Родился в небольшой пакистанской деревне. Его отец бросил семью вскоре после рождения Икбаля, а мать, работавшая уборщицей, не могла прокормить всех детей. Кроме того, она задолжала 600 рупий местному владельцу ковроткаческой фабрики, после чего была вынуждена отдать ему своего 4-летнего сына в фактическое рабство: Икбаль должен был ткать ковры, пока его работа не покроет долг. Работал он по 14 часов 7 дней в неделю, имея лишь 30-минутный перерыв, вставая до рассвета и проделывая долгий путь до фабрики, где работал вместе с другими детьми, которых в целях предотвращения бегства на время работы сковывали цепями. К 12-летнему возрасту Икбаль вырос лишь до 120 см, а весил 27 кг, напоминая внешне 6-летнего ребёнка. За любую провинность или невыполнение работы Икбаля жестоко избивали. Однажды ему удалось сбежать и добраться до полицейского участка, где он пытался найти помощь. Однако подкупленные полицейские возвратили его хозяину фабрики, который в наказание за побег подвешивал его вниз головой и стал с тех пор связывать намного сильнее. В 10-летнем возрасте Икбалю, тем не менее, вторично удалось бежать, после чего он был найден членами движения за отмену детского труда (BLLF), став её активистом и выступая с речами о перенесённых им тяготах во время рабства по всему миру. Благодаря деятельности Икбаля организации удалось освободить более 3000 находившихся в рабстве детей. Был застрелен в 12-летнем возрасте неизвестными. Убийство осталось нераскрытым
Во время немецкой оккупации Польши два польских врача спасли более 8000 человек. Жили они в городе Развадов (в него входило также несколько крупных сел и еврейское гетто). Когда территория была оккупирована, Евгениуш оказывал тайную медицинскую помощь евреям. Вечером они помечали особым знаком двери больных, чтобы Евгениуш знал, куда идти. Эта была просто капля в море. В любой момент поляков могли выселить из города, а евреев сослать в лагеря или вообще уничтожить. Тогда Лазовский с Матулевичем разработали хитрый план. Под видом прививок они начали вводить населению мертвые бактерии Proteus OX19 (при тесте на тиф результат будет положительный, но человек останется здоровым). Внедряли бактерии только полякам. Зараженных евреев немцы просто расстреляли бы. В итоге, боясь заражения, немецкое командование вывело войска из Развадова и объявило территорию карантинной зоной. Что интересно, через некоторое время немцы заподозрили неладное - смертность была очень низкой для тифа. И послали комиссию на проверку. Лазовский узнал об этом и заранее подготовился. Немецкого врача - председателя комиссии по приезду ждал накрытый стол с большим количеством алкоголя. Он напился и послал своих ассистентов делать анализы. Студенты так боялись заразиться, что взяли образцы лишь у пары человек, предварительно зараженных Лазовским. Эпидемия была "подтверждена". Лазовский выиграл драгоценное время. Вскоре город был освобожден советскими войсками. После войны Евгениуш эммигрировал в Штаты, работал врачом. Спокойно дожил свой век в штате Орегон (г. Юджин), умер в 2006 году. Напоследок фото Лазовского с пушистым букетом.
«Кто знал, что наступят времена, когда люди не захотят хоронить своих детей?» — говорит Рут Кокер Бёркс. В период с 1984 года и до середины 1990-х, еще до того, как эффективные лекарства против ВИЧ сделали её помощь более не нужной, Рут Кокер Бёркс заботилась о сотнях умирающих людей, от которых отказались их семьи. Она лично похоронила множество людей, после того, как их семьи не захотели забирать тела из морга. Сегодня она единственный человек, который знает, где находится те могилы. Всё началось в 1984 году, в больничном вестибюле. Молодой матери Рут Кокер Бёркс было 25 лет, когда она отправилась в Университетскую больницу в городе Литтл Рок, штат Арканзас, где должна была навестить друга, у которого был рак. Её друг перенёс пять операций, по словам Бёркс, так что она в тот год проводила очень много времени в больницах. И однажды обратила внимание на одну больничную дверь с «большим красным пакетом» на ней. Внутри явно была палата для пациентов. Она видела, как сестры рисуют засечки, отмечая, кто заходит в палату. Она знала, кто, вероятно, находится за той дверью, хотя для эпидемии болезни было еще далеко. Тогда эту болезнь называли GRID, «гей-связанный иммунный дифицит» (СПИД). У Бёркс был двоюродный брат-гей на Гавайях, его она и расспросила о «гей-чуме» после того, как посмотрела новостные репортажи. Он сказал ей: «Это касается только парней в коже из Сан-Франциско. Это не мы. Не волнуйся». И всё же, переживая и за своего кузена в том числе, Рут прочитала всё, что смогла найти об этой болезни, что писали о ней в прессе, надеясь, что брат был прав. Однажды, из любопытства, или, как она думает сегодня, иная высшая сила заставила её, Бёркс проигнорировала предупреждения на красной двери больничной палаты и проскользнула внутрь. На кровати лежал молодой человек, похожий на скелет, весивший весил менее 100 фунтов (45 кг). Подойдя поближе, она услышала, что он просит увидеть свою мать перед тем, как умрёт.
«Я вышла и [медсёстры] сказали: «Вы же не заходили в эту комнату, правда?» вспоминает Бёркс. «Я сказала: «Ну, да, он звал свою мать». Сестры засмеялись и ответили: «Дорогая, его мать не придет. Он тут уже шесть недель. Никто к ним не приходит.»»
Не желая принимать отказ за ответ, Бёркс проявила настойчивость и взяла у медсестёр телефонный номер матери молодого человека, позвонила ей. Бёркс удалось сказать лишь пару слов перед тем, как женщина на другом конце провода повесила трубку.
«Тогда я позвонила ей снова — вспоминает Бёркс. — Я сказала, что если Вы снова бросите трубку, я помещу некролог для Вашего сына в городскую газету и укажу причину его смерти. Этим, я привлекла её внимание.»
Женщина на другом конце телефонного провода сказала Бёркс, что ее сын был грешником. Она не знала, что с ним не так и ей было все равно. Она не собиралась приходить, так как он был для неё уже давно мертв, так она считала. Она также сказала, что не будет забирать его тело из морга, когда он умрёт. Это явилось неким проклятием, которое Рут Бёркс впоследствии будет выслушивать снова и снова в течение почти десяти лет: однозначное суждение и зияющее адское пламя, отказ на алтаре Писания. По оценкам самой Бёркс, она работала с более чем 1000 людьми, умирающими от СПИДа в течение этих лет. По пальцам можно было пересчитать тех, от кого не отвернулись их собственные семьи. Бёркс повесила трубку, пытаясь решить, что ей следует сказать умирающему мужчине.
«Я зашла к нему в палату — говорит она, — и когда я вошла, он сказал: о, мама, я знал, что ты придешь. И затем он поднял свою руку. И что я должна была сделать? Я взяла его руку и сказала: я здесь, дорогой, я здесь.»
Бёркс пододвинула стул к его кровати, стала говорить с ним и держала его руку. Она вытерла его лицо полотенцем и сказала, что она здесь.
«Я оставалась с ним еще 13 часов до того момента, как он сделал свой последний вздох на Земле», — говорит она.
Членов семьи Бёркс хоронили на кладбище Файлз штата Арканзас примерно с конца 1880-х годов, это малоприметные пол-акра красных рудных земель на вершине холма в Хот Спрингз. Когда Бёркс была ещё девочкой, её мать похоронили в последнем оставшемся месте рядом с дядей Бёркс. Чтобы быть уверенным в том, что только потомки её ветви генеалогического древа будут лежать в той же земле, говорит Бёркс, мать тайно купила все доступные могилы на кладбище: 262 места. Они посещали кладбище по воскресениям после церкви, когда она была еще девочкой, и мать часто саркастически отмечала купленные пустые могилы, оглядывая их и говоря, дочери: «Когда-нибудь все это станет твоим». На кладбище Файлз Бёркс и похоронила прах первого мужчины, с которым она была, пока тот умирал. Уже во время второго звонка его матери стало окончательно ясно, что та не хочет иметь никаких дел со своим сыном, даже когда он умрет. Бёркс была с ним его последние минуты жизни:
«Раз он никому не был нужен, я сказала ему, пока сидела с ним те долгие 13 часов, что похороню его на моем маленьком замечательном кладбище, где похоронены мой отец и дедушка с бабушкой, и они за ним присмотрят.»
Бёркс должна была связаться с похоронным бюро в Пайн Блафф, примерно в 70 милях от кладбища. Это было ближайшим похоронным бюро, которое она смогла найти, работники которого согласились хотя бы дотронуться до тела. Она заплатила за кремацию из своих собственных сбережений.
Ей вручили прах в картонной коробке. Она отправилась к подруге, которая работала в магазине керамики «Dryden Pottery» в Хот Спрингс, и там купила банку для печенья, которую можно было использовать как урну для праха. Затем она поехала на кладбище Файлз и с помощью двух ямокопательных машин вырыла землю рядом с могилой собственного отца.
«Я знала, что отцу понравилось бы то, что я сделала. Я также знала, что всегда смогу его найти, если мне это когда-нибудь потребуется.»
В течение последующих нескольких лет она стала «дежурным» штата, когда дело касалось умирающих от СПИДа. Бёркс похоронила более 40 людей в банках для печенья на кладбище Файлз. Большинство из них были гомосексуальные мужчины, чьи семьи не востребовали их прах.
«Моя дочь следовала за мной. У нее была небольшая лопата, а у меня землеройные машины. Я вырывала яму, она помогала мне. Я хоронила их, и мы сами проводили импровизированную похоронную церемонию. Я не могла привести священника. Потому что в те времена никто никогда не сказал бы ни слова над их могилами, я пыталась»,- говорит Бёркс.
Она считает, что общее число похороненных – 43, но она не уверена. Где-то на чердаке в ее доме, в коробке среди дюжин пожелтевших ежедневников, которые она называет своими «Книгами Мертвых», где записаны встречи, описание текущих дел и терапии для людей, которых нет в живых уже 30 лет, есть и список их имен. Бёркс всегда в надежде предпринимала последнюю попытку дозвониться до семьи до того, как опустит урну с прахом в землю. «Я пыталась каждый раз. Они вешали трубку. Они проклинали меня. Они начинали молиться, как будто я была дьяволом на другом конце провода, и им нужно было от меня избавиться – молились прямо в трубку. Сумасшествие. Это было возмутительно.»
После того, как она оказала помощь умирающему мужчине в Университетской больнице, некоторые люди самостоятельно начинали звонить Бёркс и просить её о помощи. «Они просто начали приходить. Мир узнал, что где-то там «есть женщина в Хот Спрингз, которая не боится». И врачи им говорили: «Идите к ней. Не приходите к нам больше. Вот имя и номер телефона. Идите к ней…» Я была их хосписом. Их друзья-геи были их хосписом. Их партнеры были их хосписом.»
В скором времени к ней начали направлять людей из сельских больниц со всего штата. Финансируя свою работу через пожертвования и, иногда из своего собственного кармана, она водила своих пациентов на встречи с врачами, помогала получать им необходимую помощь, когда они уже не могли больше передвигаться, помогала получать лекарства, пыталась быть лучом света, когда в депрессии становилось темно, как в угольной шахте. Она рассказывает, что многие аптеки вообще не продавали лекарства на лекарства против СПИДа, по рецептам, такие как AZT, а те, кто продавали, боялись их до смерти. Вскоре, она организовала запасы медикаментов у себя дома, и назвала это «подпольной аптекой»:
«У меня не было никаких наркотиков, но были AZT и антибиотики. Люди умирали и у них оставались лекарства. Я сохраняла эти лекарства, потому что у кого-то другого их могло не быть.»
Бёркс рассказывает, что финансовая помощь, оказываемая пациентам – от расходов на похороны до лекарств для тех, кто уже не мог работать – не могла бы случиться без поддержки гей-клубов по всему штату, особенно благодаря клубу «Дискавери» в Литтл Рок.
«Они могли устроить драг-шоу вечером в субботу и так появлялись деньги. Так мы покупали лекарства, так платили аренду помещений. Если бы не травести-артисты, я не знаю, что бы мы делали.»
Вспоминая об историях своих пациентов в те времена, граничащие с кошмарами, Бёркс говорит о том, как начинала присматривать за очередным пациентом сразу после того, как предыдущий умирал у нее на руках. В первые годы она часто могла присутствовать на трех похоронах в день, включая похороны людей, с которыми крепко подружилась, пока те боролись с болезнью. Многие из ее воспоминаний, кажется, растеклись в одну ужасную тень воспоминаний. Другие же, она помнит замечательно и может воспроизвести события почти поминутно. Был один мужчина, чья семья настояла на том, чтобы он был крещен в реке в октябре, за три дня до его кончины, чтобы «смыть грех того, что он был геем». Его мать пыталась запихать ему в рот полную ложку овсяной каши, приговаривая: «Роджер, ешь. Пожалуйста, ешь, Роджер. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста» пока Бёркс не взяла у нее аккуратно ложку и миску из рук. Роджер был крайне истощен. Он умер при росте 198 см и весе 34 кг. Его тетя пришла в дом родителей после похорон в пластиковом костюме и желтых перчатках, собрала его одежду и все его вещи в двойные полиэтиленовые мешки, даже вентилятор с потолка залила хлоркой. Бёркс вспоминает немыслимые ситуации, когда она сидела с умирающими людьми и вместе с ними заполняла их свидетельства о смерти, потому что понимала – она не сможет позвонить членам их семей и узнать у них необходимые данные.
«Мы сидели и вместе заполняли анкеты. Вы можете себе представить, Вы сами заполняете свое собственное свидетельство о смерти перед тем, как умрете? Но у меня не было всей необходимой информации. Я не могла узнать девичью фамилию у родственников или еще что-то, те или иные данные. Так что я заказывала пиццу побольше и мы ее ели вместе, пока заполняли анкету для свидетельства о смерти», — вспоминает Бёркс.
