Отправлено: 28.06.15 16:04. Заголовок: А был ли мальчик?

Открываю тему исторических расследований. Предлагаю тему: принцы в Тауэре. Помещаю ссылку на статью. Сразу обозначаю свою позицию: я за Ричарда. Моя позиция основывается на том, что автор хроники о Ричарде, сэр Томас Мор лжет в самых очевидных вещах. Например, в самом визуальном: уродство Ричарда. Восстановленный по черепу портрет опровергает: Ричард был красив и отнюдь не был горбат. Визуальная информация самая очевидная. А как сказал Козьма Прутков: Единожды солгав, кто тебе поверит.
Поскольку визуальное восприятие доказывает, что сэр Томас Мор лжет в этом пункте, возникает вопрос: а честен ли он в остальных? Например, что Ричард казнит оппонента, обвинив в колдовстве в следствии которого у Ричарда отсохла рука. Опять таки историческая реконструкция опровергает: обе руки на месте. Одна ложь тянет другую.
Выдержка из статьи:
Разумеется, такой человек не был продажным писакой, составлявшим под диктовку властей предержащих пасквили на их врагов. Для гуманиста задача смешать с грязью короля Ричарда была привлекательна, как возможность сделать шаг к торжеству истинных ценностей. Ричардом можно было пожертвовать, чтобы обнажить общественные язвы, показав сущность тиранов, причем сделать это при полном попустительстве правящего монарха, который только порадуется обличению своего врага. Для нелюбви Мора к Ричарду имелась и личная причина: его воспитателем и наставником был кардинал Джон Мортон, относившийся к покойному королю резко враждебно (в пьесе Шекспира он выведен под именем епископа Илийского).атьи.

А? Каково? Смешать с грязью ради торжества истинных ценностей. Вообще-то оболгать кого-то, это не восстановить торжество истинных ценностей, это просто оболгать.

 Отправлено: 08.07.15 21:28. Заголовок: В общем, Тауэр был ..

В общем, Тауэр был не тюрьмой, а резиденцией, стало быть дети находились в королевской семье, мать их была там же и пользовалась полной свободой, принимала участие в церемониалах, есть записи расходов на содержание принцев. Как следствие отношение не было жестоким. Но отстранение от власти факт неоспоримый.

 Отправлено: 08.07.15 21:34. Заголовок: Думаю, что Ричард л..

Думаю, что Ричард лично относился к племянникам хорошо. Жестоким он не был, дети находились в королевской резиденции, их видели играющими во дворе.

 Отправлено: 08.07.15 21:36. Заголовок: К принцам было прист..

К принцам было приставлено огромное количество надёжных, проверенных слуг (благонадёжность которых многократно проверялась - перепроверялась – за это отвечал лично сэр Брекенбери3). При них постоянно находился их лечащий врач, Джон Арджентин, который следил за их здоровьем, режимом питания, отдыха, сна. При них находились гувернёры, лакеи, пажи, учителя, камердинеры. Их пищу по нескольку раз проверяли специально приставленные дегустаторы. К ним приходили артисты, которые их развлекали – шуты, фокусники и жонглёры. И всех их – весь этот персонал Роберту Брекенбери приходилось по многу раз проверять. Как констебль Тауэра он ведал службой охраны обоих принцев и должен был гарантировать лояльность каждого, кто входил в их окружение.

 Отправлено: 09.07.15 09:04. Заголовок: Самое главное обвине..

