий насчёт своего состояния, Вильгельм просил друзей позаботиться о его вдове и детях.
Но - новый переезд. В Тобольск. Здесь тоже были старые друзья - Вольф и Анненков, здесь появился и новый друг - Пётр Павлович Ершов. Стараясь хоть чем-нибудь порадовать Вильгельма Карловича, Ершов приходил к нему каждый день - читал ему вслух и писал письма под его диктовку. Одним из последних оказалось письмо Жуковскому: "Я чувствую, знаю, я убеждён совершенно, что Россия не десятками может противопоставить европейцам писателей, равных мне по воображению, по творческой силе, по учёности и разнообразию сочинений".
Это правда. Литературное наследие Кюхельбекера широкому читателю неизвестно, увы, до сих пор. Его пьесы, переводы, лирика (стихотворений более двухсот), критика, дневники - всё это ещё ждёт благодарных читателей!
А учитывая, что бОльшая часть этого грандиозного наследия создана в одиночной камере и в ссылке - дело жизни Вильгельма Кюхельбекера следует признать настоящим подвигом.
Отправлено: 17.12.21 22:39. Заголовок: Интересный характер ..
Интересный характер и трагическая судьба. Вот ведь практически закономерность: кто в юности отличался от ровесников, тому и в дальнейшем заурядным обывателем не стать, однако во что разовьется детский характер - загадка практически непредсказуемая. "Блажен, кто смолоду был молод"... Проповедовать вольность в пятнадцать, в двадцать лет - абсолютная норма, признак правильного воспитания. А в тридцать? Многие сказали бы, что уже не совсем.
Так какой же была программа Царскосельского Лицея? Очень сильной, если удалось по ней выучить столь выдающихся людей, или же напротив очень поверхностной, если никому не дали конкретной профессии? Просто устроили "в службу"? Не обязаны ли эти мальчики своим деньгам и связям? Именитой родне?
Споры об этом не утихают и двести лет спустя. Но очевидно, исходить надо из того, какую цель поставила перед собой "лучшая школа всех времён и народов". А цель была - не выучить для определённого рода занятий, а "образовать" столь всесторонне, чтобы дать свободу выбора, максимально возможную. Чтобы род занятий каждый себе выбрал сам.
И надо признать, с этой задачей школа справилась.
Вот каждый ли вспомнит, каких предметов в Лицее НЕ БЫЛО? Сравнивая с сегодняшней школой?
Физики? Да, в учебном плане её не было. Но разглядев необъяснимую страсть воспитанника Матюшкина к точным наукам, для него наняли учителя физики и выписали физические приборы. Для ОДНОГО ученика!
И точно так же в плане не было музыки. Не мучили лицеистов ни хором, ни нотной грамотой, ни "фортепьянами". Но на четвёртом году обучения в Лицей прибыло пианино. И учитель. И тоже для ОДНОГО ученика.
Это был Михаил Яковлев.
Поначалу Миша обращал на себя внимание отличными способностями, дружелюбием, весёлостью, и одновременно... грубостью. Что же учителя приняли за "грубость"? Брызжущий через край артистизм! Страсть копировать походку, манеры, голоса окружающих. Не только товарищей, но и преподавателей, и директора, и лицейского попа. И дам, и девиц - родственниц, посещающих товарищей, и даже... индийского петуха.
Товарищи поначалу обижались. Но даже те, кто видел в этих пантомимах что-то обидное для себя, всегда были готовы посмотреть эти живые шаржи на других! К тому же многие номера были музыкальными - Яковлев играл на гитаре. Освоил самоучкой: известно ведь, что гитара - единственный инструмент, на котором позволительно играть плохо.
Довольно и трёх аккордов, чтобы стать душой компании! Особенно если ещё и рифмуешь:
"Солнце красное взошло на небеса,
И на зелени обсохнула роса, -
Не обсохли лишь у Аннушки глаза,
Всё блестит на них жемчужная слеза.
Видно, так уж предназначено судьбой,
Чтоб безвременно расстался друг с тобой.
Променял твою девичью красоту -
На дощатый гроб, могильну темноту.
Хоть и грустно жить без друга своего,
Но слезами не воротишь ты его!"
Но Мише этого было мало - попросил разрешения брать частные уроки игры на скрипке. Вот когда новый директор Энгельгардт решил, что дарованию надобно дать направление. И в 1816 году с ним начал заниматься известный музыкант, друг директора, Теппер де Фергюсон.