Или вот еще история о парне из Литл Рока, легкие которого были полны мокротой и он задыхался, не мог говорить. Он постоянно просил позвонить его матери, снова и снова. Рут звонила и звонила, мать не брала трубку или включала автоответчик — тогда Рут подносила трубку к его рту и он из последних сил хрипел в слезах, зовя её прийти в больницу. Это было мучительно и бесполезно, она не пришла. Когда всё было кончено, накануне похорон мать позвонила и спросила, может ли прийти на погребение. Он похоронен на кладбище Файлз. Говоря о матерях своих пациентов Рут Бёркс вспоминает, что были и такие, кто интересовался исключительно датой, когда их ребенок умрет. «Сколько ему еще осталось? Когда он умрет? Мы не можем продолжать свою обычную жизнь, пока он жив, мы боимся, что о СПИДе узнают наши соседи или знакомые. Он разрушил нашу жизнь!» — такие аргументы они приводили. Билли – один из самых тяжелых ее случаев и тот, кого она запомнила лучше всего. Он был одним из самых молодых парней, о которых она заботилась. Был был травести-артистом, изображал на сцене женщин, как только ему исполнилось 20. Он был красив, безупречен и ладно сложен. У Бёркс в шкафу до сих пор висит одно из платьев Билли: небольшое, огненно-красное, дизайнерского пошива, закрученное, как орхидея. Как только здоровье Билли стало стремительно ухудшаться, Бёркс сопроводила его в торговый центр в Литтл Роке, где он уволился с работы в одном из магазинов. После этого, говорит Бёркс, он разрыдался, а она принялась обнимать хрупкого молодого человека, в то время, как покупатели проходили мимо и глазели на них. Однажды, за несколько недель до кончины Билли – он весил всего 25 кг, легкий как перышко, такой легкий, что она могла поднять его с кровати всего лишь одними руками – Бёркс отвезла Билли на встречу в Литтл Рок. После этого, они бесцельно катались на машине, пытаясь хоть немного прибодриться:
«Очень хотелось плакать в те дни, — говорит Бёркс, — но я не могла себе этого позволить. Я должна была быть сильной ради своих подопечных». «Он был в такой депрессии, это был какой-то кошмар. Мы проезжали зоопарк, а там кто-то ехал на слоне. И он такой: знаешь, а я никогда не катался на слоне. А я говорю: Ну, мы это исправим.»
Где-то в коробках, которые хранят ее ужасные воспоминания, есть фотография их двоих на спине слона, Рут Кокер Бёркс в платье и на каблуках и Билли с редкой улыбкой... Когда становилось совсем невыносимо, она отправлялась на рыбалку. Но не всё было ужасно. В то время, как Бёркс видела и самое худшее в людях, она также видела и самое хорошее в них, заботящихся о своих партнерах и друзьях, преданно, с достоинством и милосердием. Она говорит, именно поэтому она была так счастлива теперь узнать, что гей-браки легализовали по всей стране: «Я видела, как эти мужчины заботятся о своих компаньонах и видят, как они умирают. Я видела, как они заходили к ним в палату и держали их в ванной комнате. Они их держали, пока я их мыла. Они вели их обратно в постель. Мы вытирали их и намазывали лосьоном после душа. Они делали это до самого конца, зная, что в скором времени сами окажутся на этом самом месте. И, скажите мне, не это ли любовь и преданность? Я не знакома с таким количеством гетеросексуальных людей, которые бы сделали это.»
Иногда она являлась единственным человеком, который мог выслушать исповедь умирающего.
«Всё, что каждый из них хотел сказал их Богу, я помогла им сказать их Богу. Я полагала, что если религиозные деятели не хотели помочь этим людям, это могу сделать я. Я молилась вместе с ними. Если Библия говорит, что если Вы собираетесь на небеса, и один, двое или больше помолятся за Вас, когда Вы просите у Бога прощения — он простит Вас. Это лучшее, что я могла сделать — побыть кем-то из тех, кто «больше, чем один»…
За все годы, что она ухаживала и контактировала с ВИЧ-положительными пациентами, Рут Бёркс не надевала перчатки, если только у пациента или неё не было открытых ран и повреждений кожи. Рут уверена, что сила человеческих прикосновений также поддерживала её пациентов, придавали им сил. Её опыт пригодился для медицинских исследователей и был учтен при разработке государственных программ здоровья. Рук Кокер Бёркс перенесла инсульт 5 лет назад, достаточно рано для своих лет жизни (ей было 52 года, сейчас 57), она убеждена, что это последствия стресса тех дней, который, так или иначе, повлияли на ее здоровье сегодня. После инсульта ей пришлось заново учиться говорить, есть, читать и писать. Чудо, что она сама еще не похоронена на кладбище Файлз. После того, как медицина и государство внедрили более совершенные лекарства для ВИЧ, образовательные программы, начали проявлять должное понимание и уход за больными, это сделали работу Рут Бёркс более ненужной. Она переехала в штат Флорида на несколько лет, где работала директором похоронного бюро и инструктором по рыбалке. Когда Билла Клинтона избрали президентом, она работала консультантом Белого Дома по вопросам просвещения по теме СПИДа. Несколько лет назад Рут Бёркс переехала в город Роджерс, чтобы быть ближе к внукам, но не оставила общественную работу. В 2013 году она участвовала в деле трех приемных детей, которых исключили из начальной школы Пи Ридж, после того, как руководство школы узнало, что один из этих детей может быть ВИЧ+. Бёркс говорит, что не могла поверить, что в 21 веке ей все еще нужно разбираться с подобными предрассудками. Работа, которую она и другие люди проделали в период в 1980-х и 1990-х уже практически забыта, частично потому, что большинство из тех, кого она тогда знала, уже умерли. Она не единственная, кто делал это, но она одна из немногих, кто дожил до наших дней. Таким образом, она стала «хранителем памяти». Перед тем как уйти, говорит Рут, она хотела бы увидеть мемориал на кладбище Файлз. Что-то, что рассказало бы эту историю людям. Табличка. Камень. Лист имен забытых людей, покоящихся здесь.
«Однажды, я хотела бы увидеть памятник, на котором было бы написано: Вот что случилось. Это началось в 1984 году. Они просто продолжали приходить и приходить. И они знали, что их будут помнить, любить, о них будут заботиться, и что кто-нибудь скажет о них пару хороших слов, когда они умрут.»
Сообщение: 1803
Зарегистрирован: 25.12.13
Откуда: Россия
Репутация:
2
Отправлено: 18.05.17 06:46. Заголовок: Говоря о матерях сво..
цитата:
Говоря о матерях своих пациентов Рут Бёркс вспоминает, что были и такие, кто интересовался исключительно датой, когда их ребенок умрет. «Сколько ему еще осталось? Когда он умрет? Мы не можем продолжать свою обычную жизнь, пока он жив, мы боимся, что о СПИДе узнают наши соседи или знакомые. Он разрушил нашу жизнь!»
Вот это да... Какие все "правильные", однако.
А про мужика, к которому "шесть недель уже никто не приходит" - страшно... Вот так почитаешь и задумаешься: уж раз они открытым текстом проклинали врача по телефону, то может, и лучше что не пришли. Добили бы своих детей и удалились бы с чувством выполненного долга.
Я думала, такие "личности" есть только у нас. Не так давно захожу в церковь, всю расписанную фресками. На одной из них дьявол держит в руке души грешников.
Тетка высовывается из-за прилавка и начинает тараторить, что на фреске души вовсе не грешников, а - внимание! - детей. И что у зачатых во время ЭКО нет души, уж она-то знает-знает.
Тётя из церкви выпускать не хотела. Тратата, тратата, а в ад сейчас попадают с двух лет, время щас такое. Дети рождаются без души, я видела. А к нам ещё колдуны приходят. И мухи. Огромные.
Ну, я так понимаю, мухи к даме приходят потому, что белочка в отпуске.
После пяти минут такого разговора мне хотелось завязать тёте рот и приклеить её к стулу. ***
А эту историю я узнала недавно. Может быть, и не герои, но всё же.
Побратимство...
В США и многих других странах существует традиция: выпускники колледжей и других учебных заведений заказывают памятные кольца с символом своей альма-матер. У парня по имени Кайл не было средств на такое кольцо, но на помощь пришли родители его лучшего друга. Они заказали для Кайла кольцо выпускника с гравировкой «Нашему другому сыну».
Тетка высовывается из-за прилавка и начинает тараторить, что на фреске души вовсе не грешников, а - внимание! - детей. И что у зачатых во время ЭКО нет души, уж она-то знает-знает. Тётя из церкви выпускать не хотела. Тратата, тратата, а в ад сейчас попадают с двух лет, время щас такое. Дети рождаются без души, я видела. А к нам ещё колдуны приходят. И мухи. Огромные.
"Горячий и совсем белый" (с) Ронья пишет:
цитата:
А про мужика, к которому "шесть недель уже никто не приходит" - страшно... Вот так почитаешь и задумаешься: уж раз они открытым текстом проклинали врача по телефону, то может, и лучше что не пришли. Добили бы своих детей и удалились бы с чувством выполненного долга.
Они бы ни за что не пришли, даже добить. ВИЧ в те годы считался чуть ли не второй проказой. Если узнавали, что водишься с больным, можно было запросто остаться безработным бомжом. Но, как ни грустно, это показывает, что своих близких, даже родных детей, многие готовы любить "до определенной степени". :/
Очевидно, что не все ученые добиваются славы и всеобщего признания. И не всегда бывает так, что причиной этого является бесталанность. Некоторые ученые долгое время оставались безызвестными. Такое могло происходить из-за неодобрения их идей и открытий общественностью (из-за иррациональных страхов или дезинформации), церковью (эта организация всегда тормозила прогресс науки, дабы сохранить в людях религиозное мировоззрение), научным сообществом (ибо некоторым ученым бывают неудобны идеи менее влиятельных представителей сферы). Обычно, время расставляет все по своим местам, ученые, глаголющие истину, получают почитание, и к их идеям прислушиваются (нередко посмертно). Но порой, ученые получают лишь формальное признание, и о них забывают в скором времени. Именно такая судьба постигла Паттерсона. Так давайте же разберемся, почему это по-настоящему великий человек. Начнем с того, что этот человек определил возраст Земли. До него это на протяжении многих столетий тщетно пытались выяснить многие ученые. Паттерсон совершил свое открытие посредством определения возраста изотопов свинца в метеорите. Ученый предположил, что метеориты — это остаточный материал со времен образования Солнечной системы, и оказался прав. И таким образом, измеряя возраст одного из метеоритов, можно измерить и возраст Земли. В результате, он обнаружил, что Земля намного старше, чем предполагали в то время. Возраст ее оказался равным 4.5 млрд. лет, тогда называли цифру, равную лишь сотням миллионов. Это, безусловно, важное открытие, но я считаю его великим ученым из-за другого.
Прежде чем перейти к его подвигу, стоит рассказать про ситуацию со свинцом в 20 веке. Тогда, особенно в начале века, широко использовали металл, хотя было доказано, что он не является безопасным. Его использовали как припой, то есть он входил в состав практически каждой консервной банки и вообще любого металлического изделия. Также его можно было обнаружить во всевозможных предметах потребления. Тогда общественность держали в неведении, ибо многим крупным фирмам было выгодно использовать этот металл. Люди не знали, что в больших количествах он может привести к необратимому поражению мозга и центральной нервной системы.
И в то время, к большому сожалению, появился горе-инженер Томас Миджли, который обнаружил, что тетраэтилсвинец значительно снижает вибрацию или стук двигателя. И тогда три крупных предприятия начали использовать это вещество в производстве и назвали свою добавку «этилом», что звучало привлекательнее, чем токсичный «свинец». Почти сразу у рабочих на производстве стали появляться неустойчивая походка и нарушения психики — ранние признаки отравления. И эти компании начали следовать практике спокойного, но твердого отрицания, которая успешно служила им десятки лет. Общественность также успокоили за счёт эксперимента Миджли, в котором он плеснул тетроэтилсвинца себе на руки, затем на целую минуту поднес мензурку к носу, утверждая при этом, что может без вреда повторять эту процедуру каждый день. Правда, после этого он срочно отбыл в отпуск на лечение, но пресса об этом уже не узнала.
Еще в то время были опубликованы статьи с липовыми экспериментами о безвредности тетраэтилсвинца. Тогда нередко бывали случаи, когда при утечке этого вещества погибали рабочие. И иногда организмы некоторых работников не выдерживали большой концентрации свинца, который, конечно же, накапливался в них. И как только управляющие компании осознавали, что тот или иной человек серьезно болен, его сразу же увольняли и затыкали рот, отправляя молча загнивать домой. Так как в составе бензина находился свинец, концентрация этого вещества в воздухе повышалась, и отравления случались не только у рабочих.
Тогда воодушевленный успехом с этилированным бензином Миджли обратился к другой технической проблеме века. В 1920-х годах пользоваться холодильниками часто бывало крайне рискованно, потому что в них применялись коварные, опасные газы, которые иногда просачивались наружу. Так в 1929 году в больнице в результате утечки из холодильника погибло больше ста человек. Можно подумать, что Миджли обладал почти сверхъестественной способностью творить беды — на сей раз он придумал хлорфторуглероды или ХФУ. Именно этот газ и использовали в холодильниках. Редко какой промышленный продукт так быстро находил применение и причинял столько неприятностей. ХФУ поступили в производство в начале 1930-х годов и нашли тысячи применений практически во всех областях, от кондиционеров в автомашинах до баллончиков с дезодорантами. И только полвека спустя заметили, что они разрушают в стратосфере озон. А это, как вы понимаете, очень нехорошо. Ведь именно озон тонким слоем защищает нас от вредного ультрафиолетового излучения. В то время хлорфторуглероды породили немало озоновых дыр и совершили более мощный вклад в парниковый эффект, чем молекула углекислого газа — а углекислый газ, как известно, весьма эффективно создает парниковый эффект. Словом, хлорфторуглероды в конечном счете могут, пожалуй, оказаться одной из худших выдумок двадцатого века.
