Для чего нужна литература?

Вопрос этот может поставить в тупик не только взрослого, но даже и самоуверенного подростка. А ведь старшеклассник по определению обязан знать ВСЁ!
В самом деле… математика и физика в основе всей нашей технотронной цивилизации, биология в основе сельского хозяйства, а химия – медицины, очевидно практическое назначение геометрии, географии, астрономии… Но есть ли назначение у словесности? Неужели она, как и все прочие искусства, придумана людьми лишь для отдыха от напряжённых трудов?
Нет, по данным археологии искусство (в том числе и искусство слова) старше не только науки, но и сельского хозяйства, и даже религии! Значит, несёт какую – то незаменимую информацию. Но какую?

Ответ может быть таким: у двух полушарий человеческого мозга разные функции. Вся наша система образования направлена на бесконечную тренировку только одного полушария – левого, ответственного за причинно-следственные связи, за логику. Собственно, достойным изучения и признаётся всё то, что логично. И при этом правое, эмоциональное - не развивается. Это кажется нормой пусть не всем, но, увы, слишком многим. Книга, живопись, музыка (не «музон»!) оказываются чем – то необязательным, и в итоге нормальным уже кажется человек… с единственным работающим полушарием. С половиной головы. Инвалид.

Такое понимание назначения художественного слова верно, но верно только отчасти. У этого объяснения медицинская, узко – специальная, натуралистическая "окраска".
А ведь вопрос поставлен очень давно, задолго до торжества научно – технической революции.

Сохранился рассказ о том, как Пётр I во время своего визита во Францию спросил радушных хозяев: «Зачем придумана художественная литература?» Ему, царю-инженеру, было совершенно ясно назначение литературы по различным специальностям или исторической хроники. Конечно, надо знать о том, что есть и помнить о том, что было. Но – писать о том, чего не было? Зачем?
Французы ответили: человек может насовершать таких ошибок, что исправить их – жизни не хватит. А читая книги о чужой жизни, он учится на чужих ошибках! Книга бичует дурные нравы и воспевает добродетели, она – учебник жизни! И государь сделал потрясающий вывод:
- Надобно и нам литературу завести.

Сходная ситуация в романе М.-А. Нексе «Дитте – дитя человеческое». Деревенская девушка научилась читать по книжке, единственной на всю её начальную школу. Потом она устроилась работать в городе, в семье писателя. И была потрясена увидев целую стену книг:
- Зачем столько?!
- Скажу, если прочтёшь хоть одну, - ответил хозяин и снял с полки «Робинзона».
Теперь каждую свободную минутку Дитте спешила оказаться в обществе моряка из Йорка. Она готова была подсказывать герою, как наладить хозяйство, а временами словно сама перевоплощалась в героя и вместе с ним ликовала при виде случайно проросших колосков… но при этом не забывала чистить хозяйские башмаки и готовить обед. Как будто два человека в одном теле… колдовство?! Наивную Дитте это даже испугало! Возвращая книжку, она сказала:
- Я прожила вторую жизнь…
- Верно, девочка. Сколько книг прочтёшь, столько жизней проживёшь!

***
Итак, развитие определённых зон мозга и передача коллективного опыта. А что ещё?

Чтобы получить ответ, надо поточнее задать вопрос. Например: «Что остаётся от исчезнувшего народа»?
- Сказки… мифы… литература?!
- А кто остаётся в истории самыми известными представителями своего народа?
- Поэты… писатели… литераторы?!
- Не учёные?
- Нет. Их открытия понятны не всем. И потом открытие могут забыть – и открыть заново в другой стране. А бывает, одно и то же приходит в голову разным учёным в разных странах! Потом спорят за первенство. Но невозможно разным людям написать одинаковые стихи!
- Россия не была самой «научной» страной, она была «литературной»!
- Да любой народ знают и уважают, если он создал свою литературу. Это же – лучший вклад в общую копилку цивилизации!
(Интересно, что с этим согласны и те, кто к школьным урокам литературы вполне равнодушен).
- Значит, твоя национальность – это и «твоя» словесность? Да, и с этим соглашаются даже те, кому не нравится конкретно своя национальность или «своя» словесность. Сами делают вывод о назначении литературы. Это предмет, образующий нацию, это – цемент народа!

И обязательно возникает вопрос: «А если убрать цемент?»

Что – либо запретить в эпоху интернета почти невозможно. Жечь книги на площадях – это вышло из моды. А ведь многие в своё время в Германии начали читать, увидев костры из книг. Захотелось узнать, что это от них скрывают?