Самое главное обвинение, которое выдвигают против Ричарда III на протяжении пятисот лет, — убийство племянников. До сих пор историки ломают голову над этой загадкой — убил все-таки Ричард III принцев или нет и куда же они исчезли? Ученые выдвинули три версии исчезновения принцев. Первая — это их убийство если и не Ричардом, то с его ведома и согласия. Вторая — убийство принцев Генрихом Тюдором, который занял трон после гибели Ричарда III. Третья — принцев вывезли за границу.
Итак, Елизавета Вудвилл с младшим сыном, десятилетним Ричардом, герцогом Йоркским, укрылась в Вестминстерском аббатстве. Старший, двенадцатилетний Эдуард, принц Уэльский, жил во дворце лондонского епископа у собора Святого Павла. Для репетиции сложной процедуры коронации Ричард перевел принца Эдуарда в Тауэр. Хочу напомнить, что в XV веке Тауэр был отнюдь не тюрьмой, а королевской резиденцией с прекрасными условиями для жизни. Правда, небольшая часть крепости действительно была отведена под тюремные помещения, в которых томились исключительно высокопоставленные преступники, но принц находился в королевской части замка. Перед коронацией епископу Кентерберийскому удалось убедить Елизавету Вудвилл передать Ричарду младшего сына, аргументируя тем, что мальчик обязан присутствовать на церемонии, кроме того, Эдуард очень скучает за братом. Елизавете ничего не оставалось, как согласиться, и она позволила забрать сына. После неудавшейся коронации, когда дети были объявлены незаконнорожденными, многие свидетели видели их в Тауэре живыми и невредимыми.
Первые обвинения Ричарда в убийстве принцев появились в конце 1484 года во Франции. Заметьте: слухи поползли не из Англии, а из Франции, куда бежали маркиз Дорсет с огромной частью казны, епископ Мортон и Генрих Тюдор, пытавшиеся лишить Ричарда III законной власти.
В феврале 1484 года Елизавета Вудвилл покинула место добровольного заточения и вернулась ко двору, где вместе с дочерьми посещала королевские приемы, участвовала в балах и принимала богатое содержание, которое ей выделил Ричард. Кроме этого, она убеждала Дорсета вернуться в Англию, обещая ему прощение короля. Вряд ли она вела бы себя подобным образом, если бы ничего не знала о судьбе своих детей, а тем более, если бы подозревала, что их нет в живых. Скорее всего, она первым делом обвинила бы Ричарда в их смерти, во всяком случае, ни за что не стала бы так спокойно развлекаться. Следовательно, мальчики и в то время были живы-здоровы.
Как ни крути, а убивать племянников Глостеру было совершенно невыгодно. Ведь парламентским актом была провозглашена нелегитимность принца Эдуарда и в народе его даже стали презрительно звать Эдуардом-ублюдком, в то время, как Ричард был признан законным государем, против чего, кстати, никто во всей Англии и не возражал, а, скорее, наоборот — Ричарда любили и было за что: он ограничил власть богатых, отменил «добровольные» дары короне, уравнял в правах представителей всех сословий. Глостер был умным политиком и должен был прекрасно понимать, что убийство невинных детей восстановит против него всю страну.
А вот для Генриха Тюдора, который вдвойне был незаконнорожденным, живой принц Эдуард действительно был помехой. Тюдор, заняв трон под именем Генриха VII, выдвинул против Ричарда совершенно абстрактные обвинения в тирании и жестокости, но об убийстве принцев он даже не заикнулся. Почему же он упускал такую замечательную возможность очернить Глостера? Ведь при его шатком положении для него на вес золота были любые порочащие Ричарда обвинения! Причина могла быть только одна: мальчики были еще живы и Тюдор об этом знал. Но вот ему они здорово мешали! Первым делом, дорвавшись до власти, Тюдор уничтожил все копии акта о признании незаконнорожденными детей Эдуарда IV (чудом уцелела только одна из копий), чтобы женитьбой на его дочери подтвердить свое право на престол. Но этим же он автоматически возвращал принцу Эдуарду титул законного наследника, а сам становился узурпатором. Затем новоявленный король арестовал епископа Стиллингтона, который из тюрьмы домой уже не вернулся. Не напоминает ли это уничтожение свидетелей? Но что совсем странно, Тюдор вскоре навечно заточил в монастырь свою тещу Елизавету Вудвилл. За что? Некоторые историки полагают, что Генрих VII убил сыновей Елизаветы, а мать упрятал подальше, чтобы много не болтала. И это похоже на правду — такой поступок был вполне в духе первого из Тюдоров. Ведь объявил же он без зазрения совести первым днем своего правления день, предшествовавший Босуортской битве, одним махом сделав всех, кто сражался против него на стороне законного короля Ричарда III, государственными преступниками!
В 1674 году при ремонте одного из помещений Тауэра под лестницей были обнаружены два человеческих скелета. Находке не придали значения и кости почти два года пролежали в ящике в углу. В конце концов о них вспомнили и объявили, что кости принадлежат пропавшим сыновьям Эдуарда IV. Останки положили в мраморную урну и похоронили в Вестминстерском аббатстве. В 1933 году могилу вскрыли, а кости подвергли медицинскому исследованию. Было установлено, что останки действительно принадлежали двум детям, мальчикам, лет 12 — 15, находившимся в близком родстве. У одного из них на челюсти было обнаружено небольшое повреждение. Действительно, незадолго до исчезновения принцу Эдуарду лечили зуб. Но если детям в момент смерти было 12 — 15 лет, то это свидетельствует о том, что Ричард никак не мог их убить — к тому времени, как дети достигли этого возраста, его самого не было в живых, зато это косвенно подтверждает вину Генриха VII. Но это справедливо только в том случае, если останки действительно принадлежат исчезнувшим принцам. Дело в том, что в Тауэре достаточно часто находили замурованные в стенах человеческие скелеты — они могли принадлежать как казненным государственным преступникам, так и дворцовой прислуге.
Несколько лет назад появилась интересная версия, по которой племянников Ричарда III тайно переправили за границу. Их путь, по мнению авторов этой версии, прослеживался из крошечного английского городка Эйкер-он-Трент, через Бремен, в Польшу, а затем следы принцев теряются… в России. Версия, конечно, фантастическая, но, думаю, она тоже имеет право на существование.
Ответа на вопрос, были ли убиты и кем сыновья Эдуарда IV, пока нет, хотя историки и бьются над ним не одно десятилетие. Но тем не менее многие тайны из жизни одного из самых загадочных королей Англии Ричарда III уже раскрыты. Может быть, вскоре время приподнимет завесу и над судьбой его племянников?
http://www.odessapassage.com/

 Отправлено: 09.07.15 09:11. Заголовок: Есть три версии об и..

Есть три версии об исчезновении принцев:
1. Убийство принцев Ричардом или с его ведома и согласия. Из - за того, что они продолжали стеснять его на престоле. Но так же считается это эту версию сочинил архиепископ Кентерберийский, он был злейшим врагом, дома династии Йорков.
2. Убийство принцев Генрихом Тюдором, который занял престол после Ричарда III.
Но убил принцев не сам Генрих, а Джеймс Тирелл, по приказу Генриха VII. Большинство историков, склоняются именно к этой, второй версии, убийства племянников, так, как в 1674 году были найдены человеческие кости, под фундаментом одной из лестниц в Тауэре. Вследствие, научной экспертизы, подтвердилось, что это были подростки 12 – 15 лет, а если бы их убил Ричард III, детям было бы 10 – 12 лет.
3.Третяя версия заключается в том, что принцев, всего на всего, просто вывезли за границу[1].

Заключение

Итак, так как версия убийства Ричардом своих племянников не была доказана, то, скорее всего, вторая версия более правдоподобна. Когда Генрих Тюдор вступил на престол, только через 20 лет был суд, по обвинению Ричарда III, но на суде ни слова не было сказано об убийстве принцев. Что тоже не маловажно и очень странно. Генрих Тюдор мог, наверное, пойти на все, что бы обрести власть Англии, а после смерти Ричарда, на престол, скорее всего, вступил бы один из племянников Ричарда III, поэтому, может быть, Генрих и приказал убить мальчиков

 Отправлено: 09.07.15 09:21. Заголовок: И пару слов о сэре ..

И пару слов о сэре Томаса Море. Неоднозначная личность! Его воспитатель епископ Мортон заговорщик и интриган всеми силами ненавидевший Ричарда. О Мортоне современник говорит, что не было в Лондоне человека вспоминавшего о нем без ужаса и отвращения. Сам Томас Мор, автор "Утопии" в стране победившего социализма автоматически был выведен из зоны критики, при этом о его беспощадном преследовании лютеран и клеветнической книге о Ричарде как то не принято вспоминать. Мор блестящий адвокат. Предвидя обвинения по части преследования лютеран он тонко защищается. Он лютеран не бил и деньги не присваивал. Только раз приказал бить плетьми за ересь малолетнего ребенка и ещё одного сумасшедшего. Последнее было гуманным актом. Сумасшедший де вылечился.
Так и Гиммлер никого лично не бил! А то, что конкретного лютеранина по приказу Томаса Мора травили как лису по всей Англии затем поймали и сожгли, так сэр Томас его лично не бил! Он его и в глаза не видел.

 Отправлено: 09.07.15 09:35. Заголовок: Определить, откуда н..

Определить, откуда направлены стрелы этой гнусной и подлой политической провокации, Ричарду не составляло труда. Догадался он и чья рука натянула тетиву: вне всяких сомнений, информационный вирус этой, отравляющей разум и душу, клеветы был занесён из «дружественной» ему Франции. А запустил его, судя по коварству этой идеи и её эффективной, стратегической целенаправленности, не кто иной, как его давний и непримиримый враг, французский король Людовик XI, который с приходом Ричарда III к власти потерял покой и сон: срок перемирия, заключённого с Англией в Пекиньи уже истёк в 1482 году. До этого, в 1480 году, герцогиня Маргарита Бургундская, сестра английского короля, заключила новый англо-бургундский договор, на ещё более выгодных условиях, в рамках которого обе страны могли объединиться против их общего врага, Франции. Теперь, чтобы удержать за Францией земли Плантагенетов, Людовик должен был уничтожить последнего из самых прямых и родовитых потомков этой династии – Ричарда III. В этой связи становилось понятным и вовлечение в заговор герцога Бекингема – прямого наследника младшей ветви Плантагенетов. По замыслу Людовика, его просто «подставили под удар», чтобы Ричард расправился с ним, как с мятежником, своими руками. И, разумеется, после той клеветы, которую Бекингем разнёс по всему свету, Ричард уже не смог бы поступить иначе. Натравив Бекингема на Ричарда, Людовик избавлялся сразу от двух прямых наследников династии Плантагенетов и значит получал больше шансов оставить эти земли у себя. (Что ещё раз говорит о том, что автором и заказчиком этой гнусной инсинуации был именно он – Людовик XI).

Всего год назад, чтобы отвлечь англичан от притязаний на земли Плантагенетов и от повторного вторжения во Францию, Людовик обострил конфликт между Англией и Шотландией: замутил воду между шотландским королём и мятежными баронам, да ещё запустил в этот водоворот Эдуарда IV, навязав ему в союзники опального брата шотландского короля, герцога Олбани, который до этого жил во Франции, у Людовика. Когда Ричард разрешил и этот конфликт – примирил шотландцев между собой и вернулся с победой в Лондон, Людовик придумал ещё лучший трюк: объявил о расторжении помолвки своего сына, дофина Карла, с дочерью Эдуарда IV, Елизаветой Йорк, чем нанёс новый удар английского короне.

Опасаясь, что Ричард, придя к власти, пойдёт на него войной (а Ричард заявил в своей коронационной речи, что «будет воевать с турками, равно как и с другими своими противниками»), Людовик XI так сильно перепугался, что уже через полтора месяца, после его восшествия на престол, испустил дух.

Когда Ричард планировал отправиться в коронационную поездку, Людовик был ещё жив. Узнав о готовящемся путешествии, он и придумал эту злобную инсинуацию, которую можно было приписать Ричарду только в его отсутствие: дескать, «сам уехал, а подлое поручение через доверенных лиц коменданту Тауэра передал».

Вне всякого сомнения, что ангажированный Людовиком епископ Мортон, находившийся в то время в замке Бекингема и впоследствии распространявший эти и все остальные, порочащие Ричарда слухи, имел возможность переписываться и связываться с кем угодно. В том числе и со своим непосредственным нанимателем, Людовиком XI. От него Мортон и получил идею этой интриги («последний подарок умирающего короля»), а затем «подсказал» её Бекингему, которого к тому времени уже завербовал и сделал своим сообщником.
Потому, что такую чудовищную инсинуацию, как обвинение в мнимом (предполагаемом, но и не опровергаемом) убийстве родных племянников даже в то «весёлое» время в Европе мог придумать только один человек – самый злобный интриган той эпохи, – «король-паук» – Людовик XI. Он свёл в могилу бургундского герцога Карла Смелого – близкого друга Ричарда III и мужа его родной сестры, который в 1471 году помог йоркистам вернуть корону. У Людовика были все основания полагать, что Ричард III будет ему за это мстить.
Готовясь нанести опережающий удар (пользуясь тем, что Ричард III обещал не нападать на него первым и гарантировал в верительной грамоте своё благорасположение), Людовик напридумывал ворох самых омерзительных обвинений и целым скопом вывалил их Джону Мортону в письме. Корреспонденция Мортона в замке Бекингема, по - видимому, не проверялась, а сам он из заключённого уже давно превратился в «друга» и наставника Бекингема, руководил его действиями и новой «пропагандистской компанией».

На склоне дней Мортон продиктует все эти инсинуации своему воспитаннику – будущему социалисту - утописту, Томасу Мору. Все они будут увековечены в его бессмертном труде «История короля Ричарда III», по которому его современники и их потомки будут изучать историю той эпохи и судить о Ричарде III как об отъявленном негодяе и монстре. А затем вся эта «чернуха» – это несмываемое пятно позора и срама – липкого и стойкого «клеветнического дёгтя» так глубоко проникнет во все информационные слои общества и так широко распространится во времени и в пространстве, что его невозможно будет оттуда вывести и по сей день, даже самыми современными техническими средствами массовой информации.
Возможно это и подразумевал Ричард III, когда интересовался истинными намерениями Людовика – хотел прояснить, какую гнусность замышляет этот человек (при том, что не мог, разумеется, рассчитывать на откровенность).
Теперь ситуация прояснилась, но какой ценой! – от этого «паука» всего можно было ожидать, но чтоб позволить себе такое!.. Счастье Людовика, что он умер ещё до того, как Ричард об этом узнал, а иначе не миновать бы ему нового вторжения во Францию! А так – «спи спокойно, дорогой товарищ!» – англичане с усопшими не воюют.

В пользу «французского следа» этих инсинуаций говорит и тот факт, что уже в январе 1484 года (то есть ещё при жизни Ричарда III и в период его правления), сообщение о злодеяниях английского короля, сделанное на основании показаний бежавшего во Францию епископа Мортона, было официально зачитано французским канцлером Гильомом де Рошфором на открытии Генеральных Штатов, после чего текст заявления распространится по другим странам, как официально доказанное подтверждение его вины. (Это разумеется, тоже было запланировано Людовиком для того, чтобы втянуть Ричарда в будущее сражение, которое навяжут ему «возмущённые его тиранией» представители английской - ланкастерской диаспоры, предполагающие таким образом взять реванш.)

Забегая вперёд, скажем, что и эта клеветническая компания не будет последней, – через три месяца, начиная с весны 1484 г., она снова возобновится: «После пасхи 1484 года, – писал анонимный хронист Кройлендского монастыря – появилось особенно много слухов об убийстве принцев по приказу короля Ричарда». Потому, что как раз в то же самое время (9 апреля, 1484), в день годовщины смерти короля Эдуарда IV, скоропостижно скончался сын Ричарда III, принц Эдуард, и многие расценивали это событие, «как возмездие Свыше» и связывали со слухами об «убийстве племянников».

Когда же на следующий год, после тяжёлой депрессии, вызванной смертью сына и усиленной сезонным обострением туберкулёза, в марте 1485 года, скончается жена Ричарда III, королева Анна, всё тем же епископом Мортоном, находящимся в то время во Франции, снова будет распущен слух о том, что её долгое время "травил и сживал со свету" её супруг, король Ричард III, ради кровосмесительного брака с бастардкой - племянницей, Елизаветой Йорк. Когда же выяснилось, что королева Анна умерла в день солнечного затмения (16 марта, 1485 года), с подачи того же епископа Мортона (всё ещё проживающего во Франции), это событие тоже стали рассматривать, как «возмездие Свыше1» и связывать с предполагаемым, скорым падением династии Йорка (на гербе которого изображено солнце), что ещё больше активизировало пропагандистскую деятельность оппозиции.
1 Доказательство тому – «Мемуары» Филиппа де Коммина (бывшего историографа ЛюдовикаXI), который в тот период близко общался с Мортоном (состоявшим на службе у наследников короля Людовика в качестве "консультанта" по вопросам международной политики)и многие события описывал и трактовал с его слов.

Можно представить себе, с каким тягчайшим грузом обиды, страдания и возмущения жил Ричард III всё это время! Казалось бы, куда проще представить всем реальных, живых принцев и доказать этим свою невиновность. Но Ричард слишком хорошо понимал, что всё это – умело спланированная и бесконечно подло подстроенная политическая провокация: начни хоть раз в чём - то оправдываться, и уже вовек не отмоешься от клеветы.

А кроме того, он предъявил принцев – целыми и невредимыми, – их родной матери, поздней весной 1484 года2. (Как раз в то самое время, когда смерть его сына связывали с исчезновением его племянников.) Выставлять принцев на всеобщее обозрение Ричард, разумеется, не стал – это было бы слишком опасно для их жизни, – предпочёл поставить под удар свою честь, дороже которой для него была только его бессмертная душа, короля -христианина и праведника.

 Отправлено: 09.07.15 09:51. Заголовок: Сохранились письме..

Сохранились письменные свидетельства современников, из которых следует, что Ричард III был мудрым и справедливым монархом, храбрым воином, великодушным к своим противникам и побежденным, обаятельным и мужественным человеком.
В первую очередь новый король реформировал парламент, уравняв права представителей всех сословий перед законом. Ричард III стер сословные разграничения между подданными и нивелировал ранговые противоречия, обостряющие сословные антагонизмы и конфликты. Спустя века о парламенте Ричарда напишут: «Мы можем без колебаний провозгласить парламент Ричарда самым заслуженным, в плане защиты свобод подданных и законов против насильственного администрирования».

Ричард III был единственным английским монархом, соблюдавшим Великую Хартию Вольностей, подписанную еще триста лет назад. Он был единственным в то время правителем, уважающим парламентские права и полномочия в полной мере. Ричард, задолго до принятия конституции, своей первоочередной задачей считал уважение и защиту гражданских, политических и имущественных прав всех своих соотечественников, вне зависимости от социального статуса. При Ричарде III последний бедняк мог обратиться с жалобой напрямую к королю, и тот всегда был готов выслушать просящего.

Также он известен своими беспрецедентно демократическими для того времени судебными реформами. При Ричарде все судопроизводство велось на английском языке, в то время как в других европейских странах оно по-прежнему велось на латыни, и большинство подсудимых понятия не имели, в чем их обвиняют и за что приговаривают. Обвиняемые получили возможность защищать свои права и вступать в диалог с судьями, о чем раньше и помыслить не могли.
Ричардом был утвержден суд присяжных из двенадцати человек, одного сословия с подсудимым, чтобы все друг друга поняли. Под страхом сурового наказания Ричард запрещал давить на присяжных. И строго за этим следил. Признавалось право и на защиту частной собственности обвиняемого: пока суд не признал человека виновным, его имущество нельзя было конфисковать. Наряду с этим, обвиняемому предоставлялось право быть выпущенным под залог.
Король придерживался принципа «дети за отцов не отвечают». Семьи обвиняемых репрессиям не подвергались. За детьми осужденных признавалось право наследовать имущество их родителей.
Кроме судебной реформы, Ричард III уделял много внимания образованию своих соотечественников. Были учреждены стипендиальные фонды для одаренных студентов. Король лично опекал некоторые старейшие университеты Англии. Незадолго до смерти, при всей своей занятости, король нашел время посетить Итонский колледж.

 Отправлено: 09.07.15 22:15. Заголовок: Единственный прижиз..

Единственный прижизненный портрет Ричарда.

 Отправлено: 09.07.15 22:16. Заголовок: А вот этот же портр..

А вот этот же портрет переделанный при Тюдорах.

 Отправлено: 09.07.15 22:22. Заголовок: Реконструкция внешн..

Реконструкция внешности по черепу. Вообще то он был красив.

 Отправлено: 09.07.15 22:27. Заголовок: Петросьян А.А. Р..

Петросьян А.А.
Ричард III — миф и реальность

Вопросы истории, № 11-12, 1992 г.
[179] — конец страницы.

Августовским днем 1485 г. на болотистом поле близ английского селения Босворт завершилась «великая усобица Алой и Белой Розы». Так именуют растянувшуюся почти на три десятилетия баронскую войну между двумя ветвями королевского дома Англии, Ланкастерами и Йорками, в их борьбе за престол. В гербе Ланкастеров была алая роза, в гербе Йорков — белая. В том сражении погиб последний представитель династии Плантагенетов король Ричард III, и на престол взошел основатель новой династии Генрих Тюдор.

В британской истории, пожалуй, нет более мрачной фигуры, чем Ричард III. Благодаря У. Шекспиру, создавшему в своей драме «История Ричарда III» неповторимый образ законченного злодея, его имя стало на протяжении столетий школьно-хрестоматийным олицетворением зла и всяческих преступлений. Но был ли Ричард действительно таким, каким его изобразил великий драматург? Открытие и публикация не известных ранее документов заставили исследователей переосмыслить предание о «кровавом тиране».1) Развернулись острые дебаты, в которые включились и советские историки.2)

Ричард Йоркский, герцог Глостер, младший брат короля Эдуарда IV (1460—1483) родился в октябре 1452 г., накануне «войны Роз». В ходе развернувшихся политических коллизий он оставался верен Эдуарду. Даже в критические для династии дни, когда большая часть знати, включая герцога Кларенса (брата Ричарда), перешла на сторону ланкастерцев, Ричард сохранял верность королю, разделив вместе с ним тяготы и трудности вынужденного изгнания. В решающих битвах при Тьюксбери и Барнете 1471 г., где были разгромлены основные силы ланкастерцев, юный герцог сражался с большим мужеством и полководческим искусством.

Преданность Глостера, воплощенная в его девизе «Верность — превыше всего», была по достоинству оценена королем: он получил руку самой богатой невесты Англии Анны Невиль и был назначен наместником северных графств. Именно там, в самом неспокойном краю королевства, считавшемся традиционной опорой ланкастерцев, проявились незаурядные качества Глостера как талантливого военачальника и администратора. За время наместничества он не только усмирил Север страны, но и превратил его в главную опору Йорков.3)

Тот, реальный Ричард совсем не походил на шекспировского «коварного герцога», снедаемого непомерным честолюбием и стремившегося любой ценой захватить престол. Современники единодушно отмечали, что «Глостер был чужд политических интриг и всячески старался держаться подальше от королевского двора, предпочитая жить на севере, в тихом Йорке».4) Последние пять лет правления Эдуарда IV Глостер оставался правой рукой своего капризного и подозрительного брата, был достаточно влиятелен и популярен и зарекомендовал себя как умный и деятельный правитель. [179]

Как же повел себя Глостер после смерти короля в феврале 1483 года? Согласно завещанию Эдуарда IV, престол переходил к его старшему сыну, 12-летнему принцу Эдуарду, при регентстве Глостера. Однако королева Елизавета Вудвиль и ее многочисленные родственники попытались совершить переворот. Захватив Тауэр и королевскую казну и не известив Глостера о смерти брата, они решили ускорить коронацию юного Эдуарда и провозгласить Елизавету регентшей. С этой целью в замок Лудлоу, где находился наследник, были отправлены с вооруженным отрядом в 2 тыс. человек лорды Риверс и Грей, то есть брат и сын Елизаветы.5)

Получив вскоре известие о смерти короля, Глостер, вместо того чтобы сразу двинуться в столицу, что было бы естественно для человека, намеревающегося захватить власть, отправился в Йорк, где привел к присяге юному Эдуарду V местную знать. Даже узнав от Гастингса, лорда-камергера покойного короля, о событиях в Лондоне, Глостер не вызвал подкреплений, а отправился с небольшим отрядом в 600 человек навстречу наследнику престола. И только в Стратфорде, после свидания с герцогом Бекингемом, подтвердившим сведения о перевороте, Глостер прибег к решительным мерам: арестовал вождей заговора Риверса и Грея и вместе с Эдуардом V двинулся к Лондону.6)

Попытка переворота провалилась. Большинство знати, враждебно относившейся к «выскочкам» Вудвилям, поддержало Глостера. Елизавета вместе с младшим сыном и пятью дочерьми укрылась в Вестминстерском аббатстве. 4 мая Глостер торжественно вступил в столицу, где был провозглашен лордом-протектором королевства. Это было встречено жителями города весьма благожелательно. Дальнейшие действия Глостера как регента свидетельствуют о его намерениях короновать своего племянника. Необходимые распоряжения о предстоящей коронации 22 июля были отданы сразу же по прибытии в Лондон. Наследник с подобающими почестями был препровожден в Тауэр, служивший тогда одновременно и королевской резиденцией. Там он должен был находиться, в соответствии с традицией, вплоть до коронации.

Но 9 июля произошли события, изменившие ситуацию и породившие новый политический кризис. О том, что произошло, мы можем судить на основании официальных документов. Летописцы же хранят молчание по этому поводу. Как явствует из письма епископа Т. Лангтона, во время экстренного заседания королевского совета епископ Уэльса Р. Стилингтон сделал неожиданное заявление о том, что покойный король до брака с Елизаветой был тайно обручен с леди Элеонорой Тальбот.7) Это означало, что дети Елизаветы, включая Эдуарда V, являются незаконнорожденными и, следовательно, не могут наследовать трон.

На следующий день Глостер отправляет письма в Йорк с требованием «прислать войска для борьбы с королевой и ее сторонниками, намеревающимися убить меня и кузена Бекингема», а также «предать суду арестованных лордов Грея и Риверса в связи с вновь открывшимися обстоятельствами».8) Драматический эпизод в истории «июльского кризиса» произошел 13-го, во время очередного заседания королевского совета. Согласно скудной информации хронистов, «во время заседания были арестованы архиепископ Ротергэм, епископ Мортон, лорды Стэнли и Гастингс»,9) причем последний тут же был обезглавлен во дворе Тауэра.

Судя по всему, открытие Стилингтона, означавшее для Вудвилей крах их надежд, побудило партию королевы на организацию нового заговора, в который был вовлечен через Джейн Шор, любовницу покойного Эдуарда IV, недалекий лорд Гастингс.10) Состоялась ли действительно помолвка Эдуарда IV с леди Элеонорой или же показания Стилингтона были фальшивкой, сочиненной кем-то из окружения Ричарда, не желавшим правления малолетнего короля, ибо это предвещало борьбу за власть различных группировок и, возможно, гражданскую войну? Определенно ответить на этот вопрос не представляется возможным. Большинство исследователей, учитывая любвеобильное сердце Эдуарда IV, склоняется к первой точке зрения. Брат Ричарда герцог Кларенс поплатился головой за попытку раскрыть какую-то «тайну» короля.11) В сложившейся обстановке открытие Стилингтона устраивало большую часть знати и горожан, желавших внутреннего мира. Неудивительно, что парламент, собравшийся 22 июля, на основании представленных ему доказательств о двоеженстве Эдуарда IV специальным актом отстранил от престола все его потомство как незаконнорожденное и постановил передать корону Ричарду Глостеру.

6 августа 1483 г. в присутствии почти всей английской знати состоялась торжественная коронация Ричарда III и его жены Анны Невиль. Как же проявил себя новый король? Его кратковременное правление было ознаменовано рядом реформ, многие из которых предвосхитили последующее законодательство Тюдоров.12) Даже противники Ричарда признавали, что он был хорошим законоведом, «много сделавшим для облегчения жизни людей».13) [180]

Неудивительно, что в народной памяти Ричард остался «добрым королем, убитым вследствие измены, к большому огорчению простого люда».14) Но как политик Ричард оказался недостаточно дальновидным, чтобы удержаться на престоле. Сказались его чрезмерная доверчивость к людям, неискушенность в интригах и отсутствие элементарной бдительности, столь необходимой государственному деятелю. Цепь измен разных лиц из ближайшего окружения Ричарда — лучшее тому подтверждение.

Через месяц после коронации Ричарда против него поднял мятеж его кузен Бекингем. Заговорщики, возглавляемые опытным и честолюбивым интриганом епископом Д. Мортоном, действовали в династических интересах Генриха Тюдора, единственного уцелевшего представителя боковой ветви Ланкастеров, которого они намеревались женить на дочери Эдуарда IV принцессе Елизавете и тем самым соединить две ветви враждующих домов.15) После подавления восстания Ричард ограничился казнью вероломного герцога и амнистировал большинство участников заговора, в том числе главную интриганку графиню Стэнли, то есть родную мать Генриха. Подобные меры явно не вяжутся с образом тирана и деспота, каким обычно изображают Ричарда.

А как же со знаменитой историей о «малолетних принцах», умерщвленных, согласно молве, по приказу Ричарда? Согласно «Большой хронике Лондона», последний раз принцев видели незадолго до коронации Ричарда, игравших на лужайке Тауэра.16) Дальнейшая их судьба окутана мраком, и никаких сведений о том, что с ними произошло, нет ни в одной из хроник современников Ричарда. Вряд ли он был заинтересован в устранении племянников, тем более после коронации. И вряд ли примирилась бы с убийством принцев их мать Елизавета. Не таков был характер этой энергичной, честолюбивой, неутомимой в интригах женщины.17)

После мятежа Бекинтема Елизавета Вудвиль примирилась с Ричардом III и вместе с дочерьми была допущена к королевскому двору. Наконец, имеются данные о том, что принцы вообще были живы в правление Ричарда: в книге коменданта Тауэра обнаружена запись от 9 марта 1485 г. насчет расходов на содержание «лорда-незаконного сына» (как именовался в официальных документах того времени юный Эдуард V).18) Устранение принцев скорее соответствовало династическим интересам Генриха Тюдора, нежели Ричарда: их смерть повышала шансы претендента в борьбе за престол. Именно Генрих и его сторонники, нашедшие убежище во Франции, начали распространять слухи об убийстве детей Эдуарда IV. На основании показаний епископа Мортона, бежавшего из Англии, французский канцлер Гильом де Рошфор в речи на открытии Генеральных Штатов (январь 1484 г.) обвинил Ричарда в казни племянников.19) Особенно активно пропагандистская кампания против Ричарда велась с весны 1484 г., и не случайно. Именно тогда скоропостижно скончался сын Ричарда, и перед страной вновь встала династическая проблема. «После пасхи 1484 г., — писал анонимный хронист монастыря Кройланд, — появилось особенно много слухов об убийстве принцев по приказу короля Ричарда».20) Когда же на следующий год скончалась долго болевшая жена Ричарда королева Анна, из Франции был пущен слух о том, что она отравлена Ричардом, чтобы он мог жениться на его племяннице, принцессе Елизавете. Ричарду пришлось публично отрицать подобное намерение.21)

7 августа 1485 г. Генрих Тюдор с армией французских наемников высадился на западном побережье Англии.22) Опираясь на поддержку уэльсской знати и войск лорда Стэнли, самого могущественного магната Юго-Западной Англии, поднявшего мятеж против Ричарда, претендент направился к Лейстеру, где находилась королевская армия. 22 августа оба войска приблизительно одинаковой численности (по 5 тыс. человек) встретились на Босвортском поле. Исход битвы предопределило предательство «самого верного и преданного» магната из ближайшего окружения короля, герцога Нортумберленда, который со своими отрядами не вступил в сражение. Окруженный со всех сторон, Ричард III отказался бежать и погиб с оружием в руках: единственный такого рода английский монарх, если не считать полулегендарного Ричарда Львиное Сердце, который пал при осаде крепости. Разбитую боевым топором королевскую корону нашли в кустах боярышника и тут же возложили на голову Генриха Тюдора.

28-летний Генрих VII обладал как раз теми качествами, которых недоставало Ричарду: изворотливым умом, мастерством скрытой интриги, дальновидностью. Первым делом он решил юридически закрепить свои сомнительные права на престол и тем самым оправдать узурпацию власти. По его настоянию парламент аннулировал прежний порядок престолонаследия и принял акт «об измене Ричарда и его сторонников»: Ричард был обвинен «в тирании, узурпации престола и многочисленных убийствах».23) Но в парламентском акте не содержалось никакого обвинения Ричарда в убийстве принцев, кроме неясной фразы о «пролитии [181] детской крови». Для укрепления прав на престол Генриху было необходимо доказать, что мужская линия Плантагенетов пресеклась со смертью детей Эдуарда IV. В противном случае принцы являлись бы прямыми наследниками трона, тем более что дети Эдуарда были легитимированы специальным парламентским актом. Иначе Генрих не смог бы жениться на принцессе Елизавете.

Однако никаких заявлений на этот счет не последовало. Не была даже отслужена заупокойная месса по убитым принцам. Новый монарх упорно хранил молчание об их судьбе. Но вряд ли можно согласиться с версией о причастности Генриха Тюдора к смерти принцев.24) Если бы это было действительно так, то первый Тюдор мог легко переложить ответственность за преступление на Ричарда, предоставив в качестве доказательства содеянного останки других детей того же возраста. Молчание Генриха VII скорее свидетельствует о том, что он сам точно не знал, что произошло с принцами и живы они или нет. Такая ситуация, учитывая непопулярность нового монарха, которого по признанию его канцлера Т. Бэкона «ненавидело почти все королевство»,25) грозила серьезными последствиями.

Дважды, в 1487 и 1491 гг., Англию потрясали выступления самозванцев, выдававших себя за детей Эдуарда IV, что едва не опрокинуло трон Генриха VII. Если самозванство первого претендента, 11-летнего сына пекаря Л. Симнела, было легко установлено, то личность другого искателя престола, некоего П. Варбека, до сих пор остается загадочной. Ряд исследователей, учитывая внешнее сходство Варбека с Эдуардом IV, прекрасное знание им придворных тайн и упорное нежелание Генриха VII провести очную ставку претендента с королевой Елизаветой и ее дочерьми, вполне допускают тот факт, что Варбек действительно был старшим сыном Эдуарда IV.26)

Чтобы разрешить «проблему принцев» и уберечь трон от появления новых претендентов, правительству Генриха требовалось убедить всех в смерти детей Эдуарда IV, убитых «преступным узурпатором» Ричардом. Одним словом, понадобилась легенда о «преступном тиране». И за дело взялись послушные хронисты, начавшие писать «новую историю» правления Ричарда III. Первый камень в основание этой легенды заложил современник Ричарда монах Д. Роуз, автор иллюстрированной истории графов Варвиков, показавший пример политического приспособленчества. После воцарения Генриха он переделывает свою «Историю» и превращает Ричарда из «самого благородного и справедливого правителя на Земле» в «воплощение Антихриста, казнившего невинных младенцев».27) Он же первым указал на физическое уродство Ричарда, изобразив его сухоруким и горбатым карликом с демоническим лицом. Это описание внешности Ричарда, ставшее традиционным в тюдоровской историографии, являлось лишь злобной карикатурой. Ни сохранившееся портретное изображение Ричарда, ни современные ему описания не содержат даже намека на физические уродства, которыми наградил его Роуз. По свидетельству императорского посланника фон Поппелау, получившего аудиенцию у короля весной 1485 г., «Ричард был человеком приземистым и кряжистым, обладавшим огромной физической силой... Его лицо выражало ум, энергию и волю и было не лишено привлекательности».28)

Придворный хронист, лондонский купец Д. Фабиан добавил новое звено к цепи преступлений, якобы совершенных Ричардом, обвинив его в убийстве Генриха VI и в расправе над собственным братом Кларенсом.29) Так постепенно стал создаваться образ короля-тирана и официальная версия «истории принцев». Для вящей убедительности не хватало только очевидцев преступлений Ричарда.

Весной 1502 г. по обвинению в «секретной переписке с врагами престола» был арестован Д. Тирел, комендант крепости Гине — одной из опорных английских баз во Франции. Верный слуга Ричарда III, Тирел после воцарения Генриха был лишен должностей и владений, но через год неожиданно получил прощение с восстановлением в прежней должности коменданта Гине, на каковом посту он находился вплоть до своего ареста. Приговоренный к смертной казни, он покаялся в убийстве принцев, совершенном им по приказу Ричарда III. Согласно его «Исповеди», Ричард сразу после коронации в августе 1483 г. послал к коменданту Тауэра Р. Бракенбури специального гонца с секретным письмом о тайной казни принцев. Однако комендант отказался исполнить приказ, и тогда Ричард поручил дело Тирелу, снабдив его королевским мандатом со всей полнотой власти в крепости на одни сутки. Получив ключи от Тауэра, Тирел и его сообщник-лакей наняли наемных убийц, которые ночью задушили принцев. Тела убитых захоронили под лестницей. Позднее их останки по приказу Ричарда перезахоронил неизвестный священник, который вскоре умер.30)

К моменту появления «Исповеди» Тирела из всех участников предполагаемой трагедии оставались в живых двое: сам Тирел и лакей. Последний, подтвердив показания своего господина, был отпущен на свободу и даже вознагражден пожизненной пенсией при условии постоянного [182] проживания во Франции.31) «Исповедь» Тирела является грубой фальшивкой, сочиненной в угоду Генриху VII и не выдерживающей критики. Первое, что бросается в глаза, — странный способ отдачи приказа о казни принцев. Гораздо проще было дать устное распоряжение и не оставлять такой улики, как письмо. Невероятным кажется и тот факт, что констебль Тауэра, отказавшийся выполнить королевский приказ, продолжал пребывать в должности и пользоваться расположением Ричарда, а не был устранен как опасный свидетель. Трудно предположить, что передача ключей от Тауэра даже на одну ночь прошла бы не замеченной служителями крепости и что они не преминули бы сообщить об этом Генриху во время их допроса осенью 1486 года. Наконец, почему правительство Генриха не провело официального расследования обстоятельств гибели принцев? Почему главный участник трагедии был казнен за совершенно другое преступление? Более того, Генрих VII вплоть до самой смерти так и не рискнул предать гласности «Исповедь» Тирела. Ни один из хронистов короля (ни Б. Андре, ни приглашенный из Италии Полидор Вергилий, допущенный к государственным архивам) не упоминает об «Исповеди» Тирела.32)

Завершающую роль в создании легендарного образа Ричарда сыграл государственный деятель Т. Мор, придавший этой легенде литературную окраску. Написанная около 1513 г., его «История Ричарда III» представляет собой яркий образчик произведения гуманистической мысли с осуждением всякой тирании.33) Основные события правления короля Ричарда, описанные знаменитым утопистом, с огромной художественной силой были воссозданы им по воспоминаниям главного противника Ричарда кардинала и канцлера Генриха VII Д. Мортона, чья пристрастность и тенденциозность очевидны. В этой связи достоверность сочинения Мора вызывает у исследователей большие сомнения.34) Авторитет и репутация Мора как человека и ученого оставались, однако, столь высоки на протяжении столетий, что его «История» превратилась в основной источник по описанию правления Ричарда III, из которого черпали сведения все последующие авторы, начиная с хронистов и кончая Шекспиром. Именно «золотое перо» Мора, вдохнувшее в легенду о Ричарде вечную жизнь, завершило оформление тюдоровского мифа о «кровавом тиране».

В 1933 г. историки с нетерпением ожидали результатов вскрытия «предполагаемых останков принцев», обнаруженных еще в 1674 г. под Белой башней Тауэра во время ремонта и погребенных в Вестминстерском аббатстве. В результате вскрытия было установлено, что найденные там кости принадлежат двум детям от 10 до 12 лет. Однако их пол определить не удалось. Экспертиза не установила также, к какому времени относятся останки. Найденные же кости говорят скорее против предположения, что это останки принцев. Иначе их нашли бы во время осмотра Тауэра властями Генриха VII. Кроме того, факт, что кости были обнаружены на глубине 10 футов, опровергает легенду о неизвестном священнике, перезахоронившем принцев.35)

Результаты вскрытия не оправдали надежд и еще больше подлили масла в огонь научной критики. Судьба принцев по-прежнему остается загадкой. Но в любом случае истинный Ричард существенно отличался от образа «кровавого убийцы и тирана». Конечно, незачем идеализировать его личность, как это делают некоторые авторы, изображающие его чуть ли не «последним благородным рыцарем Англии».36) Поколение, воспитанное в кровавых усобицах, равнодушно смотрело на кровь, и Ричард не являлся исключением. Вместе с тем правильно будет демонический характер, которым традиция наделяет Ричарда, оставить достоянием легенды, сохранив в истории образ талантливого, импульсивного, мужественного и честолюбивого человека.37)

 Отправлено: 10.07.15 10:49. Заголовок: Ой, ну и кощея нарис..

Ой, ну и кощея нарисовали при Тюдорах!
Тонкий рот, ввалившиеся глаза, шрамы вон какие-то...
А на прижизненном портрете - румяный-весёлый. Есть польское слово "przystojny", так вот - Ричард именно такой. Весьма неплох...

 Отправлено: 10.07.15 11:35. Заголовок: " Он привлекате..

" Он привлекателен и хорошо сложен"- слова графини Дорсмурт которая с ним танцевала весь вечер. Вообще на севере, где он был наместником его любили и уважали. Его смерть вызвала волнения. Ронья пишет:

цитата:

Ой, ну и кощея нарисовали при Тюдорах! Тонкий рот, ввалившиеся глаза, шрамы вон какие-то... А на прижизненном портрете - румяный-весёлый. Есть польское слово "przystojny", так вот - Ричард именно такой. Весьма неплох...

А кто нарисовал-то? Сэр Томас Мор, гуманист-утопист. Он вообще ваяет, что горбатый, сухорукий, хромой, два года его мать вынашивала. Ну что сказать? Гуманист.
Как сказал Геббельс : " Дайте мне СМИ и я целый народ превращу в стадо свиней". А тут всего-то, одного человека обособолгать. Покойного короля. Гуманииист.

 Отправлено: 10.07.15 11:43. Заголовок: Вот отрывок из опус..

Вот отрывок из опуса. Вообще будучи профессиональным адвокатом сэр Томас тонко переплетает брехню выдаваемую за правду и "есть мнение что", " говорят", " считают что..." пока это "говорят" не начинает восприниматься как " так и было". Прелесть в том, что пятилетний воспитанник Мортона Ричарда визуально видел. Ну наверно детская амнезия.

Третий сын, Ричард, о котором сейчас мы поведем речь, был умом и духом
равен каждому из них, но в телесной мощи и доблести далеко уступал им обоим:
мал ростом, дурно сложен, с горбом на спине, левое плечо намного выше
правого, неприятный лицом {13} - весь таков, что иные вельможи обзывали его
хищником, а прочие и того хуже. Он был злобен, гневлив, завистлив с самого
своего рождения и даже раньше. Сообщают как заведомую истину, что герцогиня,
его мать, так мучилась им в родах, что не смогла разрешиться без помощи
ножа, и он вышел на свет ногами вперед {В 1565 добавлено: "подобно тому, как
был рожден Агриппа".} (тогда как обычно бывает наоборот) и даже будто бы с
зубами во рту. Так гласит молва; то ли это люди по злобе своей говорят
лишнее, то ли само естество изменило свое течение при рождении того, кто в
течение жизни совершил столь многое против естества.