Почти сразу после определения возраста Земли Паттерсон сосредоточил внимание на насыщавшем атмосферу свинце. Он был поражен, обнаружив, что даже то немногое, что было известно о воздействии свинца на человека, почти неизменно оказывалось либо неверным, либо вводящим в заблуждение. И неудивительно: на протяжении сорока лет все исследования о воздействии свинца финансировались исключительно производителями свинцовых присадок. Доказать, что уровень содержания свинца в воздухе повысился по сравнению с началом века, тоже оказалось непростым занятием. Клер догадался изучить ледники в Гренландии (там выпавший снег откладывается отдельными слоями). Измеряя количество свинца в каждом слое, наш ученый подтвердил свое предположение. Далее Паттерсон в одиночку стартовал кампанию против свинцовой промышленности. Кампания, как вы понимаете, оказалась дьявольски трудной. «Этил» была мощной глобальной корпорацией и имела много высокопоставленных друзей. Вскоре Паттерсон вдруг обнаружил, что средства на его научные исследования были отозваны, и даже служба здравоохранения Соединенных Штатов, считавшаяся беспристрастным правительственным органом, расторгла с ним контракт. По мере того как Паттерсон все больше становился помехой для своего научного заведения, должностные лица свинцовых компаний частенько нажимали на попечителей Калифорнийского технологического института с целью заставить его замолчать или уйти. Надо отдать должное Паттерсону, несмотря на все оказанное давление, он остался тверд в своих убеждениях. И в конечном итоге его усилия привели к принятию Закона 1970 года «о чистом воздухе», а вскоре к полному изъятию из продажи в Соединенных Штатах этилированного бензина. Что касается другого наказания, оставленного нам Томасом Миджли, — хлорфторуглеродов, в Соединенных Штатах они были запрещены также благодаря усилиям Паттерсона в 1974 году. Но эти коварные невидимки ужасно живучи, и те, что попали в атмосферу раньше (например, в составе дезодорантов или лаков для волос), почти наверняка будут оставаться там и пожирать озон еще долго после того, как нас с вами не станет. Еще хуже то, что человечество продолжало насыщать воздух ХФУ вплоть до 2010 года, только тогда запретили этот газ в странах третьего мира.
Этот геолог, безусловно, достоин изучения в школе, Клер Паттерсон как никто другой заслужил место в нашей памяти. Да, если сравнивать его заслуги с открытиями других выдающихся ученых, то он не совершил прорыва в своей области. Эйнштейн создал теорию относительность, Дарвин пришел к выводу, что все животные эволюционируют, Коперник ввел гелиоцентрическую систему мира. Благодаря этим величайшим открытиям мы стали лучше понимать, по каким законам функционирует наш мир. Не подумайте, что я хочу умалить заслуги этих ученых, но их достижения не помогли спасти ни одной жизни и уж точно не улучшили жизнь на планете. Если бы не Паттерсон, неизвестно сколько времени продолжалась бы увеличиваться концентрация свинца в воздухе, что привело бы к новым человеческим жертвам. Если этот ученый не продолжал бы непоколебимо вести свою кампанию против ХФУ, это вещество продолжало бы разрушать озоновый слой. А это привело бы к гибели от солнечной радиации растений, животных, а так же людей (при понижении концентрации озона в атмосфере хотя бы на 1%, число больных раком кожи возрастет примерно на 7000 человек в год). Клэр Паттерсон умер в 1995 году. Он не получил Нобелевской премии за свои труды. Геологам ее не дают. Еще более странно, что полстолетия упорного, самоотверженного труда не принесли ему ни славы, ни маломальского признания. Можно бы привести веские доводы в подтверждение того, что он был самым влиятельным геологом двадцатого века. Однако кто слыхал о Клэре Паттерсоне? В большинстве учебников геологии о нем не упоминается. В двух свежих популярных книгах об истории определения возраста Земли ухитрились исказить его имя…
Отправлено: 06.06.17 00:31. Заголовок: Блас де Лесо-и-Олава..
Блас де Лесо-и-Олаварриета
Несокрушимый адмирал Многие историки рассказывают о британском поражении в Картахене в 1741 году со слов генерала Бласа де Лесо. Вся его история жизни полна примеров выживания после получения настолько тяжелых травм, когда у человека практически не остается шансов сохранить свою жизнь. В 1704 году, отбиваясь от английских и голландских войск, он потерял ногу в битве за Гибралтар. Не испугавшись, он продолжил свою военную карьеру только для того, чтобы через несколько лет потерять в Тулоне еще и глаз. Частично слепой и без ноги, он, тем не менее, попал в гущу боевых событий в битве при Барселоне, где тут же потерял руку. К тому времени, как британцы вторглись в Картахену, Блас де Лесо имел столько увечий, насколько это вообще возможно. На его попечение оставили 2500 плохо обученных людей, поэтому ему пришлось бороться в 10 раз сильнее прежнего. Даже самые закаленные в боях генералы ощутили бы в таких условиях, как душа уходит в пятки, но Блас просто принял вызов и сделал все возможное, чтобы выиграть. Подталкиваемые свои непобедимым командиром, испанцы нанесли сокрушительное поражение своим врагам, хотя и не без последствий. В последние дни двухмесячного сражения британцы успешно оторвали последнюю оставшуюся ногу Бласа де Лесо. Имея только одну конечность и один глаз, Бласу все-таки удалось продержаться до тех пор, пока британцы не ушли, и только затем он позволил себе лечь и медленно отойти в мир иной.
"Иногда Бог выходит из отпуска" (по материалам АиФ, 2002г.)
ОНИ живут. Прошло 57 лет, но они все еще живы. В самых далеких уголках света добрые старички, выходя из своих домов, записанных на вымышленную фамилию, раскланиваются с соседками. Их эсэсовская форма сброшена в 45-м и зарыта в землю, как и миллионы их жертв, а руки, вытягивавшиеся в фанатичном "хайль Гитлер", опираются на суковатую палку. Прошло много лет, на пороге снова праздник Победы. Сколько бывших нацистов скрывается сейчас от правосудия? На эти вопросы в эксклюзивном интервью "АиФ" отвечает Симон Визенталь - руководитель Документационного центра в Вене, занимающегося розыском нацистских военных преступников.
Именно Визенталь нашел подручного Гиммлера - оберштурмбаннфюрера СС Эйхмана, помог арестовать шефа лионского гестапо Клауса Барбье, отдал под суд коменданта концлагеря Треблинка Франца Стангля, задержал гестаповца Зильбербауэра, отправившего на смерть еврейскую девочку Анну Франк (знаменитый дневник которой до сих пор повергает в шок читателей). Недавно появились сообщения, что Симон прекращает ловить фашистов и уходит на покой. "Ерунда это все, - сказал мне 93-летний Визенталь в самом начале интервью, - как я могу уйти, когда дело всей моей жизни не завершено?"
- Господин Визенталь, в 1945 году в списке вашего центра числилось 90 000 сотрудников гестапо и СС, ответственных за смерть миллионов людей. Cколько в этом же списке осталось на данный момент? - Несколько тысяч имен. Эти люди все еще живут в Латинской Америке под вымышленными именами. Бывшие офицеры СС продолжают прятаться в Аргентине, Чили, Бразилии, Перу: об этом мне известно достоверно. Они так замаскированы, что нам не всегда удается узнать об их смерти: хоронят-то их тоже по фальшивым паспортам.
- Правда ли, что некоторые нацисты нашли убежище не только на Западе, но и на Востоке? Например, говорили, что бывшие гестаповцы занимали неплохие должности в знаменитой спецслужбе ГДР "Штази"... - Да, это так. У меня вот такая (показывает пальцами толщину) папка с досье на бывших нацистов, устроившихся на работу в "Штази", именно поэтому-то она и стала такой высокопрофессиональной спецслужбой, туда пришли работать не новички. Власти закрывали на это глаза - им были нужны "профи". Но сейчас в Европе уже практически не осталось скрывающихся военных преступников - они все умерли. А вот в Южной Америке пока достаточно живых нацистов.
- Почему их так много именно в Латинской Америке? - Потому что там легче всего раствориться. Они нелегально въезжают, получают поддельный паспорт, скажем, в Аргентине - потом едут в Боливию, принимают новое гражданство и опять меняют фамилию: уже на совершенно законных основаниях - и концы в воду. Во всех латиноамериканских странах существуют немецкие колонии (целые деревни и города), которые имеют отличные отношения с местными властями: приобрести документы на любое имя для бывшего эсэсовца не проблема.
- СЕЙЧАС стали появляться мнения, что преследование нацистских военных преступников следует прекратить: не сегодня завтра они умрут сами и любое наказание не имеет для них значения... - Я с этим не согласен. Старый бандит все равно остается бандитом. Ведь если человек в возрасте 80 лет, скажем, убивает ребенка, то никому не приходит в голову не сажать его в тюрьму только на том основании, что он старый и скоро умрет.
- Кто-то так не считает - например, в Латвии и Эстонии бывшие эсэсовцы стали героями: им ставят памятники, а не так давно на Украине выживших солдат из дивизии СС "Галичина" приравняли по льготам к партизанам-антифашистам. Что вы об этом думаете? - Это возмутительно. Я писал статьи, звонил, кому только смог позвонить, обращался во все инстанции. Понимаете, ведь число тех, кто выжил в лагерях смерти, сейчас меньше, чем число эсэсовских преступников, оставшихся в живых... Может, власти тех самых стран думают, что если национал-социализм воевал с коммунизмом, так фашисты были правы? Я собираюсь выступить с заявлением, что этим странам надо объявить туристический бойкот, а бизнесменам прекращать всякую торговлю с ними.
- Через шестьдесят лет после конца войны нацизм остается популярным: даже у нас в Москве недавно милиция принимала меры безопасности в день рождения Гитлера. И что самое неприятное, выходит на демонстрации в основном молодежь... - Беда в том, что молодые люди всегда ищут идеалы, даже если эти идеалы сомнительны. Но, к счастью, неонацистов все-таки очень мало - это небольшие группировки, которые не страшны.
- ДА ТАК ли уж не страшны? - По сравнению с противниками фашизма их число ничтожно. Недавно 120 неонацистов устроили шествие в Берлине - а напротив них антифашисты тут же собрали пятитысячный митинг. Гитлеровцы совершили столько чудовищных преступлений, что знание об этом хранит нас от прихода фашистов к власти на много поколений вперед.
- Но если уже родился новый Гитлер, а мы об этом пока не знаем? - Исключено. К счастью, Гитлер был и будет только один: в практике мировой истории это самый тяжелый случай.
- Какой случай вы считаете самым тяжелым в вашей практике? - Дело Хермины Браунштайнер. Эта девушка в возрасте всего 22 лет была охранницей СС в концлагере Майданек, отправляла в газовую камеру маленьких детей, убила несколько сотен. Хермина скрылась после войны, я искал ее девять лет и наконец нашел. Она вышла замуж за американца и жила в Нью-Йорке под именем миссис Райан. Во время суда ее муж снял квартиру в соседнем городе, чтобы видеться с ней два раза в неделю, - он говорил, что это самая прекрасная женщина на свете. Судье стало плохо, когда свидетели рассказывали, что Хермина вытворяла с детьми... В 1973 году она получила пожизненное заключение, в тюрьме у нее началась гангрена, и ей ампутировали обе ноги. По гуманным соображениям Браунштайнер выпустили полтора года назад, и сейчас она со своим любящим мужем живет недалеко от Дюссельдорфа. Я не протестовал против ее освобождения.
- Думаю, в такие моменты вы сожалели, что в Европе отменена смертная казнь. - Нет. Даже в Израиле, когда судили организовавшего уничтожение миллионов евреев подручного Гиммлера, оберштурмбаннфюрера СС Адольфа Эйхмана, я говорил: нужно, чтобы он вечно сидел в тюрьме, никогда не увидев солнечного света. Это страшнее, чем смерть. Но суд решил его повесить.
- Если бы кто-то из эсэсовцев встал на колени и искренне покаялся в своих злодеяниях, вы смогли бы простить его? - Это очень тяжелый вопрос. Видите ли, я наблюдал много процессов: на них нацисты врали, усмехались, угрожали, изворачивались, но никогда не каялись... Случай покаяния я помню лишь один - когда я еще был заключенным концлагеря, мы работали в лазарете подо Львовом. Внезапно меня позвала медсестра и повела в подвал, где лежал умирающий молоденький эсэсовец по имени Карл. Он взял меня за руку и стал рассказывать, что в Днепропетровске со своим отрядом загнал сотни людей в дом, поджег его. Особенно запомнил целую семью, горевшую заживо, - ребенка, мужчину и женщину. Он говорил много часов, а в конце сказал - это исповедь. Он кается и просит меня, как еврея, простить его за страшные преступления, чтобы умереть без боли в душе. Я вышел, не сказав ему ни слова. Эсэсовец умер в ту же ночь. Прошло столько лет, но я до сих пор думаю - правильно ли я поступил, не дав ему прощения? После войны я нашел его мать. Будучи убежденной христианкой, она пыталась воспитать Карла верующим в Бога, но Гитлер оказался сильнее.
- А ВЕРИТЕ ли вы сами в возможность суда высших сил? - Во время войны утрачиваешь веру в Бога - ну как он мог допустить, чтобы такое творилось? Как сказала одна старая женщина тогда: "Бог есть, но он в отпуске". Я писал в своей книге - мы не могли привлечь к суду одного бывшего гауптштурмфюрера СС, который в лагере на Украине избивал заключенных так, что наутро они умирали. По закону это считалось всего лишь "нанесением тяжких телесных повреждений". Так вот, когда я уже отчаялся отдать под суд этого эсэсовца, он погиб в автокатастрофе - ехал с бешеной скоростью по обледеневшему автобану. Видно, Бог иногда все же выходит из отпуска.