Послушав романсы, музыку к которым УЖЕ написал его новый ученик, Фергюсон твёрдо сказал, что с господином Яковлевым он будет заниматься бесплатно. С другими воспитанниками - готов, но... без принуждения.
Занятия стали, скорее, концертами - лицеисты просто знакомились с музыкой. И распевали романсы Яковлева на стихи Пушкина:
Вчера за чашей пуншевою
С гусаром я сидел
И молча с мрачною душою
На дальний путь глядел...
Слеза повисла на реснице
И канула в бокал
«Дитя! ты плачешь о девице,
Стыдись!» — он закричал.
«Оставь, гусар... ох! сердцу больно.
Ты, знать, не горевал.
Увы! одной слезы довольно,
Чтоб отравить бокал!..
"Талантлив во всём, в особенности в риторике, мимике и музыке" - мнение директора. А друзья просто прилепили прозвище "Паяц". И даже "Паяц 200 номеров". Это они потрудились пересчитать пантомимы Яковлева - и их оказалось ровно двести.
Но даже при столь явном призвании следовало "служить". Карьера свободного художника считалась вольностью недопустимой.
Служба в Министерстве юстиции, а затем и в Собственной Его Величества канцелярии - это, очевидно, не занимало ни ума, ни души. Потому что все свободные вечера - то у Дельвига, за написанием музыки на его стихи, на стихи Жуковского, Державина, и конечно, Пушкина, то у Глинки - за исполнением. "Волшебное пение!" - восхищались слушатели мягким баритоном Михаила Лукьяновича.
Именно Яковлев стал инициатором ежегодного праздника 19 октября, именно он сохранил "архив первого выпуска": рисунки, карикатуры, стихи, лицейские журналы.
Всегда готов был помочь с печатанием новых сочинений своих товарищей: у ведомства была своя типография.
С Пушкиным в Лицее Яковлев близок не был, сдружились они позже. И лишь в одном не смогли прийти к согласию: для Пушкина Лицей с его духом и традициями - это только его соученики, 28 человек. А Яковлев был дружен и со вторым набором лицеистов, имел приятелей и в третьем. И не понимал, почему почти никто не проявил интереса ко второму поколению? Почему связи поколений, передачи традиций не получилось?
Ведь три года прожили под одной крышей: как раз после достопамятного экзамена с Державиным общество, удостоверившись, что в Лицее учат хорошо, охотно отдавало туда своих сыновей. Второй набор был сделан в том же 1815 году, но старшие младших просто не замечали. Почти никто.
А Яковлеву так хотелось сдружить, объединить лицеистов разных поколений! Год за годом он предлагал сделать праздник совместным. И Энгельгардт его в этом поддерживал. Но Пушкин протестовал: только свои. Своих всё меньше? Увы. Кто-то станет и последним живым лицеистом - и пусть отметит ОДИН.
В ноябре 1836 года именно Яковлеву Пушкин покажет известный "Диплом" - пасквиль. И Яковлев, прекрасно разбираясь в разных сортах бумаги, определит, что бумага не российского производства. Такая только в иностранных посольствах!
И вот - первый День Лицея БЕЗ Пушкина. Стихотворное письмо из "глубины сибирских руд" - от Кюхельбекера:
... Стою в ночи, беспомощный и хилый, Над страшной всех надежд моих могилой, Над мрачным гробом всех моих друзей. В тот гроб бездонный, молнией сраженный, Последний пал родимый мне поэт... И вот опять Лицея день священный; Но уж и Пушкина меж вами нет!
Он ныне с нашим Дельвигом пирует; Он ныне с Грибоедовым моим: По них, по них душа моя тоскует; Я жадно руки простираю к ним!
Из лицейских праздников словно ушла душа. Те, кто далеко, писали тёплые письма, а вот те, кто в Петербурге, собирались всё менее охотно, всё более явно тяготясь знакомствами из "прошлой жизни". В 1841 году Модест Корф впервые скажет: "Для ветеранов лучше, чтобы вообще ничего не было"... И тем не менее именно с 1841 года лицейские годовщины отмечались лицеистами нескольких выпусков, превращаясь в формальную светскую обязанность.
Михаил Лукьянович находил утешение в творчестве и в семье. Женился на вдове с пятью детьми - Надежде Игнатьевой. Детей очень любил. Хранил лицейские архивы для будущего музея.
Пробовал себя и в писательском ремесле: написал "Словарь исторический о святых", собрав рассказы о тех исторических личностях, которые были канонизированы. Своеобразная ЖЗЛ, которую Пушкин успел прочесть и одобрить.
И всю жизнь писал музыку.
Как композитор остался в тени своего друга Михаила Ивановича Глинки. Сам не позаботился об издании своих сочинений - и так получилось, что его наследие потомки собирали по крупицам, подолгу выясняя происхождение романсов, которые в песенниках называются "старинными" и "народными". А ведь сочинял музыку не только на стихи известных поэтов, но и на свои собственные!
Вот как воплотил мечту Александра Сергеевича Пушкина китайский переводчик его стихов Гао Ман. Акварельное полотно изображает поэта, прогуливающегося по Великой Китайской стене! Какая своеобразная иллюстрация к стихам:
Поедем, я готов; куда бы вы, друзья,
Куда б не вздумали, готов за вами я
Повсюду следовать…
К подножью ли стены далёкого Китая…
Мечтал поэт о дальних странах, о приключениях и впечатлениях. В 1830 году обратился к царю с просьбой отправить его в Китай с русским посланником. Увы, Николай отказал.
И вот - Гао Ман "увидел" Пушкина в Китае. Вдохновенного, охваченного неким порывом, со взглядом, устремлённым сквозь Время.
Стихи, написанные иероглифами, гласят:
Несбывшиеся желания поэта
Скрытой болью истории стали.
Немеркнущие строки и поныне
Стучатся в мир Великой стены,
Порой напоминая дыхание могучего ветра,
Порой же — шелест зелёной травы.
Картина подарена Государственному Музею А.С.Пушкина в Москве.
Сообщение: 4248
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 17.03.22 23:16. Заголовок: ПЕРВЫЙ ПОЭТ ЛИЦЕЯ И..
ПЕРВЫЙ ПОЭТ ЛИЦЕЯ
Именно так торжественно титуловали на встречах бывших лицеистов... Алексея Илличевского.
Странно? Но именно от него преподаватели ждали нового слова в литературе. Пушкин - да, остроумен, но его легкомыслие, поверхностность! Да и французским он владеет совершенно - ну и будет писать французские мадригалы в альбомы...
Как же получилось, что после таких блестящих надежд - ничего особенного? Феномен детской гениальности? Можно предположить и это, зная, что Алексей Дамианович считал свою жизнь просто несостоявшейся. Так и не нашёл себя. Ранняя слава породила неоправданные надежды - и разочарование.
А ведь и самые ранние стихи хороши:
Люблю пиров веселый шум;
Люблю в кругу красот забавы;
Люблю таланты, знанья, ум,
Достоинства и прелесть славы;
Люблю друзей моих, как самого себя;
Подругу больше всех, умру, ее любя;
Любить ли золото? хоть грех, а как не станешь?
Что тут ни перечел, все за него достанешь!
Сын томского губернатора учился в губернской гимназии, и был рекомендован в Лицей как отличник. Вероятно, и тогда ему была свойственна некоторая доля самомнения: преподаватель де Будри отмечал в нём, наряду с отличными способностями, "пренебрежение к другим, которых он вообще мало ценит". Но при этом - "врождённую добродетель", которая даёт надежды на усовершенствование. Человека с такими свойствами очень важно не перехвалить...
Но вот проницательному де Будри (он в центре) "ответка" от ученика : url картинки Нельзя же не видеть многогранной одарённости? Помимо стихов - рисунки! Рисовали в Лицее все (благодаря замечательной системе обучения), но даже на фоне лучшего лицейского художника Костенского рисунки Илличевского выделялись своеобразием. Остроумные, меткие шаржи!
Но проницательный учитель Чириков не выделял его, особо не хвалил - понимал, что это даётся ученику без труда, без напряжения, а значит, скорее всего, не получит развития.
Однако какой избыток творческой энергии, если Олосенька (прозвище Илличевского) едва ли не в одиночку делал рукописный журнал о событиях лицейской жизни! Эпиграммы и карикатуры на товарищей, а нередко и на преподавателей.
Товарищи не обижались. Относились дружески - иронично. Вот какую величальную песнь сочинили ко дню рождения:
"Слава, честь лицейских муз,
О, бессмертный Илличевский!
Меж поэтами ты - туз.
Все гласят тебе лицейски
Криком радостным "ВИВАТ!
Ты родился - всякий рад!
Ты родился - и поэта
Нового увидел мир.
Ты рождён для славы света,
Меж поэтов - богатырь!
Пой, чернильница и перья,
Лавка, губка, мел и стол,
У него - все подмастерья,
Мастеров он превзошёл!...
Однако сам Олосенька догадывался, кто именно станет "богатырём" очень скоро. Случалось ему вызывать Пушкина на соревнование - предлагал писать рыцарские баллады "в духе Жуковского", и пусть рассудят товарищи. Мнения судей разделились: пол-лицея полагали, что Пушкин пишет "как Дмитриев", а Илличевский - "как Державин", то есть лучше! Но Илличевский имел мужество признать поражение - сам себе он был судьёй, куда более строгим.
Возможно, комплексовал из-за своей внешности: по общему мнению, Илличевский был далеко не красавец. Директор Энгельгардт уже в тридцатые годы писал Матюшкину: " Илличевский, как и прежде, подобно избушке на курьих ножках, верхом толст, а низом щедровит, деловой начальник отделения". Служил тогда Олосенька столоначальником в департаменте Государственных имуществ - какая проза...
И продолжал сочинять...
С весельчака в гостях парик слетел; Все видевшие в смех, кто явно, кто закрывшись; Другой бы со стыда сгорел, Что ж он? он, лысиной к гостям оборотившись: "Вам чудно, говорит, что с головы моей Чужие волосы слетели, Да ведь они и на своей Держаться не умели".
Случися это же с глупцом, Над ним бы посмеялись вдвое; Но острякам хвала! они одним словцом Поправят дело не такое!
***
Сын маленький с отцом плыл в лодке по реке,
И видя, как брега скрывались вдалеке:
"Гладите, батюшка! - вскричал, - земля уходит,
Вон лес бежит от нас, и горы, и холмы..."
Как час летит! как год проходит!
Мы тоже говорим, а кто проходит? - Мы.
***
СОВЕРШЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК
Другого мысль проникнуть сразу, Себя уметь скрывать всего, Смеяться, плакать по заказу, Любить и всех и никого,
Льстить и ругать попеременно, Лгать и обманывать весь век - Вот что зовется совершенный В понятье светском человек!
Литературное наследие Илличевского обширно, в первые годы после лицея он много печатался (стихи, пьесы, оды, две повести), но "его слава умела вместе с ним".
Интересны потомкам оказались только его письма. Это было время расцвета эпистолярного жанра, переписка людей того времени - готовые рассказы и повести. А если речь о лицее, о событиях жизни закрытой школы, о визитах в школу известнейших литераторов, о первых влюблённостях, о первых успехах товарищей?
Обо всём этом Олосенька писал своему гимназическому другу П.Н. Фуссу, и письма характеризуют его лучше, чем все лицейские характеристики: автор несомненно умён, наблюдателен, прозорлив и благороден. Вот только знаменитый экзамен с Державиным описывать не стал: очень уж было обидно, что не позволили ему выступить со своими стихами. Ладно, Пушкин - его первенство Олосенька уже признал, но почему ему нельзя, а Кюхле - можно?
И всё же именно тогда, упомянув в письме о Пушкине, Илличевский написал настоящее пророчество: "Дай бог ему успеха - лучи славы его будут отсвечиваться в его товарищах".
Двадцать лет спустя Олосенька будет читать свои стихи на лицейских сходках, извиняясь за то, что так и остался "первым поэтом Лицея, не в пример поэту Всея Руси Великой":
...И что же время нам?Оно
Расторгнуть братских уз не смеет, И дружба наша, как вино, Тем больше крепнет, чем стареет.
Сообщение: 4254
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 26.03.22 23:06. Заголовок: Продолжая тему Лицея..
Продолжая тему Лицея:
"МОЙ ДЕЛЬВИГ МИЛЫЙ"...
Как только ни становятся легендарными личностями! Тринадцатилетний Тося Дельвиг превратился в лицейскую легенду после того как... исчез из класса посреди урока. Не выходил... и спрятаться ведь некуда! Товарищи растерянно оглядывались, пока кому - то не пришло в голову заглянуть под парту. Спит! Сполз на пол, ухитрился разместиться - и уснул.
Легенда всегда преувеличивает, и лицеисты уверяли родных и знакомых, что дело было не в классе, а в гимнастическом зале, и заснул Тося не под партой, а на гимнастическом бревне.
Сам Антон Дельвиг, не по годам рассудительный, но при этом весёлый и добродушный, относился с юмором. Однокашники не догадывались, что со здоровьем у Тоси очень неладно, а сам он не хотел думать о том, что долго не проживёт. Да и какой подросток может поверить в то, что он не бессмертен? Планов у него было на две жизни, не меньше!
От немецких предков достался только баронский титул. Увлечение литературой (именно русской) началось ещё до Лицея, и родители отнеслись к этому серьёзно. Занимался с домашним учителем. Но при этом не знал ни одного иностранного языка, как не знали и его родители. Заинтересовался языком предков, лишь подружившись с Кюхлей - и уже через полгода на нём заговорил! Вместе с другом начали читать Гёте и Шиллера... А вот в подвижных играх не участвовал никогда.
Вглядываясь в учеников, пытаясь разглядеть их индивидуальность, способности, таланты, преподаватели целых два года не находили, за что можно отметить господина Дельвига? Ну ничего особенного не замечали, только добродушие и остроумие. Каким же сюрпризом оказались его первые стихи:
Сядем, любезный Дион, под сенью развесистой рощи,
Где прохлажденный в тени, сверкая, стремится источник,
Там позабудем на время заботы мирские и Вакху
Вечера час посвятим...
Несколько стихотворений Дельвиг рискнул отослать в журнал "Вестник Европы" без подписи - и они были напечатаны. Опытные литераторы гадали, кто же это из их собратьев решил печататься анонимно? Но никому и в голову не пришло, что это - школьник! А первое стихотворение, которое будет напечатано с именем автора - "Пушкину":
Пушкин! Он и в лесах не укроется;
Лира выдаст его громким пением...
Литература, словесность была для Дельвига не просто любимым предметом а, очевидно, единственным, которым он занимался - остальные оказались откровенно запущены. "... без выбора глотает книги, которые большею частью тайно читает в классе" - замечание директора.
"Прощальная песнь", написанная к выпуску из Лицея - это уже, пожалуй, поэтическая зрелость:
... Друг на друге остановите Вы взор с прощальною слезой! Храните, о друзья, храните Ту ж дружбу с тою же душой.
Шесть лет промчалось, как мечтанье, В объятьях сладкой тишины, И уж отечества призванье Гремит нам: шествуйте, сыны! Прощайтесь, братья, руку в руку! Обнимемся в последний раз! Судьба на вечную разлуку, Быть может, здесь сроднила нас!
Сообщение: 4255
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 26.03.22 23:12. Заголовок: Получив назначение в..
Получив назначение в департамент Горных и Соляных дел, Антон Павлович отнёсся к службе добросовестно, но первая экспедиция стала для него и последней - здоровье не позволяло. Перевёлся канцеляристом в Министерство Финансов. Неинтересно, но - жалование... А настоящая жизнь - в свободное от службы время.
Знакомство едва ли не со всеми столичными литераторами, общество "Зелёная лампа", Северное общество декабристов... Нет, заговорщиком Дельвиг не стал, но целых два года печатался в "Полярной звезде" у Рылеева.
Их размолвка оказалась отнюдь не "политической" - просто Дельвиг начал печататься и в альманахе "Северные цветы" - у конкурентов. И это случайное обстоятельство позже спасло его от следствия по делу декабристов (хотя под подозрением в "неблагонадёжности" остался до конца жизни). А службу в конце концов нашёл в Публичной библиотеке под началом Крылова.
Женился в начале 1925 года на Софии Салтыковой - девушке прекрасно образованной и страстно увлечённой поэзией. Казалось - это столь родственные души, что никакие обстоятельства не омрачат их благополучия.
Так что ошибся-таки Энгельгардт, когда писал: "Дельвиг пьёт, спит, и кроме очень опасных для него разговоров, ничего не делает".
И после восстания - не порывал, не отрекался. Переписывался. Как издатель сильно рисковал, печатая Кюхельбекера, Бестужева, Одоевского. Без подписей, но ведь в кругу литераторов авторство "государственных преступников" секретом не было.
Авторитет Дельвига в литературной среде был непререкаем, и очень многие писали о нём в своих воспоминаниях, единодушно отмечая его редкостное обаяние. "В его поэтической душе была какая-то детская ясность, сообщавшая собеседникам безмятежное чувство счастья. Дельвиг любил доставлять другим удовольствия, и мастер был их изобретать", - вспоминала Анна Керн.
"Я не встречал человека, который бы так всеми был любим, и столько бы оную любовь заслуживал", - это из воспоминаний А.И. Вульфа. И "Русские песни" его добры и обаятельны:
Други, други! радость
Нам дана судьбой —
Пейте жизни сладость
Полною струей.
Нас любовь лелеет,
Нас в младые дни,
Как весна, согреет
Поцелуй любви.
***
Как за реченькой слободушка стоит,
По слободке той дороженька бежит,
Путь-дорожка широка, да не длинна,
Разбегается в две стороны она:
Как налево - на кладбище к мертвецам,
А направо - к закавказским молодцам
Грустно было провожать мне, молодой,
Двух родимых и по той, и по другой...
***
Соловей мой, соловей,
Голосистый соловей!
Ты куда, куда летишь,
Где всю ночку пропоешь?..
У меня ли у младой
Дорог жемчуг на груди,
У меня ли у младой
Жар-колечко на руке,
У меня ли у младой
В сердце миленький дружок.
В день осенний на груди
Крупный жемчуг потускнел,
В зимню ночку на руке
Распаялося кольцо,
А как нынешней весной
Разлюбил меня милой.
1 января 1830 года произошло событие, для русской журналистики эпохальное: вышел первый номер "Литературной газеты" - общего детища Пушкина и Дельвига.
И всего через год, в январе 1831, Дельвиг умирает. Нельзя сказать, чтобы неожиданно - последние его месяцы были отмечены такой депрессией, что это не могло остаться незамеченным. Не хотел общаться ни с кем, кроме как по работе. Тяжело переживал хамство Бенкендорфа, добивавшегося закрытия слишком вольнодумной газеты. Отстоял "Литературку", и даже добился извинений от шефа жандармов, но оптимизма эти скандалы не прибавили. Да и женитьба его удачной не была: София не могла смотреть на брак серьёзнее, чем это принято в свете. И не видела ничего страшного в новых увлечениях.
За что, за что ты отравила Неисцелимо жизнь мою? Ты, как дитя, мне говорила: "Верь сердцу, я тебя люблю!.."
И много ль жертв мне нужно было? Будь непорочна, я просил, Чтоб вечно я душой унылой Тебя без ропота любил.
Нет, конечно, это не романтическая смерть от любви - поэта подтачивал петербургский климат. Всё чаще недомогания - и всё труднее было выздоравливать. И причиной смерти стала, казалось бы, обыкновенная сезонная простуда.
Ему было всего 32 года.
А его "Литературная газета" выходит и сегодня, и через восемь лет отметит своё двухсотлетие. Может, хоть к юбилею вспомнят, что в заголовке рядом с профилем Пушкина должен быть и профиль его друга и соратника?
Сообщение: 4263
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 30.03.22 19:19. Заголовок: "Сотканный из то..
"Сотканный из тонкой душевной материи"...
Золотая медаль была только одна. А к лицейскому выпуску с одинаковыми результатами пришли двое: Горчаков и Вольховский. Что делать?
Профессоры растерянно совещались. Вручить медаль князю Горчакову - скажут, отдали предпочтение богатству и знатности. Не вручить - не будет в следующем наборе столь знатных учеников. И вдруг... открывается дверь - и входит Саша Горчаков:
- Господа, отдайте медаль Вольховскому. Я и так буду устроен, а у него ведь ни титула, ни денег, ни связей!
Вмешаться в совет преподавателей - дерзость неслыханная, но наставники были тронуты. И решили в порядке исключения заказать вторую медаль.
***
Поистине, князь Александр Горчаков все лицейские годы был таким учеником, о каком учителя могли только мечтать. "Все способности в высшей степени, понятливость, соединённая с благородно - сильным честолюбием, и некоторые черты гения" - это написал о четырнадцатилетнем Саше профессор Кошанский.
Столь же внимательно всматривался в него и директор Энгельгардт: "Сотканный из тонкой душевной материи, в схватывании идей он выказывает себя гениальным... при его остром чувстве собственного достоинства у него проявляется немалое себялюбие , часто в отталкивающей и оскорбительной для его товарищей форме. С учителями... старается сблизиться, так как у них он находит или надеется найти поддержку своему тщеславию".
Такой вот Горчаков (самый высокий) - всегда первый среди равных в фильме "18-14" Казалось бы, тщеславие, себялюбие - не самые лучшие черты? А вот тут есть о чём поспорить. Если человек пытается приподняться, унижая других - это одно, а если, как "господин Горчаков", считает себя обязанным быть во всём первым?
С самого начала он знал, что будет дипломатом. Помимо обязательных французского и немецкого освоил английский и итальянский. Директор даже нашел возможность устроить ему "практику" - забрал из архива Министерства Иностранных дел старую, потерявшую значение дипломатическую переписку. И Горчаков её изучал, практикуясь в составлении дипломатических депеш!
А вот каковы были его отношения с товарищами? Свидетельств немного, и они позволяют предположить, что Александр не нажил в лицее ни врагов, ни особо близких друзей. Хорошие, добрые отношения - и только. Но князь, кажется, был единственным, у кого не было лицейского прозвища! И карикатур на него не рисовали, и эпиграмм не писали. Он был словно взрослым среди детей. Порой самому было неловко: пытался участвовать в школьных проделках, в литературных журналах, но скоро понял - поэтической струнки у него нет.
Тем удивительнее, что Горчаков тщательно собирал и хранил экспромты Пушкина.
После выпуска Пушкин и Горчаков начали служить одновременно в министерстве иностранных дел. Но если Горчаков чувствовал призвание и очень быстро добился продвижения, успеха, то Пушкин явно оказался не на своём месте. Отдалились, но отношения сохранили вполне "приязненные".
Сопровождая министра Нессельроде, Горчаков оказывается на конгрессе Священного союза в Австрии. В самом центре заговора европейских монархов против революционных движений в Италии, Испании, Португалии. Восстаёт Греция - и Россия отказывает ей в помощи, настолько император боится проникновения революционных настроений!
Работы в министерстве много, есть возможность себя проявить - и Горчаков очень выгодно выделялся среди сотрудников способностями и знаниями. Именно ему была доверена должность первого секретаря русского посольства в Англии. В 24 года.
Вернувшись в Россию осенью 1825 года, Александр Михайлович убедился: для революционных идей и настроений никаких преград не существует. Его пытались привлечь в "тайное" общество. Безуспешно: не был Горчаков сторонником "тайных происков". Но ведь знал - и не донёс? Уже одно это навлекло на него подозрения. И эти подозрения переросли бы в уверенность, но - бог миловал...
После восстания, в ночь с 14 на 15 декабря, когда начались аресты, к ожидавшему своей участи Пущину приехал Горчаков и умолял его немедленно бежать за границу. Сейчас же доставит его на корабль, готовый к отплытию, а паспорт на чужое имя - вот! Сам изготовил паспорта Пущину и Кюхельбекеру, не думая в тот момент о своей успешной карьере.
Пущин бежать отказался, попросил только спрятать его портфель: если эти бумаги попадут в руки суда, пострадают многие... Тридцать лет спустя Горчаков вернёт этот портфель другу - одному из девятнадцати декабристов, доживших до амнистии.
А Кюхельбекер паспорт взял, попытался убежать, но - поймали. Откуда у него документ, разумеется, не узнали.
Сообщение: 4264
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 30.03.22 19:29. Заголовок: Что-то подозревали. ..
Что-то подозревали. Не случайно в списках жандармского Третьего отделения напротив фамилии Горчакова сохранилась пометка: "Не без способностей, но не любит России". А вот своего непосредственного начальника, министра Нессельроде, Горчаков, похоже, раздражал именно своей любовью к России, и даже просто русской фамилией. Перевод из Лондона в Рим, хотя и в такой же должности - первым секретарём миссии - это всё же явное понижение.
Но обязанностей здесь было меньше, свободного времени больше, и Александр Михайлович серьёзно изучал политическую историю Италии, искусство Возрождения.
Относительное затишье сменилось обострением политической борьбы. Один из вдохновителей Священного союза Меттерних пользовался неограниченным доверием Нессельроде и императора Николая, а Горчаков взял на себя смелость разоблачить его антирусские интриги! Дело едва не закончилось отставкой.
И в 1838 году, не имея определённых перспектив, Александр Михайлович женился на графине Марии Александровне Мусиной-Пушкиной, вдове с тремя почти уже взрослыми детьми. Союз людей зрелых и очень умных. Пятнадцать лет семейного счастья - до смерти Марии Александровны...
Лишь через три года, в 1841 году, при поддержке влиятельной родни, удалось возобновить политическую карьеру. Чрезвычайный посланник в Вюртембергском королевстве - одном из сорока государств тогдашней Германии. Революция 1848 года - это вспышка, а вот постоянная изнуряющая борьба за первенство в Европе между Австрией, Пруссией и всей остальной Германией...
К тому времени имя Горчакова уже приобрело всеевропейскую известность - благодаря упорному отставанию им интересов России.
После поражения в Крымской войне именно он должен был подписать условия Парижского трактата, согласно которому Россия фактически теряла Чёрное море. Благодаря его дипломатическим усилиям условия трактата были несколько смягчены, но и в таком виде Горчаков... отказался его подписывать.
"Как же теперь поведёт себя Россия?" - встревожилась Европа, и была потрясена заявлением Горчакова о том, что Россия выходит из Священного союза, не станет более вмешиваться в дела Европы и начинает развивать внутренние силы страны. "Россия сосредотачивается!"
Перед своей коронацией император Александр Второй назначил Горчакова Министром иностранных дел. Говорил с ним о будущих реформах. Тогда Александр Михайлович и напомнил об амнистии политических ссыльных - подсказал вернуть декабристов.
После поражения Франции во Франко-Прусской войне Горчаков посоветовал императору в одностороннем порядке разорвать Парижский трактат и вернуть Черноморский флот. Удачный момент - возражать некому. За столь своевременный совет получил титул "светлейшего".
А вот стоит ли ввязываться в "чужую" войну, которая, как будто, России не касается? В 1875 году осложнилась обстановка на Балканах - целая серия восстаний против турецкого владычества. И Горчаков оказывается сторонником войны с Турцией: есть возможность помочь становлению нескольких независимых славянских государств, создать себе союзников, обеспечив России влияние на Балканах навсегда.
Расчёт оправдался блестяще: благодаря вмешательству России получили независимость Сербия, Черногория, Румыния, Болгария. Босния и Герцеговина стали автономиями. Россия вернула себе Батум.
Итог не устроил слишком многих. Англия, Германия, Турция, Франция, Австро-Венгрия требовали пересмотра. Европа стала свидетельницей противостояния Горчакова и Бисмарка.
Увы, Бисмарку удалось добиться пересмотра границ, существенно уменьшив территорию Болгарии, Черногории и Сербии. Восьмидесятилетний Горчаков не смог себе этого простить. Где и в чём он ошибся, когда упустил инициативу? Болел, но разве это оправдание? А. М. Горчаков Фото
И он подал в отставку. Поселился в Ницце, жил размеренно и скромно. Дружил с Тютчевым и Вяземским...
***
Давным - давно, когда они все были молоды и исполнены надежд, на очередном празднике - годовщине Лицея Пушкин читал им свои стихи:
Невидимо склоняясь и хладея,
Мы близимся к началу своему.
Кому ж из нас под старость День Лицея
Торжествовать придётся одному?
Несчастный друг!..
Наверное, они тогда переглядывались, пытаясь угадать - к кому же из них обращены эти строки?
И вот - "несчастным другом" оказался Александр Горчаков. В 1880 году он посетил День Лицея - праздник, ставший общим для лицеистов всех выпусков, но и самый старший из присутствующих оказался на десять лет его моложе. Из легендарного Первого Выпуска он был один.
Гостем на празднике был младший сын Пушкина Григорий Александрович. От него Горчаков и получил приглашение в Москву - на открытие памятника поэту работы Опекушина.
Памятник однокласснику, которого Последний Лицеист пережил на сорок шесть лет.
Удивительная находка: картина В. Переяславца "Потомки Пушкина - участники Великой Отечественной войны":
[url=https://postimg.cc/GBbx7vQ5][/url
Историки насчитывают 14 потомков Александра Пушкина, которые участвовали во Второй мировой войне: 10 из них воевали на стороне СССР. Среди них были братья Олег и Александр Кологривовы, праправнуки великого поэта. Олег - крайний слева, Александр - крайний справа.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 51
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Иллюстрация Брюллова к "Арапу Петра Великого": 
[/url 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума