"Погода была прекрасная, принцесса была ужасная."

Сюжет простой: из сахарно-сказочного мирка (да ещё и с карнавала шляпок) дракон похитил принцессу. Страшненькую принцессу, угловатую принцессу. И нужна она ему, чтобы банально сожрать.

Принцесса - она конечно принцесса, но в то же время и просто несчастная девушка. Такая панночка-ободраночка, над которой смеются почти в глаза. Да, у "весёлого народца" служанки просто банальные хамки.

У принцессы есть сёстры - молоденькая дурочка Май и старшая Верта, суровая как Мордаунт. А ещё у неё есть (ну, как есть? они ведь видятся раз в полгода!) молодой человек по имени Остин, тоже прынц... Принц.

Он уже зрелый человек (и притом глубокий пьяница). Его зовут Арман, и он целыми днями горюет в своём бункере, то есть замке. А ещё он поэт.

Замок у него ужасный, тут и дракон сопьётся. Из всех развлечений у Армана - носится ака буревестник над морем в драконьем обличии. Или читать древние предания в своих подземельях - как, например, славные предки воевали с жутким Ютой и попутно убивали своих нежизнеспособных братцев.

Арман из-за этого очень переживает, прямо вот хоть в петлю.

Дело в том, что у него рука не поднимается убить беззащитную глупую девчонку. А дракон обязан, иначе он просто жалкий выродок.

Принцесса, однако, оказывается не такой уж и глупой, и совсем не избалованной - сказывается жизнь со служанками-хамками и унылой королевишной-мамой. Шить умеет, жить тоже. Попробовала сбежать из своей тюрьмы - почти смогла, вот только застряла и никак. Но выбралась.

И дверь открыла, да. Заклинанием.

Пока принцесса (а её, между прочим, Юта зовут) шарахается по замку, дракон занимается своими обычными делами - пьёт и читает летописи, попутно сочиняя стихи ака Лилит Мазикина. Сравнение хоть и неуместно, но похоже ведь!

"Рождается месяц — изогнутый коготь

Первого в мире дракона.

Ночь ненасытна. Небо бездонно."

Но потом они встречаются в органной комнате.

Хотя как - в органной? Стоит в кромешной темени истлевший музыкальный инструмент (страаашный! древний!), за ним прячется грязная, босая, мокрая от страха Юта.

Хотя как - встречаются? Он ловит её, как мышонка. А она пищит и боится, потому что этот неопознанный летающий объект неизвестно как себя поведёт.

И вот тут-то Юта впервые ему, Арману, понравилась.

По человеческим меркам дракону - где-то за сорок. Принцесска ему, если что так, в дочери годится. Поэтому он ничего "такого", как надо по законам жанра, с ней не делает.

А вот дальше история набирает обороты, превращаясь из полудетской сказочки в... Даже не знаю - в фентези? В притчу?

С изумлением Арман узнаёт, что его Юта - совсем не корыстная. И на людей не похожа, и на цветные камушки не падкая. Мне эта сцена напоминает Маугли в подземелье белой кобры - то же кошмарное гнилое золото и то же презрение к нему.

"Принцесса наклонилась и зачерпнула жемчуг горстью. Ну, подумал Арман, теперь разглядывание, глупая улыбка, пересыпание в ладонях и счастливый смех…

Юта глупо улыбнулась… и высыпала жемчуг прочь. Не высыпала даже, а уронила. Огляделась. Вытерла нос рукавом хламиды.

Арман подался вперед.

Но принцесса — удивительное дело! — не спешила радоваться вожделенной груде золота. Фыркнув — и Арманову уху почудилось в этом фырканье презренье.."

В зале сокровищ у принцессы галлюцинации - привет, Чарская.

"Она берет звезду в руки. Звезда покрыта серебряной шерсткой, и вот открываются два вишневых глаза, улыбаются принцессе Юте… Юта улыбается в ответ, золотые рыбки рукоплещут красными плавниками… Дивный зверек-звезда открывает ротик…

Ротик оборачивается вселенской дырой.

Юта не успела даже закричать, а ее уже тянуло в немыслимую слюнявую пасть, а с нею рыбок и звезды…"

Юта, оказывается, совсем вольная девчонка. Пытается расшифровывать старые записи, отпирает старые заржавленные двери, за которыми спит беда. А в конце концов даже летает на Армане, усевшись к нему на спину.

У принцессы, однако, тоже есть кое-какая доля наглости - не такая уж она и смирная овечка!

"У Армана опустились руки. Факел его зашипел.

— Послушай, — сказал он проникновенно. — Этому камню много тысяч лет. Ты — девчонка, пигалица, песчинка, чешуйка… — он приостановился, подбирая слово, и Юте пришлось помочь ему:

— Скорлупка.

— Скорлупка, — согласился Арман, — Наглая, нахальная скорлупка с неистребимой тягой к неприятностям."

Юта часто заморгала:

— Знаете… Для дракона вы очень красноречивы.

Он онемел, а принцесса, воспользовавшись этим, поспешила добавить:

— Нет, я ничего такого не хотела сказать… Пожалуйста, разрешите мне ходить сюда самой. Пожалуйста. Ну, пожалуйста.

А в это время Остин становится королём.

Он судит "весёлый народец" и выносит о-о-очень справедливые приговоры в духе детской книжки. Не хватает только иллюстраций Владимирского, честно. И песенки про то, как Юта возвратится с Тотошкою домой.

Слово за слово, а Остин уже обрёл Юту. Проще говоря, Арман, так и не съевший девушку, решил вполсилы сразиться с прЫнцем, а потом тихо-мирно улететь, оставив девушку.

ПрЫнц дрожит мелкой дрожью, замахивается копьём-палочкой и скандирует угрозы в духе: "Я-а тебя! Ужо я тебя-а! Вот сейчас как дам!"

Игра по правилам - и игра в поддавки. И вот Юта уже у Остина.

А дальше - свадьба, ура-счастье-бал-весёлость.

Юта катается с прЫнцем в карете, народец рукоплещет, танцоры танцуют, Май за кадром жрёт мороженое. Юта смеётся, попритихшие служанки в голос хвалят её йозовые шелковые тряпки, мамаша с папашей короли мало-помалу начинают отстранятся от повзрослевшей дочки, сестра Остина шлёт ей записки, где пишет гадости.

Между прочим, слово "сучка", хоть и на надушенной бумаге, никого не обрадует.

Остин набирается до зелёных дракончиков, ездит на охоту, а в перерывах шипит: "Не позорь меня!"

И как-то не по себе Юте в этом сверкающе-танцующем мире розовых роз и рож.

С тоской Юта понимает, что она - самый настоящий предатель...

Между тем королевству начинает угрожать чудо-юдо морское - потомок Юкки.

И вот тут мне вспомнилось, как меня с самого детства бесили многочисленные "весёлые народцы" из детских книжек. Все эти жевуны, мигуны и леденцовые человеки. Вот которые с бубенчиками, колокольчиками и прочей фигнёй на шляпках; которые беспрестанно веселятся, танцуют, жрут сладости и плачут.

Тут "весёлый народец" показал себя во всей красе.

И, когда Остин заявил, что отдаст морскому чуду-юду свою жену, народец-уродец слился в общем крике: "УРРРРРРАААААА!"

"Ура", что не их. Что всё заканчивается хорошо и по законам жанра. Они поплачут над ней (ну как поплачут? для виду, может, и...), а через месяц устроят очередной Праздник Сладостей или Праздник Урожая в честь торжественного насыщения морской зверюги.

Да, они будут веселиться так же, как в день её свадьбы...

И Арман, после долгих шатаний по пустыне ~~и познания самого себя~~, летит.

Может быть, он никчёмный потомок для своих и мерзкое чучело для людей - но оказался гораздо человечней человеков...

Он отобьёт Юту, - и упадёт, издыхая, на песчаную косу побережья.

От Остина теперь шарахается даже собственные подданные.

А он подходит с бегающими глупыми глазами и говорит, срываясь на визг: "Отвязывать? Отвязывать? Или вернётся?.."

Стражники медленно, словно через силу, отвязывают Юту...

Прямо-таки "Чучело, прости нас".

Финал остаётся открытым. Что стало с Арманом, с Ютой и с остальными - а кто ж знает-то.

Насчёт Остина - почти уверена - застрелят. Или застрелится. Слишком жалкая душонка...

А люди, скорее всего, просто уйдут. Только-то.