- Вы длительное время искали врача из Освенцима Йозефа Менгеле, ставившего опыты на живых людях, как на кроликах. Почему у вас не получилось поймать его? - Менгеле умело скрывался. Было очень много ложной информации - вот он находится тут-то: выезжала группа на его поиски, но всегда не находила. У него было огромное количество друзей в немецких колониях, масса фальшивых документов, он переезжал с места на место. В 1979 г. его тело нашли на пляже в Бразилии - он умер от инсульта.
- Есть также версия, что "наци номер два" Мартин Борман скрылся и ушел от правосудия, его потом часто встречали в Южной Америке... - Борман покончил с собой во время штурма Берлина в мае 1945 г. Я видел результаты исследования его останков, обнаруженных в 1971 г., - это на сто процентов кости Бормана.
- Но как же тогда насчет очевидцев, которые видели Бормана в Уругвае? - Борман имел такую типичную для Германии внешность, что если вы выйдете на улицу в любом немецком городке, то без труда увидите десять человек, похожих на него как две капли воды. Знаете, труднее всего искать не всем известного Бормана, а убийц, занимавших невысокие должности. Был такой Карл Шмидт, СС-комендант моего концлагеря в Яновичах. До сих пор у меня перед глазами стоит момент, как Шмидт бросил на землю клочок бумаги и велел одному узнику его поднять. Когда тот нагнулся, комендант выстрелил ему в затылок - аккуратно отступив на шаг, чтобы не забрызгаться. Я больше всего хочу найти его и посмотреть ему в глаза.
- Последний вопрос... Вы провели в поисках нацистов полвека. Что вы можете сказать сейчас, накануне Дня Победы, - война закончена или война продолжается? - Когда я вышел из концлагеря, то думал, что в течение двух-трех лет справедливость восторжествует - все эсэсовские преступники окажутся в тюрьме. Я не знал, что буду искать их до конца своей жизни. Ведь пока на свободе остается хоть один убийца из СС, война не закончена.
Отправлено: 30.06.17 03:07. Заголовок: Леонид Белоусов Его..
Леонид Белоусов
Я родился и вырос в Ленинграде, на проспекте Добролюбова. На этом же проспекте жил и Леонид Белоусов. Иногда, гуляя с родителями по родной улице, мы встречали грузного мужчину, в больших чёрных очках, медленно прогуливавшегося в сопровождении пожилой женщины. Видно было, что идёт он с трудом, опираясь на палочку. Это не вызывало особого удивления. Живых фронтовиков тогда было много, и инвалидов среди них – тоже встречалось немало. Гораздо больше внимания привлекала Золотая Звезда Героя Советского Союза на его груди. Это вызывало в то время у всех уважение и восхищение. Но даже не эта Звезда привлекала особое внимание к нему. Потрясало его лицо. Точнее – лица-то как такового у человека не было… Сплошной огромный ожог, покрытый розовой кожей и шрамами. Его нос, губы, брови, уши – были явно «сделаны» хирургами заново и не походили на обычные человеческие. Объяснить это невозможно. Такое лицо надо видеть… Далеко не каждый мог, без содрогания, вблизи посмотреть в лицо Героя хоть несколько секунд. Его израненный, сожженный облик показывал, что звание Героя досталось ему страшной ценой.
Конечно, никто не подходил к нему на улице с расспросами или просьбами автографа, это не было тогда принято. Про его подвиг мы ничего толком не знали. Ни радио, ни телевизор, ни газеты про Белоусова почему-то не рассказывали. Даже фамилию соседа - Героя я узнал только спустя десяток лет. После окончания училища мне довелось несколько лет прослужить под Гатчиной.Одной из наших обязанностей была организация празднования Дней Победы и других военных праздников. На них мы частенько приглашали ветеранов Великой Отечественной войны. Они рассказывали нашим воинам, офицерам и жителям городка о своей боевой молодости, живых и павших товарищах, их подвигах и наградах. Кто-то делал это лучше, кто-то похуже, в общем, мероприятия эти были довольно привычными и особого интереса (будем откровенны) обычно не вызывали. Как-то раз, накануне очередного праздника, председатель Совета ветеранов нашей 6 ОА ПВО дал нам новый номер телефона и предложил: «Позвоните Белоусову Леониду Георгиевичу. Вот кто умеет выступать! Да и сам он – человек-легенда. Правда, инвалид. Болеет частенько, и ходить ему трудно. Надо будет отвезти его от дома до части и обратно на машине». С этим проблем не было. Обычно мы ветеранов так и возили. Созвонились, согласовали детали, и в означенный день и час я приехал на «уазике», по указанному адресу, на родной проспект Добролюбова. Меня уже поджидали два немолодых ветерана. В одном из них я узнал знакомого с детства Белоусова, со Звездой Героя на лацкане пиджака. Вторым был - сопровождающий, его друг, (фамилии которого, к большому сожалению, я не помню).
В зале гарнизонного Дома офицеров уже было полно народу: солдаты, офицеры и прапорщики гарнизона, женщины – военнослужащие были собраны «на мероприятие». После традиционного вступительного слова командира корпуса, выступил друг Белоусова, кратко рассказавшего про Героя. Его рассказ про Леонида Георгиевича был довольно обычным и кратким: «Перед вами боевой летчик, участник советско-финской и Великой Отечественных войн, заместитель командира полка. В составе 13 ИАП, ставшего впоследствии 4 –м гвардейским ИАП участвовал в обороне Ханко и «Дороги жизни», воздушных боях над Ленинградом и Карельским перешейком. Несколько раз был сбит в воздушных схватках с врагом (ведь мы воевали с очень умелым, умным и коварным противником!!!), получил тяжёлые ранения. С 1944 года гвардии майор Белоусов летал БЕЗ ОБЕИХ НОГ».
(Тут в полусонном зале прошла волна изумления и недоумения. «Как без ног??? Он – без ног?!» - переспрашивали друг друга собравшиеся. Было видно, что Белоусов пришёл с палочкой и медленно поднялся на сцену, но впечатление безногого он отнюдь не производил). «Освоил полёты на ПО-2, УТИ-4, Як-7, ЛА-5» - продолжал рассказ сопровождающий. «Совершил 300 боевых вылетов. Уже без ног смог лично сбить два вражеских истребителя». Этот рассказ, конечно, произвел определённое впечатление на зал. Потом слово было предоставлено самому Белоусову. Он с усилием поднялся со своего стула и подошёл к микрофону. На протяжении всего выступления (а оно было не слишком продолжительным, минут 40- 50). Белоусов выступал СТОЯ, не снимая своих тёмных очков. Но главное не это. Главное – КАК он выступал. Ни до, ни после этого я не видел более яркой, эмоциональной и искренней речи. Рассказать про такое выступление – невозможно. Его надо было слышать и видеть, находиться среди людей зала, к которым обращался Герой со своей, удивительной и неистовой речью. Надо сказать, что голос у Белоусова был довольно высокий и резкий, но это не портило его выступления. Про себя он совсем ничего не рассказывал. Он говорил только про своих боевых друзей. Лётчиков, сражавшихся с жестоким и смелым врагом с первых дней страшной войны. Про боевых друзей-истребителей отчаянно дравшихся с врагом на своих фанерных «ишачках» и «чайках». Они в тяжелейших условиях сбивали немецких асов в небе того горького и страшного лета 1941 года. Про то, как они воевали на полуострове Ханко, где располагалась наша военно-морская база, в глубине Финляндии. Про то, как им приходилось и взлетать, и садиться под ежедневным обстрелом финской артиллерии, стремившейся уничтожить маленький авиагарнизон базы. Про то, как один из них изловчился сбить «Юнкерс», израсходовав в бою всего семь патронов. Про то, как отважно дрались и погибали его боевые товарищи, отдавая свои молодые жизни за Родину и её свободу. Белоусов, рассказывая о боях, в основном употреблял именно это слово: «дрались». Не «сражались», не «воевали», не «вели бои», а именно «дрались». Видно было, что для него, и спустя тридцать лет после Победы, не снизилась острота восприятия, отчаяние тех жестоких боев, и он изо всех сил старался донести свои чувства и память сердца до нас, своих слушателей. Некоторые фразы из рассказа Леонида Георгиевича навсегда врезались в мою память: «Защищая Дорогу Жизни» мои боевые товарищи ежедневно совершали по пять – шесть боевых вылетов в сутки. Дрались не щадя ни себя, ни врага. Усталость была такая, что некоторые лётчики даже засыпали в кабинах в полёте. А при приземлении – вылезали из кабины, падали и засыпАли тут же, в снегу, под крылом своего истребителя, в 20-ти градусный мороз, не чувствуя ничего от смертельной усталости и перенапряжения. Некоторые уставали так, что их не могли разбудить и привести в чувство для нового вылета. Порой нам приходилось даже прибегать к помощи наркотических средств для этого!». (Помню, как тогда всех поразили эти слова. Так говорить о боях было не принято).
Его высокий, звенящий голос звучал в гробовой тишине. Никто в зале ни спал, ни шушукался, не разговаривал, и не отвлекался. Это было просто невозможно. Все, без преувеличения, были захвачены этой отчаянной речью и ловили каждое слово Белоусова. Ключевым моментом его выступления был жест, когда он в самом конце своей речи, в момент наивысшего эмоционального накала сорвал с себя свои тёмные очки. Зал ахнул. Многие – «в голос». Два солдатика в первом ряду натуральным образом грохнулись в обморок, и их пришлось вынести из зала. Потрясение было всеобщим. Белоусов знал, конечно, какое впечатление на людей производит его внешность... И тут он сказал несколько слов и о себе, завершая свою огненную речь: «Мы отдали своей Родине всё: молодость, здоровье, жизнь. Всё, что имели и могли отдать. Миллионы моих сверстников не дрогнули в бою и погибли за вас, за нашу великую Родину, за её светлое будущее. Я несколько раз был сбит в воздушном бою, горел в самолёте и обгорел, как головешка. Был тяжело ранен и потерял обе ноги. (тут он слегка приподнимал свои брючины и зал видел, что вместо ног у него протезы, и снова ахал). «Но я не мог оставаться в тылу, когда враг топтал нашу землю. Научился ходить на протезах, освоил новые боевые истребители и добился разрешения летать. Потом вернулся в свой полк, и дрался с беспощадным врагом вместе со своими боевыми товарищами, пока хватало сил. Будьте же и Вы достойны нас. Мы - уже уходящее поколение. Мы сделали всё что могли, и должны были сделать для Родины в грозный час. Мы хотим быть уверены, что дрались и погибали не зря. Что наша страна - в ваших надёжных молодых руках, и вы не дрогнете в минуту испытания, как не дрогнули мы. Мы очень надеемся на вас, ребята!»
Овация завершила его выступление и длилась несколько минут. Овация искренняя, весь зал хлопал стоя, многие были потрясены и не скрывали эмоций. Довезли Белоусова до его дома. Он опять сам вышел из машины, тепло попрощался с нами, поблагодарил за приём и гостеприимство. Потом мы повезли к дому его друга. Он жил довольно далеко от центра. «Хочешь, я расскажу тебе про Белоусова?» - спросил он меня. «Он ведь никогда о себе на таких встречах не рассказывает, только про своих ребят, лётчиков говорит». «Конечно расскажите, я ведь тоже про него почти ничего не знаю», - ответил я ему. Вот то, что сохранила память из рассказа друга Леонида Белоусова:
«Леонид был отличным, мужественным лётчиком. В 1938 году он поднял свою «чайку» (истребитель И-153) на перехват нарушителя воздушной границы СССР. Во время полёта погода резко испортилась, поднялась страшная метель. Белоусов не захотел покидать свой истребитель и попытался посадить самолёт «вслепую». При посадке произошла авария, и самолёт загорелся. Товарищи с трудом вытащили Белоусова из кабины пылавшего истребителя. Он получил ужасные ожоги головы, лица, глаз. Госпиталь. 32 пластические операции на лице перенёс Леонид Георгиевич»… «Ты хоть знаешь, как тогда делали пластические операции?!» - спросил вдруг меня друг Белоусова. И продолжил свой рассказ. «Врач срезал у него кусочек кожи с плеча, или ключицы и пересаживал на очищенный от сгоревшей кожи участок лица. Потом 12 часов Леонид держал палец на этом месте. Чтобы кожа прижилась, нужна была температура 36,6 в этом месте. Иначе – возможно отторжение. И так 32 раза! Свою кожу срезают со спины и – на лицо. Всё без наркоза, терпи, истребитель! Муки адовы он перенёс. Веки у него сгорели почти полностью. Их ведь не восстановишь кожей со спины…С тех пор Леонид спит с открытыми глазами. Больше всего он боялся, что ослепнет и не сможет больше летать. Врачи долго не разрешали снимать ему повязку с глаз. Однажды Леонид не выдержал и сорвал её сам. И – закричал от радости. Он видел!!! А значит, смог вернуться в строй. Началась финская война. К ним в госпиталь приехали Ворошилов и Жданов. Белоусов, чьё лицо всё еще покрывали повязки, обратился к наркому, умоляя разрешить ему отправиться на фронт. И получил это разрешение. Вернулся к себе в полк. Морозы в ту зиму стояли сильные, до 35-40 градусов, а кабина «чайки», на которой летал Белоусов – открытая. В ней и здоровое-то лицо страшно мёрзнет, а сгоревшее?! Чтобы смягчить боль Белоусов обмазывал лицо (и бинты на нём) толстым слоем жира и так летал всю финскую кампанию. Был награждён орденом Красного Знамени.