Но ведь можно высмеивать «бесполезные» знания, можно их замалчивать, а можно и… подменить! Если предложить новому поколению книги, пусть даже вполне доброкачественные, но не те, на которых росли родители?

- Точно! Так и завоёвывать никого не придётся – уже через пару поколений внуки будут стыдиться своей национальности!
Уверенный вывод – и тут же недоумевающие взгляды – неужели это именно то, что происходит с нами?!

***
Если уж мы взяли себе в образец заокеанский светоч – Америку…
«Они» столкнулись с проблемой «нечитания» подростков на два поколения раньше нас. И поняли, шестым чувством ощутили, что это грозит утратой национального самосознания! А к таким вещам «развесёлые» янки относятся более, чем серьёзно.
И тогда была развёрнута широкая пропагандистская кампания. Подросткам внушалось:
«Если ты, белый американец, гордишься своей страной и своей нацией, ты обязан о стране и нации хоть что-то знать! Вот десять (всего десять) книг, не зная которых ты не имеешь права считаться американцем!» И далее список из десяти романов, действительно прекрасных, и пониманию подростка вполне доступных.
Психологический расчет оказался безошибочным. Десять книг – это не сто, такая скромная цифра не пугает, а между тем Главные Романы Америки открывали читателю такой мир крупных характеров и сильных страстей, что просто невозможно было удержаться от соблазна прочесть и одиннадцатую книжку, и двенадцатую…

Ещё в восьмидесятые годы это работало. Сейчас уже – увы… Пришлось искать новые формы – и вот, по разбросанным фермам одноэтажной Америки заколесили библиотеки на колёсах. Приезжает автофургон с книгами раз в неделю, любой желающий может взять книжку и прочесть.
Если через неделю он сумеет пересказать её библиотекарю – получит вознаграждение. Денежное! За предложение таким образом подрабатывать ухватились в основном индейцы – их белым соотечественникам премии за прочитанные книжки показались слишком скромными…

***
Вот эти беседы со старшеклассниками и подсказали мне мысль рассказать о тех книгах, на которых выросли мы, рождённые в шестидесятые годы двадцатого века.

О книгах, которые нам начинали читать бабушки – и внезапно бросали «на самом интересном месте», точно зная, что мы сами схватимся – и одолеем. О книгах, которые мы выпрашивали у одноклассников «на одну ночь» и действительно читали с карманными фонариками под одеялом, к которым рисовали бесчисленные иллюстрации. Которые (о, грешники!) – воровали из библиотек, обманывая бдительность строгих стражей бесценных сокровищ…
Были ли среди них «обязательные»? Почти не было. Делать то, что ты «обязан», всегда не очень хочется, и «программная» классика пролистывалась… на перемене перед уроком. А вот обширные списки «летнего чтения» отторжения не вызывали, они вполне могли быть ориентиром в книжном море.

***
Наверное, и у меня получится что-то вроде «Ста книг».

Списки «Ста книг, без которых невозможно жить» пытались составить десятки, если не сотни людей знаменитых, популярных и просто заинтересованных. И целый год «Литературная газета» печатала эти творения разных составителей. Отдельные позиции в этих списках оспаривать не хочется - действительно, книги прекрасные.
Но в целом – в целом почти все эти перечни абсолютной классики вызывали у меня отторжение. Почему?!
Вероятно потому, что очень уж явно чувствовался подтекст: «Я умный потому, что всё это прочёл. Если для вас это невозможно – так прочтите хоть половину. Будет у вас хоть половина моего ума». И только два или три составителя вспомнили, что пишут список для школьников! И составили свои реестры по возрастам – для начальной школы, для средней, для старшей. Новое оказалось хорошо забытым старым! Это были те самые, родимые списки «летнего чтения», против которых ничего не имели даже самые отпетые лентяи.

Потому, что нельзя штурмовать Эверест, не потренировавшись на Ай-Петри или Говерле. Не стоит подступаться к вершинам, не покорив холмы и пригорки. Может, и не погибнешь – но отвращением проникнешься. Навсегда.

А сто книг – это немного. Это даже до смешного мало! Десять лет – по десять книжек в год…
Меньше, чем по одной в месяц!

( Рассказы о книгах будут печататься в случайном порядке – систематизацией займусь позже.
Присоединяйтесь, коллеги, расскажите о любимых детских книжках так, чтобы их захотелось прочесть даже тем, кто читать не умеет!
А если у вас есть ещё и собственные иллюстрации… Любого качества, главное – собственные!)