С началом Великой Отечественной – Белоусов командир эскадрильи на Ханко. Друзья в шутку за глаза называют его «несгораемый». Затем – воюет в 13 ИАП. Этот полк прикрывает «Дорогу жизни» в осаждённый Ленинград. В декабре 1941 года в воздушном бою он был ранен, к тому же отморозил раненые, потерявшие чувствительность ноги, пока сажал самолёт. Врач поставил диагноз: спонтанная гангрена. «Я вернусь!» - пообещал он своим боевым друзьям, когда У-2 увозил его в тыл… Началась его долгая эпопея по госпиталям. После многих переездов он попал в алма-атинский госпиталь. Долго не давал согласия на ампутацию ноги. Но всё-же врачи вынуждены были это сделать. Правую ногу пришлось ампутировать выше средней части бедра. («Почти по самые яйца – понял»?! – мрачно подчеркнул рассказчик). Беда не приходит одна. Спустя некоторое время страшный диагноз был поставлен и второй ноге Леонида Белоусова. Тут уже он не стал затягивать с операцией, и у левой ноги была ампутирована «только» ступня. В 32 года Леонид стал инвалидом 1-й группы, без обеих ног и даже без лица… Многие – спивались и погибали и от меньших увечий... Белоусов же мечтал только об одном: вернуться в строй, летать, бить ненавистного врага. Ему помогли достать хорошие протезы «подарок Рузвельта», которые он сам усовершенствовал. Освоил их. За счет долгих изнурительных и мучительных тренировок научился ходить: сначала на костылях, а затем и без них, только с палочкой. На это ушло больше года. Наконец, он почувствовал, что сможет летать. Сможет освоить не только У-2, но и новейшие истребители. Осталось убедить в этом своих врачей. (Книги-то то тогда про Маресьева «Повесть о настоящем человеке» - ещё не было. Дать разрешение безногому летать, было для врачей – немыслимым делом). Белоусов добился того, чтобы его судьбу решала военно-врачебная комиссия (ВВК) под руководством главного хирурга Балтийского флота легендарного И.И. Джанелидзе.
В залу, где заседала ВВК он вошёл во флотской шинели (в помещениях осаждённого Ораниенбаума уже было прохладно). Четко подошёл к столу, стараясь не хромать. Доложил, как полагается. Решение членов комиссии, ознакомившихся с историей болезни и записями в его медицинской книжки было однозначным: «Ни о каких полётах – не может быть и речи, товарищ майор!» - строго сообщил Белоусову Джанелидзе. «Не просите и не уговаривайте нас, не поможет. Мы не имеем права это делать. Вы же, извините, – инвалид». И тогда Леонид быстро обошел длинный стол, за которым заседали члены ВВК и рывком распахнул створки балконных дверей. Выйдя на балкон, он скинул свою шинель, перемахнул через его перила и прыгнул в холодную воду пруда, со второго этажа! Переплыв пруд, он выбрался на берег и снова зашел в здание, где сидела потрясённая комиссия. Никто из её членов, не мог промолвить ни слова. Поднявшись на 2-й этаж, Белоусов, в мокром насквозь обмундировании, опять зашёл в залу и подошел к столу ВВК: «Вот вы – все здоровые, а я – больной, инвалид. Пусть кто-нибудь из вас сделает то, что сейчас сделал я!» - бросил он врачам. Взволнованный до глубины души Джанелидзе, не говоря ни слова, схватил медицинскую книжку Белоусова и написал в ней свою резолюцию: «ЛЕТАЙ, ОРЁЛ». После чего вышел из-за стола, обнял и расцеловал мокрого лётчика. Путь в небо для него был открыт.
Потом была тяжёлая боевая учёба по освоению «строгого» в управлении ЛА-5. Освоив его, Леонид Георгиевич стал совершать боевые вылеты и на перехват врага и на штурмовку его позиций и на сопровождение своих бомбардировщиков. Всего он совершил более 300 боевых вылетов и сбил 7 вражеских самолётов, в том числе - 2, летая без ног. В начале 1945 года его ампутированные «культи» снова воспалились от огромных нагрузок, и довоевать до победы в лётном строю Белоусов не смог. Пришлось снова долго лечится. После войны он долго работал: сначала начальником аэроклуба в Озерках, в Ленинграде, затем директром таксопарка. Сейчас, когда здоровье позволяет выступает с рассказами про войну», - так и закончил своё повествование о Леониде Георгиевиче его друг.
Скончался Леонид Георгиевич Белоусов 7 мая 1998 года…"
Отправлено: 07.07.17 01:00. Заголовок: Томас Санкара "..
Томас Санкара
"Таких, как я, семь миллионов"
Сейчас очень часто вспоминают и приводят в пример борьбы с коррупцией и стремительного развития страны, первого премьер-министра Сингапура, Ли Куан Ю. Однако в мировой истории были и другие успешные политики, о которых, так называемое, "мировое сообщество", предпочитает умалчивать. Ярким примером этому может послужить короткая биография африканского политического деятеля, Томаса Санкара (полное имя Томас Исидор Ноель Санкара, Thomas Isidore Noël Sankara), заметно выделяющегося на фоне огромного количества президентов, генералов, вождей и диктаторов, которыми так богата многострадальная африканская земля. Родился будущий президент Буркина Фасо в 1949 году, в небогатой семье ветерана Второй Мировой Войны, служащего французской жандармерии, Самбо Жозефа Санкара. С детства Томас мечтал быть военным, но родители хотели, чтобы он стал католическим священником. Верхняя Вольта, как в то время называлась эта французская колония, представляла из себя смесь католицизма, ислама и местных религий, и тянущийся к образованию юноша впитал в себя знания всех этихрелигий, что очень помогло ему в дальнейшей политической карьере. В возрасте 19 лет Санкара поступил на военную службу, а через год его отправили на Мадагаскар в школу офицеров в Анцирабе. Там молодой военнослужащий становится свидетелем двух народных восстаний против авторитарной политики президента Цирананы (в 1971 и 1972 годах), а также изучает труды Карла Маркса и Владимира Ленина, способствующие формированию его революционного мировоззрения. Армейская карьера складывалась удачно. Томас получил награду за участие в пограничной войне с Мали, возглавлял тренировочную базу коммандос, руководил подразделением десантников. Свободное время он посвящает игре в джазз-группе и обожает кататься на мотоцикле. В этот же период он и знакомится со своим будущим убийцей, Блезом Компаоре, и другими молодыми офицерами, вместе с которыми создают тайную организацию «Группа офицеров-коммунистов». В сентябре 1981 года военным правительством Верхней Вольты, Томас Санкара был назначен Государственным секретарём по информации. На первое заседание кабинета он приехал на велосипеде. Но через год Санкара подал в отставку и открыто перешёл в оппозицию, обвинив военных в подавлении рабочих и профсоюзов со словами «Горе тем, кто затыкает народу рот!». 7 ноября 1982 года происходит очередной военный переворот, и провозглашённый президентом доктор Жан Батист Уэдраого в январе 1983 года назначает Тома Санкару премьер-министром Верхней Вольты. Однако под влиянием визита в страну французского президентского советника по делам Африки (по совместительству сына президента Миттерана) Жана-Кристофа Миттерана 17 мая 1983 года премьер-министр был отстранен с занимаемой должности за крайне левые взгляды и немедленно помещён под домашний арест. Арест популярного главы правительства вызвал восстание жителей бедных районов Уагадугу, которое вскоре было подавлено, но положение властей стало крайне шатким.
Однако уже 4 августа 1983 года опальный 33-летний офицер пришёл к власти в результате восстания столичного гарнизона, организованного его другом, капитаном Блэзом Компаоре, и стал Председателем национального совета революции. 9 августа Санкара подавил попытку контрпереворота, предпринятую правым крылом офицерского корпуса. В 1984 году, через год после прихода к власти Томаса Санкары, страна отказалась от колониального названия «Верхняя Вольта», которое было заменено на Буркина Фасо, означающего в переводе с двух основных местных языков (мооре и дьюла) «родина честных людей» или «страна достойных людей» («буркина́» — «честные люди» на языке мооре, «фасо́» — «родина» на языке дьюла). Была принята новая символика Буркина Фасо, в том числе флаг (красно-зелёный, с золотой звездой) и герб, в разработке которых принимал участие сам президент. На новом гербе Буркина Фасо, с девизом «Родина или смерть, мы победим», были изображены скрещённые мотыга и автомат Калашникова, как символ развития сельского хозяйства и защиты страны, а так же открытая книга, как символ обязательного образования. Кроме флага и герба, Томас Санкара является так же и автором слов к гимну Буркина Фасо. Но в историю Томас Санкара вошел как "самый бедный президент". Важным для продвижения революции Тома Санкара, считавшийся харизматичным лидером, считал личный пример. Президент жил на жалование армейского капитана, составлявшее $450 в месяц, а президентский оклад в $2000 перечислял в сиротский фонд. После свержения и убийства Санкары оказалось, что его личное имущество состояло из старого автомобиля «Пежо», купленного ещё до прихода к власти, холодильника со сломанным морозильником, трёх гитар и четырёх велосипедов. Одним из первых нововведений его правительства стало обнародование доходов и счётов всех госчиновников. Более того, Санкара запретил устанавливать в своем кабинете кондиционер, поскольку ему «стыдно перед людьми, которым недоступна такая роскошь», и отказался санкционировать развешивание своих портретов в публичных местах и офисах в связи с тем, что «у нас в стране таких, как я, семь миллионов». Был продан весь правительственный автопарк, состоявший из «Мерседесов», вместо которых для нужд министров были приобретены «Рено 5» — самые дешёвые на тот момент автомобили в стране. Санкара урезал зарплаты чиновников, а также запретил им пользоваться личными шоферами и летать по авиабилетам первого класса. От чиновников требовалось сменить дорогие западные костюмы на традиционную хлопковую тунику, сшитую местными жителями. Под новый год администраторов обязывали сдать по месячному окладу в пользу социальных фондов. Уволив однажды половину кабинета, Санкара отправил их на коллективные фермы — трудиться на земле, «где от них будет больше пользы». Уже через три года после прихода Санкары к власти (в 1986 году) Всемирный банк констатировал, что в Буркина-Фасо искоренена коррупция. Среди задач, поставленных Санкарой, — устранение голода, создание системы бесплатного образования и здравоохранения, борьба с эпидемиями и коррупцией, лесовосстановление в условиях наступления пустыни. За годы его президентства были высажены 10 миллионов деревьев, остановивших расползание песков Сахары на юг. Крупнейшей кампанией стала вакцинация от инфекционных заболеваний 2,5 миллионов детей в ходе «Битвы за здоровье», проведённая при помощи кубинских волонтёров. Была охвачена не только вся территория Буркина Фасо, но и приграничные участки соседних стран. Как результат, показатели детской смертности, до этого наивысшие в мире (280 смертей на 1000 новорожденных), снизились до 145 из 1000. В заслугу Санкаре также ставят программы по строительству жилья, списание долгов мелким арендаторам, отмена подушного налога, «кампанию Альфа» по обучению грамоте на девяти местных языках, программу развития дорожной инфраструктуры, борьбу с «речной слепотой» и прочими местными болезнями. Одним из первых решений революционной власти стало лишение племенных вождей привилегий и имущества, отмена выплаты им дани и обязательных отработок для крестьян. В ходе аграрной реформы наделы, принадлежавшие феодальным землевладельцам, были перераспределены в пользу обрабатывающих их крестьян. В результате, за три года урожайность пшеницы возросла с 1700 до 3800 кг на гектар, что позволило стране выйти на самообеспечение продовольствием. Вместо архаичной структуры племенной власти по кубинскому примеру были созданы Комитеты защиты революции — массовые организации, в рамках которых производилось вооружение народа. Наряду с Комитетами защиты революции, упрочнившееся в Верхней Вольте за годы военных переворотов всевластие армии было ограничено также народным ополчением SERNAPO (Service National et Populaire). Центральный армейский магазин, где офицерам продавались дефицитные товары по низким ценам, был реорганизован в первый в стране государственный супермаркет, открытый для всех. Правительство включало значительное число женщин, что ранее было беспрецедентным для Западной Африки. Женщины в Буркина Фасо были наконец уравнены в правах с мужчинами и получили доступ к образованию. Санкара поощрял женщин вступать в армию и создал женский гвардейский отряд на мотоциклах. Для обеспечения прав женщин были запрещены варварский обычай обрезания женских гениталий, принудительные браки и многожёнство. В первый год революции состоялся «день солидарности», когда мужчинам было велено готовить обед и идти торговать на рынок, чтобы самим испытать «прелести» женской доли. В Буркина Фасо началось распространение средств контрацепции, а правительство Санкары стало первым в Африке, официально признавшим эпидемию СПИДа, считая её серьёзнейшей угрозой для африканских народов. Во внешней политике Томас Санкара оставался резким критиком «гуманитарной помощи» от западных держав и международных экономических организаций неолиберального толка, рассматривая её как форму неоколониализма, о чём, в частности, говорил в речи перед Генеральной Ассамблеей ООН. Ещё со времени своего премьерства он был активно вовлечён в Движение неприсоединения.
В 1985 году разгорелся пограничный конфликт с Мали из-за помещавшейся на недемаркированном участке границы территории, богатой минеральными ресурсами (т. н. «Агашерская война»). По решению Международного суда ООН, куда обратились стороны, спорная территория была поделена примерно пополам. В 1986 году Томас Санкара посетил Советский Союз. Несмотря на встречи на самом высоком уровне, никакой реальной помощи от Михаила Горбачева он не получил. Да и сам СССР уже находился в водовороте перестройки и одной ногой стоял на краю развала. Энергичная деятельность Санкары вызывала негативную реакцию соседних режимов. Конференция глав стран-соседей Буркина Фасо, прошедшая под патронатом Франции в сентябре 1986 года в столице Кот д’Ивуара Ямусукро, потребовала от президента-революционера сворачивания социальных инициатив. Одновременно бывшая метрополия — Франция — готовила почву для военного переворота, используя людей из ближайшего окружения Санкары. Тома Санкара был убит 15 октября 1987 года в ходе государственного переворота, устроенного его другом и соратником, министром юстиции Блэзом Компаоре, заявившим, что Санкара ставил под угрозу международные отношения с Францией и соседним Кот-д'Ивуаром. Либерийский полевой командир Принс Джонсон, отвечая на вопросы Комиссии правды и примирения, утверждал, что переворот срежиссировал будущий диктатор Либерии Чарльз Тейлор. Тела Санкары и двенадцати ближайших помощников, убитых в ходе государственного переворота, были расчленены и зарыты в безымянной могиле, а жена и двое детей убитого президента бежали из страны. Ряд комитетов защиты революции продолжали оказывать вооружённое сопротивление армии на протяжении нескольких дней после убийства президента.
Первым решением Блэза Компаоре в качестве нового президента стала покупка персонального «Боинга», на которую пошли средства, предназначенные Санкарой для благоустройства предместий Уагадугу. Затем Компаоре отменил произведённые Санкарой процессы национализации, восстановил значительные жалования чиновникам и упразднил налог на медицину, введенный на их доходы в ходе революции. После выборов 1991 года, в которых приняло участие всего 25 % избирателей (90 % из которых отдали голоса за действующего президента) Буркина Фасо приняла под гарантии Франции кредит от МВФ на $67 миллионов. 11 июня 1991 года была принята новая конституция. В 1997 году были отменены ограничения на количество переизбраний президента, что дало Компаоре право занимать этот пост фактически пожизненно. Президент Компаоре, находящийся у власти 27 лет, был отстранен 30 октября 2014 года, в результате, как это водится в Африке, очередного военного переворота. К власти пришли военные сформировавшие временный орган управления страной, и планируют в течение года восстановить конституционный порядок. На сегодняшний день, Буркина Фасо — одна из беднейших стран мира. 90 % работающих занимаются натуральным сельским хозяйством, которое страдает от частых засух. ВВП на душу населения в 2009 году — 1,2 тыс. долл. (206-е место в мире). Ниже уровня бедности находится более половины населения В 2006 году Комиссия Организации Объединенных Наций по правам человека призвала власти Буркина-Фасо расследовать убийство Санкары, а в октябре 2010 года его родственники подали в суд.
Отправлено: 09.07.17 02:36. Заголовок: Луи Пастер и его ком..
Луи Пастер и его команда
"То были смертельно опасные эксперименты. Ру, Шамберлан и Тюйе приходили в виварий с заряженным револьвером, и вовсе не для отстрела собак. Понимая, какие муки ждут того из них, кто будет укушен или при вскрытии порежется, исследователи условились пустить раненому пулю в голову и вложить револьвер в мёртвую руку для имитации самоубийства."
С 6 по 16 июля 1885 года Луи Пастер провёл первый курс вакцинации человека. Прививки спасли искусанного бешеной собакой мальчика от верной смерти. Пастер нарочно избрал первой целью инфекцию, внушавшую мистический ужас: победа над бешенством показала, как можно справиться со страшной заразной болезнью, даже не зная её возбудителя. Позднее Пастер говорил, что ставил свой эксперимент после тщательной подготовки и в глубокой тайне для того, чтобы «не скомпрометировать будущее». И всё же первая вакцинация стала неожиданностью для всех её участников.
4 июля 1885 года в эльзасской деревне Майсенготт взбесилась сторожевая собака. Около 8 часов утра она выскочила на улицу и набросилась на девятилетнего мальчика по имени Жозеф Мейстер, который шёл в школу. Сбила Мейстера с ног и нанесла ему 14 укушенных ран. В том числе опаснейших, в лицо — школьник растерялся и не подумал закрыть голову руками. Наконец, со стройки прибежал рабочий с железным ломом. Несколько сильных ударов побудили животное бросить свою жертву, всю в крови и слюне. Собака метнулась домой и вцепилась в руку собственного хозяина, бакалейщика Вонна. Тот сорвал со стены ружьё и застрелил собаку. В её желудке нашли сено, солому и опилки, что лишь подтверждало ужасный диагноз. Окружной доктор дезинфицировал раны фенолом. Больше помочь было нечем, но врач сказал, будто Пастер в Париже научился лечить бешенство. Правда, пока только у собак. На следующий день Теодор Вонн и Жозеф Мейстер с матерью были в лаборатории Пастера, на улице Ульм в помещении Высшей нормальной школы.
Бакалейщика Луи Пастер успокоил, что хоть рука помята и собака изрядно ослюнила рукав, одежду она всё-таки не прокусила, так что бояться совершенно нечего. Вонн облегченно вздохнул и вечерним поездом укатил в Эльзас. Состояние мальчика было куда хуже. Раны глубоки, в них совершенно точно проник вирус (этим словом, в смысле «яд», Пастер называл возбудитель; понятия о настоящих вирусах тогда ещё не имели). Когда настанет август, мальчику суждено умереть в муках, параличе и безумии, истекая слюной и страдая от жажды. Терять нечего. Не пора ли испытать вакцину, которая спасла не один десяток собак? Ветеринар Пьер Гальтье (1846-1908) сообщил, что собачье бешенство удобно прививать кроликам. Бешеный кролик тих и подавлен, не то что собака. Общая идея Пастера и Ру состояла в том, чтобы подвялить мозг больного кролика: при сушке на воздухе вирус сохранял быстроту, теряя болезнетворность (вирулентность). Сушили каждый по-своему. Однажды Ру пришёл в лабораторию и увидел, что его колбы с кроличьим мозгом передвинуты. Оказалось, заходил Пастер и подносил сосуды к окну, рассматривая на свет. Узнав это, Ру молча надел шляпу и вышел на улицу, хлопнув дверью со всей силы. Больше он не притронулся к биоматериалам, имеющим отношение к бешенству, хотя прекрасно сотрудничал с Пастером по другим проблемам и управлял его институтом. Поскольку Ру только что потерял любимую жену, погибшую от скоротечной чахотки, Пастер его простил. Да вот беда: вакцина готова, а колоть её мальчику Мейстеру некому. На следующее утро, 6 июля 1885 года, Пастер должен был представлять в Академии наук реферат своего ассистента Кубасова о возможности инфицирования плода в матке больной женщины. На заседание пришли невролог Альфред Вюльпиан (1826-1887) и педиатр Жак-Жозеф Гранше (1843-1907). Пастер изложил им проблему, и повёл к себе. Гранше взялся лично делать инъекцию и ухаживать за больным, пока не минует опасность. В 8 вечера, через 60 часов после нападения собаки, Мейстер получил первый укол под ребро. Вводили ему кроличий мозг, который вялился 15 суток. Такой материал не вызывал болезни даже у мышей, Пастер был спокоен. В отличие от пациента. Увидев шприц, ребёнок прыгнул на руки матери и зарыдал. Пастер не знал, как быть. Вюльпиан замолк. Гранше призвал весь свой опыт борьбы с детскими истериками, чтобы убедить Жозефа отдаться медицине. После укола мальчик заявил, конечно, что ему совсем не больно.
Пастер ублажал первого пациента как мог. Мальчику разрешили играть в виварии. Мейстер живо оценил прелести своего положения: 1) не надо ходить в школу и делать уроки, 2) целый день в его распоряжении кролики, куры и морские свинки. А главное, прелестные белые мыши. Новорождённых мышат мальчик носил на руках, дал всем имена и выхлопотал им помилование, то есть освобождение от опытов. По ходу вакцинопрофилактики пациент делался всё резвее, а Пастер — всё грустней. Для наращивания иммунитета материал каждой новой инъекции должен быть вирулентнее предыдущего. Так, 9 июля ввели мозг, сохший 8 дней, 12-го — 5 дней. Это уже был опасный «вирус»: он гарантированно заражал подопытных животных. После 13 июля Пастер утратил аппетит и способность работать. Три дня его била лихорадка. Он с ужасом разглядывал красноватое пятнышко на коже вокруг места инъекции, которое пациент и не замечал. Накануне последней инъекции 16-го великий учёный не сомкнул глаз. Мейстера ждал контрольный укол необычайно вирулентным материалом однодневной сушки. Такой вирус за неделю убивал самую сильную собаку. (Любопытно, что сам Пастер не понимал сути вакцинации. Он думал, что его «тренированный вирус» угнетает дикие патогены, как плесень угнетает культуру бактерий в чашке Петри. Но живая вакцина работает иначе: к непатогенному вирусу вырабатываются антитела, так что при появлении опасного вируса иммунная система встречает его во всеоружии). Жозеф перенёс укол прекрасно. Теперь оставалось ждать. Пастер понимал, что не переживёт зрелища смерти Мейстера, и сбежал на «отдых» в сельскую местность, предоставив пациента заботам доктора Гранше. 3 августа совершенно здоровый мальчик отбыл домой.
После публикации протокола лечения Высшую нормальную школу осадили укушенные собаками. Бешенство оказалось не столь редким, как думали раньше. Похоже, врачам не слишком нравилось признавать своё бессилие, и смерти от бешенства часто списывали на другие патологии. Во всяком случае, за первый год работы Пастера только во Франции официальная заболеваемость по неведомой причине подскочила в пять раз. Родоначальник вакцинации поиздержался — он изготавливал десятки тысяч доз на свои личные средства. Кабинет Пастера стал кабинетом Гранше, с важным видом делавшего инъекции, а сам Пастер превратился в медбрата, который вызывает следующего по очереди. Новые пациенты не верили, что полупарализованный крикливый старикашка и есть великий учёный, на которого теперь вся надежда.
1 марта 1886 года Пастер на заседании Академии наук сделал столь важное сообщение, что послушать его приехал даже премьер-министр. Предлагалось устроить в Париже международный институт для создания вакцин и помощи укушенным бешеными животными. Инкубационный период дикого вируса — до месяца, так что со всей Европы, и даже из Нью-Йорка, пострадавшие успеют вовремя добраться до Парижа. Придумано это было не для того, чтобы прибрать к рукам земной шар. Создатель вакцины от бешенства не патентовал её и не взимал платы за уколы. Он просто никому не мог доверить производство, опасаясь, что другие за чем-нибудь не доглядят и скомпрометируют сам метод вакцинопрофилактики. В тот же день 1 марта Пастер получил телеграмму из России: «Двадцать человек укушены бешеным волком. Можно ли прислать их к вам?» Сразу же последовал ответ: «Присылайте укушенных немедленно в Париж». Укус бешеного волка вдвое опасней собачьего. Другие пациенты Пастера приезжали из стран, где волки давно перевелись. И вот представилась возможность узнать, чем волчий вирус отличается от вируса бешеной собаки. Происшествие случилось в городе Белый, тогда Смоленской губернии, а ныне Тверской области. Из 19 пострадавших только священник Василий Ершов нашёл средства для поездки в Париж. Остальные — дворяне, крестьяне, мещане — ждали материальной помощи земства, на сбор которой требовалось разрешение министра внутренних дел. Не ускорило дела даже вмешательство царя Александра III, который выделил пострадавшим 700 рублей (притом, что нужно было 10 тысяч) — все, кроме попа, выехали с опозданием на 8 дней.
Вакцинация началась на 15-е сутки после заражения, троих спасти не удалось. Но гибель их оказалась не напрасной. Пастер установил, что вирус у волков и собак одинаковый. У волка зубы длиннее, нанесённые им раны глубже, вот почему инкубационный период сокращается. А это значило, что не всегда есть время добраться до Парижа. Следовательно, пастеровский институт должен быть не единственным, а головным. И на такое учреждение Пастер к 1888 году собрал два с половиной миллиона. Дались эти деньги дорого: не все пациенты целовали Пастеру руку, как русские из города Белый. Были и обращения в полицию после смерти детей, получивших прививку — расследования показали смерть от других причин. В печати скандалили антивакцинаторы, выделившееся из среды антививисекторов. В Медицинской академии антипрививочники неизменно оказывались в меньшинстве при голосовании, но всегда получали слово на заседаниях, чтобы высказать Пастеру в лицо всяческие сомнения. Им помогали даже академики, голосовавшие за Пастера, которые при этом говорили своим студентам, будто он убийца, так как от прививки умерла некая девочка, и т.д.
Не искали у Пастера спасения немцы. Их обидело, что Мейстер из отвоёванного у Франции «нашего Эльзаса» ездил за медицинской помощью в Париж, способствуя прославлению французов. Едва русские вернулись в Белый, немецкая пресса тут же сообщила, что все в России умерли. Пастер телеграфировал попу Василию, тот отбил молнию: «Я жив. Операция прошла успешно [ему сделали пластику повреждённого волком лица]. Фотографию высылаю. Ершов». Царь Александр III назло немцам тут же выдал Пастеру 97839 франков (40 тысяч рублей) и орден Святой Анны I степени с бриллиантами.
Но Пастера от волнения разбил паралич; до церемонии открытия института 14 ноября 1888 года он пережил два инсульта, некоторое время не мог говорить. К началу инаугурации почти оправился, но приветственную речь от его имени зачитывал другой. Пастер не хотел, чтобы сравнивали те, кто помнил его прежним. Луи Пастер умер в 1895 году недалеко от Парижа.Он был похоронен в соборе Нотр-Дам-де-Пари, однако позже его останки перезахоронены в склепе в Институте Пастера (Париж, Франция). В настоящее время тело учёного находится под зданием Института Пастера, своды которого покрыты византийской мозаикой, иллюстрирующей его достижения. Именем Пастера названы более 2 000 улиц во многих городах мира
Блокада длилась с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года и представляет собой беспримерный подвиг советских людей. Были ли в условиях блокады обжиравшиеся деликатесами? Да были. Но еще больше было людей, которые выполняли свой гражданский долг до конца. Тех, кто не раз мог спастись, используя служебное положение, выжить за счет других - но не пошел на это. Эти люди и есть настоящие герои блокадного Ленинграда. Такие, как Кютинен Даниил Иванович, пекарь, умерший от истощения 3 февраля 1942 года в возрасте 59 лет прямо на работе. Умер, но не съел ни грамма выпекаемого хлеба.
Как сотрудники Всесоюзного института растениеводства, которые умирали от голода в кабинетах, заставленных элитными семенами, о которых этот пост. - ВИР находится центре Петербурга, на Исаакиевской площади. Здесь в блокаду хранились более 250 тысяч образцов уникальных семян. Для понимания важности объекта, сегодня в коллекции ВИРа более 320 тысяч образцов, а институт входит в число четырех крупнейших в мире генетических банков.
До сих пор доподлинно неизвестно, сколько человек несли вахту в институте. Но все они получали в день по 125 граммов хлеба, как и другие ленинградцы из категории служащих и иждивенцев. Шатаясь от слабости, эти люди охраняли свои сокровища от воров (были зафиксированы единичные случаи) и от полчищ голодных крыс. Грызуны сбрасывали со стеллажей жестяные коробки с семенами, от удара крышки открывались. Быстро оценив масштаб катастрофы, сотрудники нашли нестандартный ход: стали связывать между собой несколько коробок. Скинуть их или вскрыть стало невозможно. Александр Щукин. Ученый. 27 ноября 1941 года ответственный хранитель отдела технических культур Александр Гаврилович Щукин скончался от дистрофии в своем рабочем кабинете, заставленном образцами орехов. Последней работой Александра Щукина стала подготовка дублета арахиса - дублирующего образца. Исследователь планировал отправить его в Красноуфимск самолетом. Но не успел. Он умер, сжимая в руках пакет арахиса редкого сорта.
Дмитрий Иванов. Ученый. Заведующий отделом крупяных культур Дмитрий Сергеевич Иванов скончался от голода 9 января 1942 года в своем рабочем кабинете, где хранились десятки килограммов риса, кукурузы, гречихи, сорго, проса.
Георгий Гейнц. Ученый. Изучал состояние культуры инжира в разных странах и культивирование тунгового дерева. Умер 16 февраля 1942 года от голода, похоронен в братской могиле на Пискаревском кладбище.
Георгий Крейер. Ученый. Один из основоположников современной фитотерапии (во многом благодаря его исследованиям солодка, белладонна, валерьяна сейчас широко используются в медицине). 12 февраля 1942 года скончался на рабочем месте от дистрофии.
Григорий Рубцов. Ученый. Старший научный сотрудник отдела плодовых культур Григорий Александрович Рубцов - один из тех исследователей, благодаря которым даже в условиях сурового климата стали выращивать груши. Весной 1942 года умер от дистрофии по дороге из блокадного Ленинграда через Ладогу. На его груди нашли сохраненный мешочек с семенами.
Ольга Воскресенская и Вадим Лехнович, ученые, семейная пара, спасшая тысячи ленинградцев от голодной смерти. В заблокированном Ленинграде супруги каждый день тратили полтора часа, чтобы пешком дойти до института и вернуться домой. В какой-то момент, ослабленные голодом и холодом, решили ночевать на рабочем месте. Спали в подвале института. Но если осенью и зимой все мысли были заняты спасением коллекции от крыс, весной 1942 года на первый план вышла новая проблема: как высадить образцы в грунт. Площади под посадку искали по всему городу - скверы, парки. К работе подключились ленинградские совхозы и просто ленинградцы. Всю весну супруги вели курсы для горожан, учили, как быстрее и с наименьшими усилиями получить урожай картофеля. За три месяца они прочитали 45 лекций, подготовили на курсах 841 "картофелевода". Сами регулярно обходили засаженные участки, консультировали горожан, работавших на грядках. Беда пришла откуда не ждали: из-за травмы головы Воскресенская стала катастрофически терять зрение. Но цель была достигнута: осенью 1942 года блокадные ленинградцы собрали урожай картофеля. Институт оставил себе только необходимые для науки образцы клубней. Все остальные пошли в столовые и спасли тысячи людей.После прорыва блокады сотрудники стали систематизировать образцы картофеля, которые удалось сохранить Воскресенской и Лехновичу. Ольга Александровна, окончательно ослепшая, смогла восстановить их на ощупь...
Сообщение: 3005
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 28.01.19 22:14. Заголовок: А вырастил героическ..
А вырастил героический коллектив ВАСХНИЛа Вавилов Николай Иванович.
(Этот очерк я некогда написала для общества "Знание")
Рассказ о нём можно начать как сказку: "Жил да был на Москве купец, богатый да именитый, и было у него два сына"... Купец Вавилов, хозяин ткацкой фабрики, торговец мануфактурой, выбился из крепостных, начал свою карьеру в 12 лет - мальчиком на побегушках, и вышел в люди благодаря уму и способностям. И для сыновей он не мыслил иной жизни и судьбы, потому и учил их не в гимназии а в реальном училище реальным вещам:: математике, физике... преподавалась там и биология.
Страстное увлечение сыновей этой наукой вечно занятый отец разглядел лишь тогда, когда обнаружил в сарае самодельную лабораторию. Здесь ставились опыты, засушивались растения, копились коллекции букашек и бабочек. Разве мог почтенный купец предположить, что оба его сына станут академиками? Попробовал по - старинке ремнём вразумить - не помогло, через несколько лет всё же пришлось отпустить " студенты". Младший, Сергей, посвятил свою жизнь физике, старший, Николай, остался верен биологии.
Поступив в 1906 оду в Московский сельхозинститут, Николай Иванович выбирает специальность, тогда ещё новую: селекция растений. Наукой эта область знаний ещё только становилась. Работа на Полтавской опытной станции дала Вавилову такой опыт, что его, ещё студента, командировали на 1 съезд селекционеров. а съезде Вавилов выступил с речью о неотложной практической задаче: избавить Россию от голода.
В условиях нашего климата никогда не удавалось сделать запасы хлеба более, чем на год вперёд, и если выдавалось два засушливых лета подряд = то была катастрофа. Люди ели мякину, лебеду и дубовую кору, и вымирали целыми деревнями и уездами.
Вывести сорта растений, устойчивые к вредителям, засухе, холоду - казалось, для такой работы не хватит жизни. Но Николай Вавилов поставил перед собой задачу, ещё более необъятную: подарить своей Родине всё, что способно питать человека, все культурные растения мира.
В основу работы было положено учение Менделя о наследственности и изменчивости. Строгая математическая закономерность распределения признаков позволила вычислить ещё неизвестные сорта и виды, подсказала, в каком направлении вести поиск..
В 1912 году Вавилов получил командировку в Европу Два года работы в Англии и во Франции - и возвращение домой в начале 1 Мировой войны. Судно наскочило на мину, людей удалось снять, но погиб багаж - в том числе и коллекции Вавилова. И сразу же по возвращении - командировка в Персию. Русские войска в Персии были поражены странной болезнью. Не была ли причиной местная пища? Оказалось, зерно заражено ядовитым сорняком. Выяснив это, Вавилов отправился вглубь Персии, нанял переводчика...
В каждой деревне его встречали очень радушно, и Вавилова не покидало ощущение, что его принимают за кого - то другого, за важную персону. Однажды даже вручили челобитную к русскому царю! Оказалось - это хитрый переводчик повсюду выдавал его за... брата русской царицы! Переводчику эта выдумка принесла богатые подарки, а Вавилову - возможность собрать много новых сортов зерна и выяснить, что прародина пшеницы именно в этой части Азии, но не в долинах, а в горах.
В учебниках и сейчас пишется, что первые очаги земледелия возникли в долинах, но Вавилов был уверен, что сельское хозяйство зародилось ещё у пещерных людей, а пещеры - это горы! И он решается на путешествие по Памиру.
Как ни отговаривали его, как ни объясняли, что "Памир" на местном наречии означает "Подножие смерти", но в конце концов поражённый его решимостью эмир Бухарский дал ему сопровождающего - хана Кильды - Мирзу Баши, учёного. Этот учёный оказался большим знатоком памирских языков и обычаев, и отличным спутником в путешествии.
Карабкаясь по почти отвесным стенам, по мостикам, по которым отказывались идти лошади, Вавилов искал "самые северные злаки" - в горах, ведь там чем выше - тем "севернее". И нашёл! Рожь высотой в полтора метра, крупная белая пшеница, не знакомая ещё никому из ботаников. Почву здесь собирали по горстям, воду носили издалека, но здесь было много света, а резкие перепады температур позволяли выжить лишь самым морозоустойчивым культурам.
В России севернее 60 широты хлеба не сеяли, а сегодня та, памирская рожь растёт на 67 -й!
А потом было возвращение на родину в разгар Гражданской войны. В 1919 Вавилов получил для опытов обширные земли под Саратовом. Здесь он работал над новой классификацией растений. И в 1920 году на 3 Всероссийском селекционном съезде выступление Вавилова было принято на "ура". "Революция в ботанике"!
Вавилов говорил о том, что у близких видов и родов одинаковые наследственные изменения. Это позволяет предсказывать и находить у растений нужные, но ранее неизвестные признаки. Разновидности пшеницы, например, образуют соответствующие друг другу ряды. Эти ряды Вавилов назвал гомологическими.
Сорта ржи, овса, ячменя повторяют пшеницу, сорта выстраиваются в ряды. Значит, искать ботаники теперь будут не вслепую. Если они ищут новую форму - пусть сравнят ряд этого вида с рядом близкородственного вида, более полным и известным. И определят, какие неизвестные формы должны существовать.
Вавилов продемонстрировал таблицу, похожую на менделеевскую В ней были оставлены пустые клетки - для растений, которые ещё не найдены, но непременно где - то есть! Подобные параллельные ряды должны быть и в животном мире. - Но мы никогда не видели рогатых лошадей! - рассмеялся кто - то в зале. - Найдутся! - уверенно ответил Вавилов. Действительно, через два года были описаны не только рогатые лошади, но и рогатые кролики.
И Вавилову было предложено возглавить бюро Прикладной ботаники В Петрограде. Город, казалось, доживал последние дни: на Невском пророс бурьян, полопался водопровод, от коллекции зерна почти ничего не осталось - съели голодные сотрудники. Работу начали в кабинетах, где огонь коптилок не мог растопить наледь на стенах. А ведь надо было полностью перевезти Самарскую опытную станцию, разместить шестьдесят человек... Как признавался сам Вавилов, "малость трудновато".
Сообщение: 3006
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 28.01.19 23:13. Заголовок: Едва работа стала на..
Едва работа стала налаживаться, последовало приглашение в США в Вашингтон, на Международный съезд генетиков. Скрытый текст
Вавилов был потрясён, узнав, что в американском Департаменте Земледелия работает 22000 исследователей, 2000 специалистов собирают по всему свету образцы растений. Работа велась с колоссальным размахом: автокараваны, специальные яхты... Но поиски здесь велись без определённой системы, наугад. Он пытался растолковать американцам свою теорию Центров формообразования гомологических рядов, но не был принят всерьёз.
Лишь десять лет спустя, когда Вавилов открыл все восемь центров на пяти материках, в Вашингтоне поняли, что упустили уникальную возможность и уникального специалиста. Профессор Норт из Вашингтона писал: "Мы недооценили науку Советов и потерпели серъёзное поражение. У нас были деньги, у них - крылья".
Отдел прикладной ботаники был преобразован во Всесоюзный Институт Растениеводства. У Вавилова теперь было 115 опытных станций. В 1929 году Николай Иванович стал академиком членом Академии наук СССР. Теперь он сам готовил и отправлял экспедиции в разные края света.
Сам же он отправился в Афганистан, в "пекло творения". В горных районах в области, называемой Кафиристан, местное население ещё не видело белых людей но сами они не были похожи на афганцев - почти белые! Если верить легендам - это потоки осевших здесь воинов Александра Македонского. Жизнь здесь была почти первобытная, но именно эти богом забытые места оказались родиной карликовой, засухоустойчивой пшеницы и ячменя.
А вот поездка в Китай открытий не принесла. Тропический климат позволял выращивать здесь любые культурные растения, но Китай не был их родиной - всё это было завезено из Средней Азии и Индостана.
Поразило разнообразие культурных растений Японии - таких не было больше нигде в мире! Съедобные лопухи, бамбук, хризантемы... редька более пуда весом - шедевр селекции!
Нелегко было решиться на путешествие по французским колониям в Африке: восстания здесь следовали одно за другим. К каждому европейцу здесь относились с подозрением. В конце концов, чтобы долго ни с кем не объясняться, Вавилов привязал к палке белый платок в знак своих мирных намерений, и на вопрос "кто такой?" отвечал кратко: "русский большевик".
А затем - Палестина Абиссиния, Эфиопия, Перу, Чили, Аргентина... всего 60 стран, пять материков. И из каждой страны отправлялись в Ленинград десятки ящиков с образцами семян. Здание ВИРа на Исаакиевской площади стало хранителем всех семян мира - более 100 000 образцов!
Невозможно было бы ни столько объехать ни столько собрать если бы не солидарность учёных всех стран. Учёный мир нисколько не волновало то, что Советскую Россию на западных картах в те годы изображали белым пятном. На Памире и на Тайване, в Японии и Бразилии учёные помогали "красному профессору", чем только могли. Рассказа о достижениях, путешествиях, находках Вавилова печатали все газеты мира, он - член нескольких Академий наук, постоянный участник международных конгрессов. Однажды французский журналист спросил его: считает ли он, что его жизнь сложилась удачно? Счастлив ли? - Да, очень!
Тем более необъяснимым, не поддающимся никакой логике, выглядит конец этой блистательной жизни. В 1940 году Вавилов был арестован по доносу Его обвинили в нецелевом расходовании средств - на лженауку! Речь шла конкретно о морозоустойчивой свёкле, деньги на которую были поучены, а вывести, увы, не удалось.
Но институт продолжал работать.
Следствие тянулось месяцами, суда не было, через несколько месяцев началась война. Блокада. В блокадном Ленинграде соратники и ученики Вавилова сохранили бесценную коллекцию зерна! Никто не упрекнул бы их, если бы зерно оказалось съедено: в первую блокадную зиму погибло от голода более 30 сотрудников ВИРа, но образцы зерна были спасены. И после войны на их основе выведено более 400 сортов зерновых!
О судьбе своего директора сотрудники ВИРа ничего не знали. Лишь после войны стало известно, что академик Вавилов умер в пересыльной тюрьме в начале 1943 года. По легенде - от голода, на самом деле - от сердечного приступа. Оправдания так и не дождался... Ему было 55 лет.
Время всё расставляет по своим местам. Доносчики и тюремщики справедливо забыты историей, а благодаря вавиловским сортам Россия - СССР - в семидесятые - восьмидесятые годы создавала стратегический запас зерна на 18 лет вперёд!
И если голод в России отошёл в область предания - значит цель жизни Николая Вавилова достигнута.
Сообщение: 3171
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 10.04.19 18:35. Заголовок: Иногда героические п..
Иногда героические порывы заканчивались и вот так...
Эдвин - Гери Ландсир.
Первая мысль при взгляде на эту картину - не посвящена ли она памяти экспедиции Роберта Скотта, "опоздавшей" на Южный полюс ровно на месяц? За месяц до них полюс открыл Амундсен, а англичане замёрзли в своей палатке на обратном пути, в пяти километрах от склада с продовольствием - от спасения!
Но нет, полюс - то здесь Северный: медведи! Гложут косточки героев... Картина 1845 года - до покорения полюсов было ещё далеко!
Снимок из 1948 года. Имени гитариста история не сохранила, а того, кто играет на мандолине, узнаёте? Это Алексей Маресьев. Сегодня, 20 мая, его день рождения.
Играл с детства - и всю жизнь. И как Полевой забыл упомянуть об этом в своей повести?
В годы блокады Ленинграда произошло уникальное событие — впервые в истории отечественной армии в действующие войска были призваны незрячие люди. Город подвергался постоянным вражеским налетам. Бомбежки разрушали здания, склады и фабрики, уносили сотни жизней. Вражеской авиации противостояла Ленинградская армия противовоздушной обороны.
Для обнаружения нацистских самолетов на подлете к городу использовались разные средства. Новинкой воздушной разведки были комплексы «Прожзвук». Поисковая система состояла из прожектора, звукоулавливателя и поста управления, объединенных синхронной передачей. Звукоулавливатель — это акустическая установка с двумя парами труб-рупоров: одна передвигалась по горизонтали и определяла дальность источника звука, другая — по вертикали, она определяла высоту источника звука. После испытаний «Прожзвука» в реальных боевых условиях быстро выяснилось, что главным звеном системы был слухач — оператор звукоулавливателя. Успех работы комплекса зависел от человека. Обычным красноармейцам не всегда удавалось вовремя услышать приближающегося противника. Тогда кто-то из офицеров вспомнил повесть Владимира Короленко «Слепой Музыкант» и предложил попробовать в качестве слухачей незрячих людей. Первоначально к затее отнеслись скептически, однако в условиях блокады использовали любую возможность. Обсуждение велось целый месяц на самом высоком уровне, но на эксперимент дали добро.
К 1942 году в городе оставалось около трехсот незрячих. Многие работали в учебно-производственных мастерских ВОС, музыканты же выступали в составе концертных бригад. Когда Ленинградская армия ПВО объявила о наборе слухачей, заявления подали практически все. Для службы был проведен строжайший отсев — выбирали не только кандидатов с лучшим слухом, но и с крепким здоровьем, способных выдержать многочасовые боевые дежурства. В итоге были отобраны два десятка кандидатов, их отправили на специальное обучение. Было недостаточно услышать звук, нужно было его правильно распознать, определив, где находятся самолеты противника. Из дневников незрячего блокадника Петра Горчакова известно, что 14 января 1942 года двенадцать человек уехали в военной машине на фронт, где их обучали еще десять дней. Слухачи работали и жили в землянках, получали военный паек и обмундирование. В расчет звукоулавливателя входили двое бойцов, один из которых был зрячим. Он медленно поворачивал трубы в разные стороны, а слухач следил за звуками неба. Это крайне тяжелая работа — необходимо было много часов проводить в статичной позе, опершись на подголовник. Во время работы слухачи снимали свои шапки-ушанки и надевали специальные шлемы, почти закрывающие лицо. Часто дежурства велись в условиях артобстрела, приближение врага определяли сквозь шум канонады. Несмотря на трудности, незрячие бойцы продемонстрировали прекрасные результаты. Уже через несколько месяцев слухачи не только обнаруживали вражескую авиацию, но и определяли расстояние, высоту полета и тип самолета. К тому моменту, когда бомбардировщики достигали города, ПВО было уже готово. Нередко встречный огонь заставлял врага развернуться и улететь.
Дальнейшие судьбы незрячих красноармейцев сложились по-разному. Петр Борисов, Павел Петров, Эдуард Кем и Василий Цыпленков были демобилизованы в марте 1942 года по состоянию здоровья. Цыпленков умер от дистрофии. Эдуард Кем продолжал работать в Ленинграде на предприятиях ВОС. Судьбы двух других нам неизвестны.
Музыкант Иван Скробат начал службу в январе 1942 года в районе железнодорожной станции «Девяткино». Благодаря ему были сбиты два самолета. Через несколько месяцев он был контужен и демобилизован. После войны Иван руководил духовым оркестром.
Константин Михайлов имел небольшой остаток зрения. До войны был рабочим. В июле 1942 году он был контужен взрывной волной, дошедшей до его звукоулавливателя. Дважды лечился в госпитале, был демобилизован и эвакуирован в Вологодскую область. С 1945 года состоял в ленинградской музыкальной школе баянистов для военно-ослепших, работал на предприятиях ВОС.
Гавриил Серебренников работал настройщиком пианино на фабрике «Красный Октябрь». Он имел идеальный слух и был включен в список слухачей без прохождения медкомиссии. В июне 1942 года его демобилизовали по состоянию здоровья. После войны продолжал трудиться настройщиком в Ленинграде.
Профессиональный историк Игорь Заикин служил в 351-м зенитном артиллерийском полку до 1943 года. Награжден медалями «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За Оборону Ленинграда», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В дальнейшем преподавал историю, работал на щеточной фабрике. Занимался политинформацией, был редактором стенгазеты.
Яков Зобин до войны трудился на электромоторном заводе Общества слепых. Был рационализатором, предложил приспособление, облегчающее труд незрячих. Записался в армию добровольцем вместе с другими членами ВОС. Он служил до самого конца войны. Был представлен к медали «За боевые заслуги» со следующей характеристикой: «За период службы показал себя дисциплинированным, энергичным, требовательным к себе бойцом, отзывчивым товарищем. Будучи слепым, отлично изучил материальную часть звукоулавливателя и работу на нем... Переносил мужественно все тяготы военной жизни и служил образцом в выполнении воинского долга перед Родиной». Кроме того, он был награжден медалями «За Оборону Ленинграда» и «За Победу над Германией». После войны восстановился в университете, стал преподавателем политической экономии.
Рабочий Алексей Бойко прослужил всю войну в 3-й прожекторной роте 189-го зенитного артиллерийского полка. Сослуживцы отзывались о нем, как о веселом и общительном человеке, ценили его талант баяниста. Он был первым слухачом, отказавшимся от помощи зрячего бойца. Бойко научился ориентироваться самостоятельно, используя систему натянутых веревок. Был награжден двумя медалями «За боевые заслуги», медалью «За Оборону Ленинграда», «За победу над Германией». Герой-красноармеец не любил рассказывать о войне. Его окружение считало, будто он потерял зрение на фронте, не зная, что Бойко пришел на службу незрячим. Образ бойца нашел свое отражение в повести Виктора Шутова «Я знаю ночь».
Благодаря службе слухачей от авианалетов были спасены десятки тысяч ленинградцев. Обеспечивалась надежная работа ПВО, а самолеты противника удавалось обнаружить на ранних подступах к городу. Исторические материалы о слухачах сегодня собираются и хранятся в Народном музее истории Санкт-Петербургской региональной организации Всероссийского общества слепых (СПб РО ВОС). Музей был основан в 1970 году. По словам председателя СПб РО ВОС Алексея Колосова, фонды музея насчитывают более 4,7 тысяч уникальных экспонатов: книг, документов, фотографий, записей выступлений, образцов тифлотехники, произведений скульптуры, живописи и других предметов истории и культуры. В нем также можно увидеть личные вещи слухачей, копии документов, ознакомиться с дневниками и воспоминаниями ветеранов.
Сообщение: 3771
Настроение: лучше всех
Зарегистрирован: 08.09.13
Откуда: Россия, Гатчина Ленинградской обл.
Репутация:
4
Отправлено: 13.05.20 09:46. Заголовок: Люди с большой буквы..
Люди с большой буквы, о которых не снимают сериалов. Вчера прочла заметку "Зюлейха, которая не закрывала глаз" - о лётчице - героине, ровеснице киношной Зюлейхи - страдалицы. Придумывать страдалиц "моднее", чем рассказывать о реальных людях!
Попадался рассказ о том, что в некоторых частях ПВО слухачами служили... кошки! Эту их способность обнаружили случайно: безошибочно чуяли, свой самолёт на подлёте, или чужой. И их официально ставили на довольствие - служащие!
Доктор Мешали известен тем, что 50 лет жизни посвятил лечению бедных людей, кто не мог себе позволить лечение и обследование. Для таких людей он установил символическую плату за приём: 5-10 гиней (в районе одного доллара).
Как он вспоминал, он принял такое решение, когда работал по медицинской практике и увидел как многодетная мать, ребёнок которой мучился от диабетных болей и просил инсулин, отказала ему, сказав: «Если я куплю тебе инсулин, то не смогу купить остальным твои братьям и сёстрам еду».
Стать врачом в Египте – большое достижение. Эта профессия сразу выводит на новый уровень и сулит сытую и обеспеченную жизнь. Но Мохаммеда Мешали не интересовали богатства. Окончив в 1967 году медицинский колледж Каср Аль-Айн, он некоторое время поработал в государственной клинике, но в скором времени понял, что хочет лечить тех, кому нечем заплатить за анализы и прием – а иногда и за прописанные лекарства.
Мохаммед более 50 лет принимал пациентов в бедном районе города Танта. Это промышленный центр, не особо привлекающий туристов. Работал по 12 часов в день – с 9 до 21. У доктора не было автомобиля, и до клиники он добирался пешком, несмотря на свой почтенный возраст – Мохаммеду было больше 80 лет.
Его жена и трое детей жили с комфортом, но сам доктор Мешали отказался от роскоши – у него не было даже мобильного телефона.
Большинство жителей обращались к врачу с симптомами лихорадки или инфекции, переносимой паразитами – для бедных людей, живущих в антисанитарных условиях, это не редкость. Прием стоил около 10 фунтов – это символическая плата, около 350 тенге. Да и платили далеко не все – если человек не работал или сильно болел, Мохаммед не просто принимал его бесплатно, но и давал ему деньги на лекарства.
Несколько лет назад у доктора Мешали был шанс круто изменить свою жизнь и открыть большую новую клинику. Одна из телепрограмм в Арабских Эмиратах выпустила сюжет о добром враче и организовала сбор средств в его поддержку.
Так о Мохаммеде Мешали узнал кто-то из совладельцев нефтяной компании Gulf и пожертвовал ему 20 тысяч долларов и автомобиль. Через год филантроп приехал в Египет и с удивлением узнал, что деньги доктор раздал бедным пациентам, а машину продал, а на вырученные средства приобрел оборудование для проведения бесплатных анализов.
От миллионов, собранных с помощью телевизионной программы, он отказался, сообщает Saudi24News. Мохаммед прокомментировав свое решение так: «Я рекомендую отдать эти деньги тем, кто в них действительно нуждается, а мне они не нужны. Пожертвуйте их бездомным детям, детям-сиротам или верните их благотворителям».
Единственное, что он согласился принять – новый стетоскоп. «Этого достаточно, спасибо», – ответил доктор Мешали.
Отправлено: 11.08.21 23:21. Заголовок: Бывает героический п..
Бывает героический подвиг, героический труд, героическое преодоление. А бывает - просто доброта, которая на самом деле и является наиболее редким подвигом из всех...
"Семья из Челябинска приютила дедушку, у которого сгорел дом"
В Челябинске семья решила приютить одинокого 75-летнего пенсионера, который девять лет жил на улице. Лайф побывал в новой семье Анатолия Лещенко и попросил его поделиться своей историей.
В 2010 году дом мужчины сгорел после замыкания, власти его посёлка пообещали помочь с жильём. Последние девять лет мужчина ждал помощи. Всё это время ему приходилось ночевать в подъездах и на теплотрассах.
Под Новый год пенсионера заметили волонтёры и написали о нём в соцсетях. На пост откликнулась семья Гулициных. Сначала челябинцы хотели предложить ему временную крышу над головой и помочь с устройством в дом престарелых, но потом образованный, непьющий пенсионер их покорил.
— Когда он сказал: "Я боюсь неизвестности", я испугалась. Не могу его отдать в дом престарелых. Сказала: "Всё. У нас теперь есть дедушка", — вспоминает приютившая мужчину Валентина Гулицина.
Праздники мужчина встретил вместе с обретённой семьёй — наряжал ёлку с новыми домочадцами, помогал готовить оливье. В ближайшее время ему планируют восстановить зрение, чтобы пенсионер мог читать книги. Лещенко признался, что ему до сих пор трудно поверить в то, что с ним произошло.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 29
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума