Отправлено: 16.01.22 21:50. Заголовок: Старый корсар дядя Изя
Однажды Герман Геринг, рестйхсминистр авиации нацистской Германии отрезал: в своем ведомстве я сам решаю, кто тут еврей. И было почему. Всегда у ленивого шефа работу тянет умный работящий зам. По старому принципу: лиса говорит: я буду боссом, если замом у меня будет вол. Все работу в люфтваффе тащил на себе талантливейший и трудолюбивый технический администратор Эрхард Мильк, еврей по отцу. Знаменитый и прославленный корсар, воин и флотоводец Османской Порты Хайреддин Барбаросса известный нам по Великолепному веку, флотоводцем и моряком ни разу не был. Он был организатором морских походов, администратором, головорезом, понторезом но…не морским корсаром и флотоводцем. Для этих дел у него был свой Эрхард Мильк, умнейший и трудолюбивый еврей Исаак бен Синан, сефард изгнанный из Испании и осевший с семьей в Турции. Исаак был ученым, философом и мудрецом, нежнейшим еврейским папочкой и интеллигентом. В жизни бы не взялся бы он за ремесло морского разбойника, но…душа-таки у него кипела гневом, а сердце кровоточило за девять тысяч сгоревших в кострах инквизиции насильно обращенных единоверцев и семь тысяч вырытых из могил и тоже сожженных. Исаак собрал команду, создал флотилию из шести тысяч таких же принципиальных евреев и…корабли под шестиконечным звездным вымпелом стали-таки бороздить просторы вселенной всыпая люлей испанцам во всех портах и прибрежных крепостях. Имена у кораблей были поэтическими. «Пророк Самуил», «Прекрасная Сара», «Королева Эстер», "Щит Авраама". 20 августа 1534 года Синан привел сто кораблей в тунисскую гавань и захватил это испанское владение от имени султана Сулеймана. Султан Сулейман, правивший в Восточном Средиземноморье и в Алжире, а также на Черном и Красном морях, стал хозяином всего Средиземноморья. Христианские суда не могли больше безопасно выходить в море, в котором правили мавританские пираты и еврейские торговцы. В 1538 году еврейский пират Синан уничтожил большую часть испанского флота возле порта Превеза в Греции, а на следующий год блокировал Которский залив в Далмации и заставил испанский гарнизон сдаться. В 1544 году Синан захватил, порт Суэц в Красном море, оплот португальцев. В 1551 году он захватил Триполи, и через год был назначен главой турецкого флота. Исаак бен Синан был знатоком магии и каббалы, умел определять путь корабля по звездам и солнцу при помощи приклада арбалета, ловить направления ветра нюхом, как собака, благо внушительный еврейский нос с горбинкой этому способствовал. Пока гребные галеры других флотилий шлепали веслами вдоль побережья, дядя Изя водил корабли в Африку и Новый Свет. Дядя Изя был исключительно культурным и гуманным человеком в деле, где вообще-то мораль не принципиальна. Всякие пытки, мародерства и изнасилования он решительно пресекал и не одобрял. Комитам-надсмотрщикам над галерными гребцами он говорил: -Вы-таки считаете, что гребцам нужна плетка чтобы корабль поплыл быстрее? Дорогие мои, мальчикам нужно дополнительное питание, когда они гребут против ветра, а не плетка. Поэтому, пока мальчики гребут против ветра, вы будете их кормить с ваших рук, потому что ваши руки свободны. И таки комиты кормили! Обходили ряды гребцов с кусками хлеба размоченном в вине и котелками похлебки и мяса и кормили с ложки. На палубе был натянут навес и уставших гребцов дядя Изя отправлял под навес отдохнуть, сажая на весла надсмотрщиков и офицеров: -Мальчики устали. Поработайте теперь вы, господа. Ваши руки не перетрудились. Когда испанцы выбили османов из Туниса, взбешенный Хайреддин решил предать смерти двадцать тысяч христианских рабов, содержавшихся в подземельях. «Это чудовищное злодеяние навсегда поставит нас вне человеческого общества», — ответил ему Синан Двадцать тысяч спасенных Исааком бен Синаном христиан отблагодарили его учинив резню в Тунисе еврейской диаспоры, еврейскими погромами и грабежами. В ответ Синан, захватив в плен мальтийских рыцарей отпустил их без всяких условий, заметив, что поступок христиан вопрос их личной порядочности, а его, Синана, поступок, вопрос его порядочности. В мае 1553 года Синан отправился в последнее известное путешествие. Он вышел из Дарданелл со 150 кораблями и захватил крепости южного побережье Италии и берега Сицилии. Перед возвращением в Константинополь он по просьбе короля Франции, союзника султана, высадился на Корсике и изгнал оттуда генуэзцев. Это последнее из известных деяний знаменитого еврейского пирата, прославившегося гуманным обращением с пленными и магическими способностями. На его надгробном камне на стамбульском кладбище Скутари можно прочесть: «Для друзей Синан был словно Иосиф, враги страшились его, как копья. Будем же молиться за рай для Синана, пусть Бог наполнит его душу радостью… Капитан-паша вошел в царство Божественной Милости». Его сын Сефар-реис тоже был незаурядным флотоводцем, правда, его продвижение по службе зажимал тогдашний визирь. Антисемит был.
Отправлено: 23.01.22 12:30. Заголовок: Вот удивительное дел..
Вот удивительное дело. Пока на христианских галерах команду кормили дерьмом всяким, а если уж и готовили иногда горячую пищу, то первое, второе и компот варили последовательно в одном и том же немытом котле и в компоте из сухофруктов жир плавал и всяка кака, у османов посуду драили и каждый день была горячая похлебка-чорба. С правильной заправкой-зажаркой. Вкусная. И компот из сухофруктов варили вкусный. Вообще сухофруктами запасались от души. И по этой причине пищевыми расстройствами команда не страдала. Культура гигиены и готовки у османов была.
Отправлено: 23.01.22 12:31. Заголовок: Краем крыла Улуч Али..
Краем крыла Улуч Али захватил службу при Великом Еврее. В битве при Превезе, вошедшей в список великих морских сражений, победу одержали османы под командованием капудана-дерья Исаака бен Синана. Улучу Али был 21 год и он отличился, потушив пожар на командном флагмане. Что ещё: у Улуча был псориаз и он получал доппаек хлеба и вина, ему был положен регулярный врачебный осмотр и медицинская помощь. Будущий великий адмирал Килыч перенял у своего великого предшественника принципы гуманного администрирования в деле, где вообще мораль казалась не принципиальной. Если так можно сказать, то цепочка флотских главкомов Османской Порты - Исаак бен Синан - Али паша Муэдзинзаде - Улуч Али паша Килыч - представлена людьми высокой внутренней культуры.
В Европе первый корректный флотский администратор появился в 18-м веке.
Отправлено: 23.01.22 15:18. Заголовок: -Как, как это случил..
-Как, как это случилось, сеньор Галеани, что вы, ученик монастырской школы, имеющий намерение принять целибат, стать монахом-доминиканцем и изучать теологию в Неаполитанском университете, стали ренегатом, вероотступником, пиратом и главкомом Турецкого флота? - Ну как вам это объяснить...Да просто повезло!
Знаменитый и прославленный корсар, воин и флотоводец Османской Порты Хайреддин Барбаросса известный нам по Великолепному веку, флотоводцем и моряком ни разу не был. Он был организатором морских походов, администратором, головорезом, понторезом но…не морским корсаром и флотоводцем
Вот эдакого я и опасалась. Отвечать с серьезным видом на заявление из серии "Коперник тоже была женщина!" не получится, на этом могу лишь откланяться на этом форуме, от которого, ей-богу, ждала чего-нибудь поумнее.
Так в дни воинственные Рима, Во дни торжественных побед, Когда триумфом шел Фабриций И раздавался по столице Восторга благодарный клик, Бежал за светлой колесницей Один наемный клеветник. М. Ю. Лермонтов. «Опять, народные витии...»
Итак, командующий южным крылом турецкого флота в битве при Лепанто бейлербей Алжира Улудж Али паша, собрав остатки своей эскадры, направился в пролив между островами Оксия и Курцолари, оставив дрейфовать в открытом море все захваченные им ранее галеры. Но корсар Улудж не был бы корсаром, если бы ушел просто так, не попрощавшись. Он приказал поднять на мачте своего корабля захваченный у мальтийских рыцарей флаг ордена святого Иоанна и прошел на виду у всего флота христиан.
Джованни Андреа Дориа, на которого планом баталии была возложена обязанность уничтожить эскадру Улудж Али, рвался, как пишут некоторые историки, в погоню за уходящим противником, но, посоветовавшись с другими командирами христианских соединений, в частности с папским адмиралом Колонной и его капитаном Ремегассо, отказался от этой идеи. Поднимался сильный ветер, давление быстро падало, что грозило штормом с наступлением ночи. Вместо Дориа за Улуджем был послан небольшой отряд под командой Онорато Каэтани с целью отслеживать дальнейшие действия алжирца. Было 7 октября 1571 года. Два часа тридцать минут после полудня. Данные о маршруте, которым следовали остатки турецкого флота после сражения при Лепанто, противоречивы. Связано это с тем, что Улудж уходил под парусами, а точных данных о направлении ветра в тот момент не сохранилось. Некоторые историки пишут, что он сразу же пошел в пролив между островами, как мы написали выше, другие утверждают, что первоначально Улудж обошел корабли обоих флотов с севера, затем прошел в тыл остаткам флота Али паши, и лишь после этого в разрыв между христианскими эскадрами севера и центра повел свой отряд на запад.
По некоторым данным, Улудж Али со своим отрядом укрылся в гавани острова Св. Мавры (Лефкас) под прикрытием турецких пушек. Когда угроза встречи с флотом христиан миновала, галеры Улудж Али перешли в Лепанто.
Известие о поражении турецкого флота в сражении при Лепанто и о тяжелых потерях дошло до судтана 17 октября 1571 года. Султан в это время находился в Адрианополе. Получив донесение, он тут же поскакал в Стамбул, где издал распоряжение, запрещающее под страхом смерти распространять какую-либо информацию о судьбе турецкого флота. Одновременно он приказал каждому санджак-бею Османской империи за два месяца построить и оснастить по одной галере. Встал вопрос о кадрах, способных управлять новым флотом. Узнав, что бейлербей Алжира с несколькими галерами избежал горькой участи остального флота, султан посчитал, что Улудж Али укрывается в корсарских гаванях Северной Африки и послал туда галиот с требованием явиться в Стамбул для объяснений. Галиот этот адресата так и не нашел, а был перехвачен Доном Хуаном де Кардона 17 ноября 1571 года.
Улудж Али между тем перебрался из Лепанто в Модон. Он еще не оправился от двух ранений в шею, полученных в бою. С собой он взял только семь галер, находящихся в относительно приличном состоянии. Остальные 25 галер его отряда были сильно потрепаны и остались в Лепанто. Все это время Улудж Али составлял донесение о битве, предназначенное для султана. Текст этого донесения сохранился в Библиотека Ватикана (Relatione dell' Usciali al Gran Turco della rotta della sua armata l’anno 1571. Cod. Barb. lat. 5367. fol. 108). Корсар пишет, что если бы он не сделал все, что в возможностях подданного султана и раба Порты, он никогда бы не посмел вновь предстать перед своим господином. И если бы потери турецкого флота были настолько велики, как об этом говорят враги Империи, он бы не имел мужества доложить о них лично султану. Состояние флота Османской империи гораздо лучше, чем флота ее христианских противников. И он, Улудж Али, готов доложить об этом султану лично во всех подробностях. Флот империи «под Вашим великим руководством и Вашим непобедимым мечом» захватил Кипр. Он подверг огню занятые неверными острова, уничтожив их жителей и захватив множество пленных. Мы, рабы султана, пишет далее Улудж, взяли и разрушили Бетимо на Крите, вернули Сопот, захватили Дулчиньо (Улцинь), Будву, Антивари (Бар), уничтожили и захватили много венецианских галер в Адриатическом море. Наконец, турецкий флот встретился с армадой христиан и «отважно сразился с ним» (l’ havemo combattuta gagliardamente). И далее (сам себя не похвалишь – никто не похвалит): «Али Паша поручил мне командование левым флангом флота. Я обратил в бегство правый фланг христиан». И хотя венецианские галеасы нанесли большой урон турецким галерам «мой господин может быть уверен, что потери его врагов не меньше, чем наши потери». (Вот, видимо, от чтения подобных донесений родилось знаменитое «врет как на войне»). Но Улудж Али говорил то, что хотел услышать султан, и не прогадал. Он тут же был назначен Kaptanıderya – Капудан Пашой, Адмиралом всего флота Османской империи и приглашен в Стамбул для триумфальной встречи. Султан лично присвоил ему новое имя Килыч – «Меч». Спустя годы после этого события известный турецкий историк Кятиб Челеби обоснует это решение султана, заявив что, когда дело касается военного флота, то лучше потерять всех солдат, чем одного командующего. История показала, что решение турецкого султана было разумным и обоснованным. Турецкий флот возродился после Лепанто.
Отправлено: 26.01.22 04:16. Заголовок: А дальше, как испанс..
А дальше, как испанская разведка за Улуджем Али охотилась.
Улудж Али – мишень для наемных убийц
Подползай с удавкой, с ядом, Дай работу лезвию, ― Не боюсь! Г. А. Шенгели
После нескольких попыток подкупа алжирского бейлербея, не давших результата, руководство испанских спецслужб решило действовать по-другому: если Улуджа Али невозможно купить, его надо убить. Политические убийства в XVI веке были заурядным явлением, убивали не только рядовых политиков, но и влиятельных аристократов, и даже глав государств. Такие монархи, как короли Франции Генрих III и Генрих IV, королева Наварры Иоанна III, принц Вильгельм Оранский, великий визирь Османской империи Мехмед Соколлу-Паша и длинный ряд других заметных фигур на политической сцене того времени закончили свою жизнь от рук убийц. Яд и кинжал были основными орудиями убийства, хотя иногда это были достаточно изощренные способы, вспомним хотя бы пару пропитанных ядом перчаток, которые использовала Екатерина Медичи для убийства Иоанны Наваррской (впрочем, эту версию из «Королевы Марго» Дюма не подтверждают современные исследователи, считая, что Иоанна умерла от туберкулеза). К турецким султанам убийцы подсылались так часто, что для их нейтрализации выработан был даже специальный этикет: любой иностранец, в том числе и посол, мог приблизиться к султану лишь в сопровождении двух охранников, которые держали гостя за руки. Улудж Али-паша стал мишенью для наемных убийц сразу же после назначения на должность Главнокомандующего османским военным флотом и получения нового имени Кылыч Али. Впрочем, первая попытка убить капудан-пашу, как представляется, не была следствием внешнего заговора, а явилась продуктом разборок в высших кругах империи. В письме, датированном мартом 1574 года, агент испанской разведки докладывал в Мадрид, что имел место заговор на флагманской галере капудан-паши. Трое офицеров галеры из бывших христиан вошли в сговор с гребцами христианского происхождения с целью убить ночью адмирала, захватить галеру и на ней вернуться на родину. Правда, неясно, зачем они планировали убийство капудан-паши: побегу это бы не помогло, а лишь привлекло бы внимание всего османского флота и сделало побег невозможным. Так что скорее всего основной целью бунта был не побег, а как раз убийство Адмирала османского флота. Не обязательно его заказала испанская разведка: у Кылыч Али было много врагов в то время. Истины мы уже не узнаем, но последствия заговора известны хорошо: заговорщики были разоблачены еще до начала бунта, у них были вырваны ноздри, после чего они были казнены «путем различных видов (diverse sorti) пыток» .
Помимо испанского агента, об этой попытке убить капудан-пашу докладывал капеллан австрийского посольства Стефан Герлах, мемуары которого дошли до наших дней (GERLACH, S. Tagebuch. Frankfurt am Main, 1674). Он пишет, что заговорщики были пойманы в момент, когда они закладывали взрывчатку под постель адмирала. Как пишет Герлах, заговор был раскрыт вследствие предательства одного из заговорщиков, испанца по происхождению. Мемуарист отмечает, что часть заговорщиков была посажена на кол, остальные забиты палками до смерти. По иронии судьбы, среди казненных был и испанец-доносчик, на том основании, что он участвовал в мероприятиях на ранней стадии заговора. Тот факт, что в мемуарах Герлаха ни слова не говорится о планах заговорщиков по захвату галеры, может свидетельствовать об истинной задаче всего мероприятия – устранении Адмирала турецкого флота. Хотя не обязательно за ним стояли секретные службы Испании. В отличие от следующей попытки ликвидировать Улудж Али-пашу, предпринятой испанской разведкой на следующий год: план акции 1575 года и ее финансирование нашли отражение в архивах секретных служб Габсбургов.
Для сбора информации в интересах проведения акции по устранению Улудж Али в Константинополь был послан некто Франциско Пелозо, агент вице-короля Сицилии. Не сумев раздобыть ничего полезного, агент вместо реально обоснованного плана операции предложил сомнительный вариант отравить Адмирала флота и его ближайших сподвижников. Пелолзо утверждал, что он легко сможет получить приглашение в дом адмирала, где осуществит задуманное, после чего для маскировки убийства взорвет расположенный поблизости склад боеприпасов (magazen de las municiones). Вице-король Сицилии не стал категорически отвергать план своего агента, хотя выразил сомнение в его осуществимости («мне известна разница между словами и делами», между palabra и exequición, заявил он). Вице-король снабдил Франциско греческим огнем (fuegos artificales), необходимым для диверсии, однако отказался дать ему яд (veneno artificial), сославших на его отсутствие на Сицилии. Пелозо отправился за ядом в Левант, где и канул без вести. И эта попытка испанской разведки устранить Улудж Али не имела завершения.
Для устранения строптивого адмирала привлекались не только агенты спецслужб, но и высокопоставленные дипломаты. Неофициальный посол Габсбургов в Стамбуле, которому было поручено ведение переговоров о мире между испанцами и османами, Джованни Марльяни писал своему королю, что Улудж Али – самый жесткий участник переговоров, и лучший способ решить все вопросы – избавиться от него. В письме вице-королю Неаполя посол пишет более конкретно: у него есть два человека в окружении Улудж Али – Синан и Хейдар, которые готовы совершить убийство своего хозяина. Вице-король не испытал никаких моральных проблем, обсуждая этот вопрос: Улудж Али может быть убит с чистой совестью (buena conciencia), так как он – вассал короля Филиппа II, предавший его. (Интересно, что тот же вице-король выступил против убийства агентами албанского посредника Бартоломео Брутти, препятствующего переговорам: Брутти не мог быть убит buena conciencia, так как он не являлся вассалом короля и не был ренегатом).
От насильственной смерти Адмирала османского флота спасло подписание в 1581 году великим визирем Мехмед Соколлу-Паша и послом Джованни Марльяни договора между Османской империей и Габсбургами. Договор был возобновлен в 1584 году и в 1587 году, году смерти Улудж Али. Улудж Али лишь однажды в эти годы выходил в море во главе флота, во время марокканской операции 1581 года. И хотя внутри османской иерархии он продолжал играть важную роль, Габсбургам он уже не угрожал, поэтому не являлся более мишенью для испанских спецслужб.
Отправлено: 26.01.22 04:19. Заголовок: Как испанская развед..
Как испанская разведка пыталась подкупить Улуча Али.
Улудж Али и испанская разведка: попытки подкупа
Буржуи сейчас же двинули в ход предательство, подкуп и золото. [В. В. Маяковский (1924)
Мы видели, что при первой известной нам попытке испанской разведки обезвредить корсара Улудж Али последний вроде бы и не был участником запланированной операции, он был скорее ее жертвой. Первый непосредственный контакт между испанскими спецслужбами и опасным ренегатом датируется 1569-м годом. Поощряемые слухами о хорошем отношении корсара к христианам, мастера заплечных дел испанского короля попытались повлиять на Улудж Али-пашу через его родственников-христиан. Мы уже упоминали выше, что этот метод был в арсенале спецслужб того времени. Вице-королю Неаполя было направлено срочное секретное поручение разыскать в Калабрии любых родственников Улудж Али (мать, братьев, других близких, которые могут еще проживать на родине корсара) и в случае успеха – незамедлительно направить их в Мадрид. Ответ вице-короля был неутешительным: родственники либо слишком молоды и ничего не знают о юноше, пропавшего много лет назад, либо слишком стары, чтобы могли вынести такое длинное путешествие. Вместо родственников неаполитанский наместник разыскал и послал в испанскую столицу земляка и даже бывшего раба алжирского корсара – некоего Giovanni Battista Ganzuga. Был разработан очередной план (куда же в разведке без планов!), согласно которому Гансуга должен отправиться в Алжир под прикрытием монаха-члена ордена мерседариев, которые занимались выкупом невольников из плена. ам он должен встретиться со своим бывшим хозяином и предложить ему следующие почетные условия: Улудж Али переходит (естественно, вместе с Алжиром) в подданство Габсбургам и взамен получает титул испанского маркиза или графа (по своему выбору) и феодальное владение с доходом 12000 дукатов в год. Если Улудж согласится на дальнейшие переговоры, Гансуга немедленно возвращается в Мадрид и получает дальнейшие инструкции от секретаря короля Филиппа ΙΙ и фактического главы королевской секретной службы Антонио Переса. Интересная деталь: чтобы якобы нищий монах мог получить доступ к секретарю короля был разработан специальный сигнал – агент должен был коснуться правой руки Переса особым образом (об этом мы можем узнать из сохранившегося в архивах документа под названием «el despacho que estava hecho para que llevasse el hombre que avia de yr a Argel».( «Сигнал, подтверждающий, что человек прибыл из Алжира или направляется в Алжир»).
Не надеясь на стопроцентный успех разработанной операции, разведка параллельно готовила еще одну, главными действующими лицами которой являлись корсиканцы из семьи Gasparo Corso. Эта семейка являла собой прообраз нынешней мафии: пять братьев, создавших сеть по международной торговле и сбору информации в Западном Средиземноморье. Они имели свои базы в Валенсии, Алжире, Барселоне и Марселе. Один из братьев – Франческо, купец из Валенсии, – должен был направиться в Алжир, где вместе с другим братом Андреа (купец и посредник по выкупу пленных в Алжире) вступить в переговоры с Улудж Али с целью убедить его перейти на сторону Габсбургов в обмен на muy buena renta con algun titulo para si y sus descendientes («очень хороший доход и высокий титул для него самого и его потомков»).
Обычно испанцы очень тщательно готовили свои операции, но в данном случае обстоятельства торопили их. Назревал мятеж морисков и неминуемый союз их с османами, что могло помешать осуществлению задуманных планов.
Обговорив с неаполитанским вице-королем основные принципы операции, Франческо отправился в Мадрид, где план был разработан детально. Братья Гаспаро Корсо должны будут вступить в контакт с адъютантом Улудж Али Меми Корсо (родственником братьев), капитаном галеры Катанья реис, и марокканским принцем в изгнании Абдул Меликом, которые должны стать посредниками в предложении крупной взятки алжирскому наместнику за его переход на сторону Габсбургов. Естественно, сами посредники получали за свои услуги очень высокую оплату.
Но испанцы опоздали. Пока готовилась операция неутомимый Улудж Али покинул Алжир и, во исполнение приказа султана оказать помощь морискам, захватил Тунис, чем значительно укрепил свое положение в турецкой иерархии. Подходы к нему стали значительно труднее, и робкие попытки Меми Корсо и одного из братьев Гаспаро Корсо вызвать Улуджа на переговоры не возымели действия. А несколько месяцев спустя Улудж Али-паша во главе алжирского флота направился на соединение с флотом Империи, который готовился дать решающий бой христианам при Лепанто.
Охота испанской разведки за Хайреддином Барбаросса.
20 августа 1534 года Синан, известный под прозвищем «Великий еврей», привел сто кораблей в тунисскую гавань и захватил это испанское владение от имени султана Сулеймана. Тунис, стратегический порт, располагался напротив Сицилии, на берегу узкого пролива, соединявшего западную и восточную части Средиземного моря. Сулейман, правивший в Восточном Средиземноморье, а также на Черном и Красном морях, в 1529 году обосновался в Алжире, создав опорный пункт на западе Средиземного моря (Алжир для него захватил Барбаросса). Теперь, когда знамя с полумесяцем развевалось и над Тунисом, султан стал хозяином всего Средиземноморья. Суда Карла не могли больше безопасно выходить в море, ставшее враждебным для христиан домом, в котором правили мавританские пираты и еврейские торговцы. Первое действие Карла показывает, что иногда политический прагматизм мог возобладать над религиозными порывами. Император отправил в Тунис тайного посланника с предложением: Карл готов был признать Барбароссу правителем Северной Африки при условии перехода на службу к нему, Карлу. При отказе Барбароссы посланнику надлежало отравить его или перерезать ему горло ночью, когда Хайраддин отойдет ко сну. Но эта ночь для императорского посланника так и не наступила: Барбаросса отмел предложение Карла взмахом кривой сабли, обезглавив гостя. Император усмотрел в провале миссии знак свыше. В следующем году Карл, вынашивавший идею организации крестового похода на Тунис, тайно собрал армаду из 400 кораблей и армию численностью тридцать тысяч солдат, набранных во всех частях империи (10000 испанцев, 7000 немцев, 6000 итальянцев, 5000 генуэзцев и 1000 мальтийских рыцарей). Возглавить христианское войско он решил лично, надеясь нанести язычникам сокрушительный удар. Этот поход должен был показать всему миру, что Карл — истинно благочестивый правитель.
Отправлено: 28.01.22 07:30. Заголовок: А вот османская инно..
А вот османская инновация. Абордажная площадка. Ровненький настил на носу корабля. Таран на носу пробивает борт противника и абордажная команда перебегает по настилу.
Отправлено: 30.01.22 07:08. Заголовок: Улудж Али: до Лепант..
Улудж Али: до Лепанто
Этих каменных скатов Мы боялись, когда Варварийских пиратов Здесь гнездились суда. Итак, вернемся к командующему южным крылом турецкого флота в сражении при Лепанто Улудж Али-паше (по-турецки Uluç Ali Paşa). Мы уже несколько раз указывали, что его настоящее имя – Джованни Диониджи Галени, он был уроженцем городка Ле Кастелла в итальянской Калабрии. В семнадцатилетнем возрасте его захватили в плен барбарийские пираты, после чего несколько лет юноша был галерным рабом – гребцом на турецкой галере. Чтобы добиться освобождения, Джованни принял ислам, получив имя Улудж Али, и начал карьеру на кораблях флота Османской империи.
Происхождение его имени не вполне ясно. Итальянцы называли его, помимо Улудж Али, также Ulugh Ali, Euldj Ali, Lucciaili, Occhiali, Ucciali. Известный французский востоковед Вантюр де Паради (Venture de Paradis) в своей книге «Alger au XVIIIe siècle» пишет:
«On nomme aaldj علج un chrétien qui se fait turc et selami إسلامئ un juif qui se fait mahométan.» (Имя aaldj علج давали христианину, который становился турком (мусульманином – g._g.), а selami إسلامئ – иудею, который становился магометанином).
Однако турецкий писатель Фуад Карим считает несколько иначе. По его мнению имя Улудж произносится в мусульманских странах Северной Африки как аалидж, что означает «иностранец» или «неверный». Однако туркам трудно произносить звук «айн», поэтому у них имя Аалидж превратилось в Улудж.
В принципе, я не вижу принципиальной разницы между этими точками зрения. Важно то, что и в первом, и во втором случаях признается, что Улудж Али был мухтеди, христианским ренегатом. А то ведь во многих турецких источниках, даже таких авторитетных, как первая современная турецкая энциклопедия, выходившая в 1890-х годах, Kamus-ul Alam , представляют его как «турка из Анатолии».
Сейчас итальянское происхождение Улудж Али не ставится под сомнение. Считается, что новое имя ему дал при обращении в ислам захвативший его в плен корсар Али Ахмед реис. Как и профессию, в которой он сделал быструю карьеру. В 1548 году, уже командуя корсарским галиотом, он присоединяется к Драгут реису и играет важную роль в захвате и обороне крепости Махдие в Тунисе. Проявив воинский талант в этом сражении, а также в захвате Триполи в 1551 году, Улудж обратил на себя внимание Драгута, который взял его с собой в Стамбул, где лично представил султану Сулейману. Султан принял его на службу в своем флоте, положив жалованье в 80 акса и пожаловав право нести кормовую латерну (фонарь) на его галере. Началась служба Улудж Али-паши на морских рубежах Османской империи у побережья Северной Африки. В войне за Джербу он уже командовал флотом, а после гибели Драгута при осаде Мальты в 1565 году был назначен бейлербеем Алжира.
Именно в эти годы Улудж Али становится мишенью для спецслужб испанского короля. Практически все командиры пиратских судов Барбарийского побережья Африки были целью специальных операций, проводимых разведкой Габсбургов, если же они к тому же являлись ренегатами – интерес к ним возрастал многократно. Опыт испанцев показывал, что смена религиозных убеждений не означала разрыв всех связей с прошлым, семейных и дружеских отношений, не вела к забвению родного языка. Даже если турок был сыном ренегата, никогда не бывавшем на своей родине, в интернациональном сообществе североафриканских портов он неизбежно оказывался в контакте со своими соплеменниками. В книге-справочнике об Алжире той поры (D.Haedo, Topografia e Historia General de Argel , Madrid, 1927, vol. I, pp. 52-3) можно прочитать, что там проживали представители 52-х национальностей, от русских до датчан и от абиссинцев до индусов.
Именно эта ностальгия, эти связи и становились в первую очередь объектом разработки со стороны спецслужб. Нам известны попытки агентов испанской разведки вступить в переговоры с несколькими видными корсарами с целью их последующей вербовки. Такие подходы были сделаны к Хайреддину Барбароссе в конце 1530-х и начале 1540-х годов (хотя он и родился мусульманином), к другим правителям Алжира (сардинский ренегат Хасан Ага в 1535-1544 гг., сын ренегата Мехмет-паша в 1567-1568 гг.), а также к Адмиралам флота Хасану Венециано (венецианский ренегат) и Синан-паше (генуэзский ренегат). И хотя в указанных случаях тайные уговоры испанцев не увенчались успехом, испанская разведка продолжала тратить время и деньги на этот вид своей деятельности.
Первый подход разведки Габсбургов к Улудж Али был сделан, как представляется, в 1667 году, в бытность его правителем Триполи. Один из заместителей Улудж Али, ренегат из тосканской Лукки Мурад Ага, вошел в контакт с агентами испанской разведки Alferez Francisco de Orejon и Matheo Pozo с предложением убить Улуджа, после чего передать власть над Триполи Габсбургам. Суть предоженного плана была такова: Orejon и Pozo с 20-25 воинами тайно подойдут к стенам Триполи, а Мурат известными ему путями проведет заговорщиков внутрь крепости, которую они с помощью местных христиан и захватят. Успех был гарантирован, полагал Мурад, так как в Триполи осталось только 50 османских гвардейцев, остальные ушли для подавления бунта местных берберских племен. Кроме того, Мурад утверждал, что османы лишь недавно (в 1551 году) отвоевали город у мальтийских рыцарей и поэтому среди его населения осталось много сторонников христиан.
Мы не знаем, была ли предпринята попытка осуществления этого плана. Скорее всего нет, так как недавний неудачный опыт османов (на Джербе и на Мальте) показал, что недавняя смена власти на территории еще не является гарантией того, что на ней осталось много приверженцев старых хозяев. Во всяком случае известно, что Улудж Али остался жив, а имя Мурад Ага появлялось в испанских документах и спустя восемь лет, т.е. нет никаких оснований предполагать, что он погиб в результате неудачной операции испанской разведки.
Отправлено: 30.01.22 07:11. Заголовок: Как красив был Улуч ..
Как красив был Улуч Али паша, это гравюра с прижизненного портрета. Красив, и история его любви красивая. В общем, это не самое принципиальное в биографии исторического персонажа, но добавляет ему обаяния.
Отправлено: 30.01.22 07:42. Заголовок: Немного добавлю к им..
Немного добавлю к имеющейся информации, это мои рассуждения и предположения. Его отца звали Бирно Галеани. Мама Пиппа урожденная ди Чакко. Он был единственным сыном. И сыном любимым. Калабрия и по сей день нищий район. А уж в те времена, нужда на южном побережье Италии была ужасающей. Дать сыну образование в таких условиях это родительский подвиг. Впрочем, его отец был обеспеченный человек. Он смог дать сыну базовое образование для поступления в университет, а это дорогого стоит. На всем побережье Калабрии мало кто из рыбаков мог крестик поставить. Ближайшая школа была в монастыре цистерцианцев, недалеко от Ла Кастелла. Скорей всего, там Джованни Галеани и получил базовое образование. Видимо, отец был владельцем рыболовецкой шхуны, а не заурядным рыбаком. И так, торговая галера направляющаяся в Неаполь, была захвачена в плен берберийскими корсарами. И 17-летний мальчик, направлявшийся в Неаполь в университет чтобы продолжить изучение теологии и принять послушничество в монастыре доминиканцев никогда больше не увидел своих родителей и его жизнь сложилась не так, как он планировал. Берберы с ходу предлагали ислам и свободу. Он выбрал христианство и рабство. Невозможно найти корректный рисунок галерных гребцов, везде комиты с зверской мордой. Поэтому турецкая галера. Сам чертеж османы получили от генуэзцев. Те были рады конкурентам венецианцам подложить свинью и эта галера на двести лет стала ужасом Средиземноморья.
Отправлено: 30.01.22 08:19. Заголовок: И о любви. Любовь в ..
И о любви. Любовь в его жизни была. Но о ней мы знаем мало. Что точно известно: 1 Её звали Селиме. 2 Она была дочерью его хозяина. 3 Они прожила вместе 43 года. 4 У них был бездетный брак. 5 Она была его единственной женой и любовью, никаких наложниц и других жен ради решения вопроса продолжения рода у Али не было. Ибо это был случай моногамной и единственной любви длиной во всю жизнь, свидетельствую очевидцы. Бывает. Черчилль прожил с женой 57 лет в браке в абсолютной верности. 6 Они усыновили, удочерили много сирот и у них были приемные дети и внуки. Они воспитали целую флотилию адмиралов и капитанов. 7 Они активно занимались благотворительностью. 8 Он принял ислам не в абсолютной, но в значительно степени ради брака с Селиме. 9 Она ждала его три года, пока Али зарабатывал статус и репутацию занявшись корсарством на Адриатике. И теперь о любви. "Женился на дочери своего хозяина". Все что мы знаем. Дочь его хозяина. Какого из двух хозяев? Корсара Ахмеда Али или Тургута Великого? Ахмед Али ( по другой версии Гиафер) был простым корсаром, а Джованни Галеани простым галерным рабом. И ничего в его жизни не менялось, пока 21-летний гребец, галерный раб не проявил себя, потушив пожар на командном флагмане в битве при Превезе, не обратил на себя внимание Тургута Великого. И тот его заметив, от себя не отпустил. Он сделал его рулевым, затем штурманом, и затем взял молодого калабрийца к себе на остров Джерба, бейлербеем которого он являлся. Логично предположить, что все же Селиме была дочерью Тургута. Именно Улуч Али привез тело убитого под Мальтой Тургута в Триполи, именно Улуч организовывал погребение и прощальную церемонию. Кто он, если не член семьи? И именно Улуч мстил за смерть своего названного отца и покровителя мальтийцам во всех крепостях, осадах и морских сражениях, испытывая к ним личную ненависть.
Отправлено: 30.01.22 08:55. Заголовок: О любви. Наверно, б..
О любви. Наверно, бывшему галерному гребцу юному калабрийцу Джованни остров Джерба и дом бейлербея, где к нему относились как к родному, показалась земным раем. Джерба -это ослепительно белый песок с осколками кокосов, пальмы исполняющие вечный томный танец живота на легком прохладном бризе подобно невольницам арабского шейха, море цвета подсвеченного изумруда, дом бейлербея, простой снаружи и изысканный изнутри. Вы знаете, добровольное обращение сходно с обольщением. Тургут, грек-мусульманин, был невероятно обаятельный дядька. Красноречивый, обходительный, невозможно хитрый и очень-очень себе на уме. Он поставил на этого худого парня увидев в нем огромный скрытый потенциал и не прогадал. Но вообще-то, он искренне по отечески любил Джованни, но видел при этом на пять ходов вперед. И вот, однажды случилось то, что случилось. Юноша и девушка полюбили друг друга. Это как обычно. Но она была дочерью адмирала, а он христианский раб-штурман на корабле её отца. И была ещё одна проблема... Влюбленные не озабочены моралью, хотя ни о каких лазаний в окошко девичьей спальни и речи быть не могло. Влюбленные не озабочены моралью, но их беспоит сохранность их тайны. Они ловили мимолетные встречи, взгляды и поцелуи. Все решаю взгляды и улыбки. И вот, один из новообращенцев неаполитанец это просчитал. Он ревновал Джованни к вниманию Тургута. И возможно, к Селиме тоже ревновал. Да что там возможно. Точно ревновал. И шантажировал Галеани на тему "все реису расскажу". Однажды он безнаказанно избил молодого калабрийца. А что стесняться-то? Тот раб. И тут уж на кону была ещё и честь любимой девушки. Да и свой путь от безнадежности, отчаяния до счастья любить и быть любимым Джованни уже прошел. И до новых перспектив. Джованни Галеани принял ислам. Что он сделал сразу? Правильно. Тут же, с ходу пошел на корабль, разыскал неаполитанца и...как же он ему вломил! С наслаждением. А что было дальше? А дальше Улуч Али стал корсаром, затем внес свою долю в покупку галеры, затем выкупил галеру и стал капитаном и через три года молодой бейлербей острова Самос женился на своей возлюбленной. Ему было что предложить её родителям. И оправдать возложенные на него Тургутом надежды. Какими были отношения Улуча и Селиме эти три года? Нууу, греко-мусульмане сохраняют свой культурный код, у них много византийско-православных традиций, женщины не изолированы от общения с гостями, не закрывают в доме лица, они моногамно единобрачны и калабрийцу, поскольку Калабрия бывший остаток Византии и греческих поселений, все это было близко и комфортно. Они виделись, общались. В рамках допустимого, конечно.
Он клялся мне в любви, в любви великой силы, И говорил слова, и все мне были милы, Так милы, что ни с чем их не могу сравнить. Бывало, лишь начнет об этом говорить, Как что-то сладкое щекочет, задевает, Сама не знаю что, но сердце так и тает. Арнольф (в сторону).
О тягостный допрос о тайне роковой, Когда допросчик сам томится в пытке злой! (Громко.)
Но, эти нежные рассказывая сказки, Не пробовал ли он с тобой затеять ласки? Агнеса.
О да! Он у меня охотно руки брал И их без устали все время целовал. Арнольф. Скажите мне сначала: Он руки целовал и больше ничего? Агнеса.
Как? Разве делают и более того?
Поскольку найти нечто подобное в живописи сложно, то вот. Серенада под балконом. Калабрийцы народ музыкальный. Но вряд ли бы Али рискнул, ибо получил бы сковородкой по кумполу. Скорее это было в духе португальского фаду, когда молодой парень, наловив на рассвете корзину сардин ждет часами хозяйскую дочку у дверей чтобы сорвать ранним утром под предлогом презента улова на кухню пару торопливых поцелуев и минутку объятий. Наверно, так и было. Остров же. Сардины водятся, стало быть, предлог будет.
Отправлено: 01.02.22 11:26. Заголовок: 7 октября 1571 года,..
7 октября 1571 года, Патрасский залив Край солнца только-только показался над, медленно проплывающей по левому борту, вершиной Малькантоне. На палубе еще темно.
-- Анжело, -- повернулся Барбариго к рулевому, -- дальше от берега, здесь отмели.
Гребцы работали вполсилы. "Латерна"[7], увлекаемая неторопливыми взмахами весел, вышла из тени мыса Скрофа, и Барбариго, приложил ладонь козырьком к глазам: ослепительный огненный диск неспешно поднимался над морем, расплескивая золото в утренней дымке, играя мириадами солнечных зайчиков в сонных волнах. Сверкающая дорожка убегала вдаль, словно всход в пепельное небо, медленно наливающееся синевой.
-- Если бы они нас сейчас встретили здесь, -- недовольно проворчал Барбариго, -- перетопили бы, как слепых котят.
-- Галера по левому борту! -- раздался крик впередсмотрящего.
Барбариго прищурился, всматриваясь.
-- Это "Сан-Ионика" из сводного отряда ди Кардона. Испанцы.
-- К нам идет, ваше превосходительство, -- подошел к Барбариго капитан "Латерны" Федерико Нани, -- и быстро. Не иначе, как нашли.
-- Нашли... -- прошептал командующий.
Венецианские галеры шли кильватерной колонной между увенчанным высокой горой островом Оксия и материком, стараясь держаться подальше от обоих берегов. Местные отмели морякам передовой баталии не слишком хорошо знакомы, а опытных лоцманов, которых можно было бы найти в Эпире, всех вырезали или принудили служить себе турки.
На простор Патрасского залива уже вышли "Богородица", "Воскресший Христос", "Благословенная" и "Святая Ефимия". Сорок восемь галер еще находились в проливе, а основные силы христианского флота только начинали огибать Оксию с севера. Барбариго, ожидавший прибытия разведки, приказал сбавить ход, и подтягивающиеся галеры начали выстраиваться фронтом на юго-восток.
-- Федерико, видишь, вроде не одна?
-- Да, похоже.
Пришлось подождать еще несколько минут, прежде чем Барбариго опознал вторую галеру, шедшую за кормой "Сан-Ионики". Ею оказалась венецианская "Санта-Магдалена", которой командовал его юный племянник Марино Контарини. Молодой человек рвался в бой и сам напросился в дозор.
Вдалеке маячили еще шесть приземистых силуэтов.
"Сан-Ионика" приближалась, и совсем скоро до ушей Барбариго донесся голос ее капитана, кричавшего в жестяной рупор:
-- Агаряне! Битва при Лепанто началась.
По плану дона Хуана перед строем галер должны были занять позиции галеасы, но эти гиганты двигались медленно. Два галеаса братьев Брагадино уже догнали северную баталию Барбариго и вышли вперёд. Третий и четвёртый пробирались между галерами центральной баталии. Пятый и шестой, которые были приданы Дориа, безнадёжно отстали. Османы не торопились открывать огонь, зная про низкую дальнобойность своих орудий, и первыми заговорили пушки северной баталии христиан. Уже третий выстрел "Латерны" нашел цель. Пятидесятифунтовое ядро проломило борт одной из передовых галер Сирокко, да так удачно, что та в считанные минуты пошла на дно. Флоты еще не сошлись в кровавой бойне, где за огнем и дымом не разобрать кончиков пальцев вытянутой вперед руки и гибель османской галеры видели все. Христиане возбужденно закричали, а турки зароптали.
-- Дурное предзнаменование...
Османские барабаны, отбивавшие темп гребли, на несколько мгновений замолчали. Али-паша, нервно теребивший бороду, обернулся, увидел несколько бледных лиц, но паникера не вычислил.
-- Еще слово и отрежу язык, -- пригрозил главнокомандующий, не уточнив, к кому именно относится угроза.
Круглые, ощетинившиеся пушками, похожие на крепостные башни носовые надстройки галеасов братьев Брагадино плевались огнем, внося хаос в ряды османов. При промахах тяжелые ядра пенили море, взметая фонтаны воды, а каждое попадание обращало борта турецких галер в щепки. Снаряды рвали плоть, окрашивая деревянные брызги алым.
-- Нужно как можно быстрее приблизиться к ним! -- распорядился Сирокко, -- на дальней дистанции мы не сможем противостоять такому огню!
-- На воду -- раз! -- кричат надсмотрщики над гребцами-кандальниками.
Сто девяносто два гребца, как единый живой организм, встают и делают шаг, наступая на банку впередисидящего. Лопасти весел погружаются в воду.
Гребцы, с усилием откидываются назад и падают на свои банки, толкая галеру вперед. И вновь встают.
-- Раз!
Слитный рев почти двух сотен охрипших глоток.
-- Два!
Скрипят уключины, кипит вода за бортом.
-- Алла-а-а!
Залп!
-- ...акбар!
Орудия пытаются отпрыгнуть назад, проверяя на прочность привязные канаты.
-- Заряжай!
Помощники канониров выскакивают на шпирон, широкий надводный клюв-таран галеры. Дымящееся жерло изнутри увлажняют банником, остужая. Ковшом-меркой на длинной ручке засыпают порох, уплотняют прибойником. Теперь пыж и ядро. Порох в запальный канал. Фитиль.
-- Огонь!
-- Заряжай! С момента открытия огня христиане успели сделать четыре залпа, османы -- три. Первые турецкие галеры миновали галеасы братьев Брагадино. Амброджо приказал развернуть свой корабль так, чтобы продолжать бить главным калибром носовой батареи по обходящим его с севера османам. Гребцы левого борта пересели по направлению к носу и ворочали веслами в обратном направлении. Весла очень толстые, ладонями не охватить, а ручки для хвата расположены только с одной стороны и грести наоборот крайне неудобно.
У испанцев на веслах сидели каторжники, причем большинство -- бунтовщики-мориски или пленные пираты-берберы. На венецианских галерах гребцы свободные, но на галеасах из пяти гребцов на каждом весле -- четыре прикованных кандальника и только один загребной -- наемник. Уж очень адская здесь работа. Весла ударили вразнобой, но все же тяжелый гигант начал разворачиваться. Галеас Антонио Брагадино остался на месте.
Эскадры столкнулись, вошли друг в друга, как зубцы двух скрещенных гребней для расчесывания волос. Огонь велся уже из всех стволов. Во все стороны. Трещало древо. Ревели пушки. Грохот стоял такой, что у моряков южной баталии, еще не вступивших в бой, закладывало уши. А они находились в трех милях от места сражения.
Османы шарахались от галеасов, их галеры чудом избегали столкновений друг с другом (некоторым все же не везло). Пройдя мимо гигантов, мусульмане стремительно сближались с галерами христиан, дабы скорее бросить в бой янычар. Венецианцы, отчаянно маневрируя, пытались, как можно дольше удержать врага на расстоянии артиллерийским огнем. Но бесконечно так продолжаться не могло. Командир морских пехотинцев выхватил из ножен скьявону[15] и, прикрываясь маленьким щитом, спрыгнул на шпирон, где скрестил клинок с кривым мечом торопящегося в драку чорбаши. Полковник янычар не стал дожидаться, пока враг вскарабкается на борт его галеры и атаковал сам. Солдаты старались не отстать от командиров.
-- Аллах акбар!
С обоих сторон орали так, что не слышно уже и треска ружейных выстрелов.
Барбариго, оставшийся возле майстры[16], вскинул к плечу арбалет и нажал на спусковой рычаг.
Командующий венецианцев -- один из немногих воинов, кто одел латы: закрытый шлем-армэ, кирасу с горжетом, наплечники, наручи и набедренники. Падение за борт -- неминуемая смерть. Большинство офицеров ограничились коваными кирасами или бригантинами[17]. А на солдатах из железа только шлемы-морионы с высоким гребнем и широкими загнутыми полями либо кабассеты с островерхой тульей и нащечниками.
Леванты и янычары также сражались без доспехов, а большие начальники османов и кавалеристы-сипахи перед сражением облачились в кольчуги.
Барбариго передал арбалет слуге, тот сунул ему в руку другой, заряженный, и торопливо принялся крутить вороток у первого, натягивая тетиву.
Стрелки спешно перезаряжали аркебузы, а некоторым уже пришлось отставить их в сторону и взяться за мечи: на банках гребцов, на куршее, на рамбате -- всюду лязг стали и отборная брань. Янычары сдержали первую атаку венецианцев и начали их теснить. Спустя десять минут после столкновения османы выбили христиан со своей галеры и сами перешли в наступление. Венецианцы откатились с носа, отдали туркам тринкет[18], но у второй мачты встали насмерть. Османы, проигрывая артиллерийскую дуэль, умудрились обскакать испанцев в плотности ружейного огня. Под треск тюфеков второй линии, воины Али-паши бросились на абордаж. Испанцы, ошеломленные тем, что враг на один залп ответил двумя, замешкались и янычары сразу же захватили инициативу.
-- Аллах акбар!
Как и венецианцы на флагмане Барбариго, испанцы сначала попятились, позволив османам занять весь рамбат, но довольно быстро опомнились и продвижение противника закончилось. Бились мечами, топорами, даже алебардами, малопригодными в толчее. Отважный дон Хуан, показывая солдатам пример, рубился в первых рядах. Одолеть его было непросто, королевского брата никак нельзя назвать неумехой в ратном деле, а тяжелые латы исправно тупили клинки ловких янычар. Те видели, кто перед ними и из кожи вон лезли, чтобы свалить стального воина, но тот, окруженный отборными солдатами оставался неуязвимым.
Али-паша в ближний бой не полез, но и на корме не отсиживался. Имея репутацию лучшего стрелка из лука на всем турецком флоте, капудан-паша без промаха разил христиан с борта "Султанши".
Сеча страшная. Тут испанским кавалерам не до благородной дестрезы, только успевай принимать сыплющиеся со всех сторон удары на маленький щит, да руби-коли сам, не глядя, не думая. Некогда тут думать. Бей-убивай! Лишь бы только на чьих-нибудь кишках не поскользнуться. А их под ногами уже в избытке. Стоны умирающих повсюду. Крики, в которых не осталось ничего человеческого. Потерял равновесие -- смерть. Теснота жуткая, лязг, вой, редкий ружейный треск и раскатистый грохот где-то там, вдали, где галеры, еще не сойдясь на расстояние вытянутой руки, огрызались огнем орудий.
К "Султанше" подошли две турецких галеры, с которых на борт флагмана высадилось подкрепление. Тем же самым занимались испанцы. Здесь, как и на севере у Барбариго, вцепившиеся друг в друга мертвой хваткой флагманы затягивали все новые и новые силы в ревущий водоворот. Спустя полчаса после столкновения, от команды "Реала" не осталось и двух десятков солдат. Все, кто теперь дрался на его палубе под знаменами с крестом, перешли на флагман с других галер.
Вице-главкомом Османского ВМФ и замом Улуча Али был Кара-Ходжа Али, по прозвищу "черный падре", бывший католический священник-ренегат, итальянец. Тандем двух итальянцев, бывшего монастырского послушника и бывшего священника действовал дерзко и конструктивно. Они держали в трепете все итальянское побережье доходя до севера и в 1570 заблокировали порт Венеции на месяц, обобрав все корабли на рейде. У черного падре была фишка, под видом торговой галеры зайти в крупный порт и когда торговцы поднимутся на палубу, умыкнуть людей, дав деру. Разведкой черный падре занимался дерзко и конструктивно, сходил на берег и растворялся во всех крупных портах аки ниндзя, перевоплощаясь в рыбака, торговца, странствующего монаха, священника спешившего в новый приход. Он посещал и натурализовался в Неаполе, Венеции, Равенне и везде был неуловим. Однажды накануне битвы при Лепанто в заливе Игуменицы его таки схватили венецианские спецслужбы. Черный Падре под видом рыбака с лодки пересчитывал корабли Священной Лиги. Но и тут падре выкрутился: он превратился в христианского юродивого настолько артистично, что венецианская разведка была сбита с толку и бедного сумасшедшего отпустили. Что ещё: маневр прорыва между Дориа и Кардоной при Лепанто, это синхронные действия Улуча и Падре, вошедшие в всемирную историю флота. И последнее: экс-священник, Черный Падре был энциклопедически образованный человек, имевший репутацию ученого. Его воспитанник, Мурад-рейс Великий Первый, с 12 лет служивший юнгой, получил благодаря опекуну пусть и не систематическое, но универсальное блестящее образование, статус Ходжа-Мурад и был очень успешен и уважаем в международной политике, заключив союз Порты с Францией, Англией и Нидерландами против испанской коалиции.
Отправлено: 23.02.22 09:04. Заголовок: Когда Джованни Андре..
Когда Джованни Андреа Дориа увидел перед собой закрывающий горизонт строй османских галер и берберских галиотов, ему стало не по себе. Противник превосходил его численно и легко мог совершить фланговый обход.
Баталию Барбариго с севера прикрывал берег и Дориа, ощущавший себя на просторе совершенно голым, позавидовал венецианцу, не зная, что тот не сумел воспользоваться преимуществом. Когда же генерал-капитан разглядел в подзорную трубу знакомые знамена Улуч Али, сердце его забилось еще чаще.
Впрочем, у себя на родине, в Генуе, Джанандреа считался опытным флотоводцем, поэтому пребывал в замешательстве недолго, быстро найдя выход (как ему представилось) из данной ситуации.
В свое время князь Мелфи получил прекрасное образование и в юности интересовался сочинениями древних об Александре Великом. Потомка кондотьерского рода, его, конечно же, в первую очередь привлекали описания битв (впрочем, влияние крови здесь не при чем, подобные предпочтения свойственны почти любому мальчишке). Он внимательно их изучил, хотя и не думал, что когда-нибудь применит тактику Александра в морском бою. Но этот день настал.
-- Просигналить: "Следуй за мной!" -- скомандовал Дориа ожидавшим приказов офицерам, -- руль на левый борт. Гребцам -- темп атаки.
-- Как долго, ваше превосходительство? -- спросил старший офицер.
-- Сколько потребуется.
-- Долго не протянем, -- пробормотал офицер, -- еще недостаточно сблизились, чтобы так гнать...
Генерал-капитан его не слушал.
"Это будут мои Гавгамелы и я за все с тобой расквитаюсь, проклятый калабрийский нехристь!"
Эскадра Дориа, вытягиваясь в клин, двинулась курсом юго-юго-восток, отрываясь от основных сил христиан в намерении лишить Улуч Али преимущества более широкого фронта.
Минут через пятнадцать Джанандреа заметил, что проклятый ренегат повторяет его маневр в точности и тоже уходит от баталии Али-паши.
Дориа усмехнулся: ровно то же самое делал при Гавгамелах сатрап Бактрии Бесс, пытавшийся воспрепятствовать охвату своего крыла Александром.
"Ну что же, попытайся, ублюдок!"
В азартной гонке за лучшей позицией для атаки прошло еще около получаса. Два приданных эскадре Дориа галеаса совершенно отстали и плелись где-то в хвосте. Зная о тихоходности гигантов, Джанандреа еще до сражения приказал капитанам четырех своих галер взять их на буксир, иначе те к полудню даже из-за мыса Скрофа не вышли бы. К моменту, когда начался бой между доном Хуаном и Али-пашой, оба галеаса все еще неспешно ползли перед строем резервных галер Веньера, который провожал их взглядом, не скрывая своего раздражения от того, что ударные силы Венеции подчиняются приказам генуэзского ублюдка.
Улуч Али вовсе не повторял маневр Дориа, поскольку придумал его сам совершенно независимо и начал выполнять практически одновременно с генуэзцем. Бывший калабриец про Александра не читал и даже никогда не слышал, но именно он, а вовсе не увлекшийся Дориа, осуществил то, что принесло великому македонянину победу над войском персов при Гавгамелах.
Солнце достигло зенита. Сражение на севере шло уже три часа, а на юге еще не выстрелила ни одна пушка.
Джанандреа собирался, развернув свой клин на девяносто градусов, курсом на северо-запад, ударить в разрыв, образовавшийся между Улуч Али и капудан-пашой, но перестарался с подгадыванием момента атаки. В результате этот же самый маневр, только отзеркаленный, совершил калабриец. Строй галер Улуч Али растянулся на пару миль и Дориа не мог видеть, что происходит в его северной оконечности, поэтому, когда часть кораблей бейлербея Алжира, среди которых оказался и галиот Гассана-эфенди, резко изменила курс, генерал-капитан среагировал не сразу.
Первым осознал, что происходит, Джованни ди Кардона, который шел в хвосте венецианско-генуэзского отряда. Произошло это спустя десять минут после начала маневра Улуч Али.
-- Ты погляди, что они делают! Куда смотрит Дориа?!
По правому борту в двадцати саженях от "Капитаны" ди Кардона шла галера "Воскресший Христос". Джованни схватил жестяной рупор и прокричал ее командиру:
-- Бенедетто! Посмотри-ка на северо-восток, что нехристи затеяли! Видишь!
Бенедетто Соранцо поднес к глазам подзорную трубу, взглянул в указанном направлении и мгновенно сориентировался в обстановке.
-- Прямо в подбрюшье нам метят!
-- И я о том! Дориа, похоже, не видит!
-- Что делать?
-- Надо их перехватить!
Соранцо размышлял недолго.
-- Действуем, Джованни!
Шестнадцать галер, под предводительством ди Кардона вышли из строя и двинулись наперерез Улуч Али. Через десять минут они открыли огонь и только теперь Дориа понял, что его переиграли ровно тем самым способом, который он хотел применить.
Себастьяно Веньер, видя, что Дориа удаляется к юго-востоку, а галеры Улуч Али приближаются к центральной баталии христиан, понял, что генуэзец предал.
-- Я ведь говорил, я же предупреждал! Слепцы, слепцы, кому доверились?! Пригрели змею! Ублюдок! Мерзкий скотоложец! Убью! -- он повернулся к подчиненным, -- чего застыли, как истуканы?! Весла на воду! Быстрее, шлюхины дети, разрази вас тысяча дьяволов!
К беснующемуся генерал-капитану подскочил офицер и торопясь, глотая слова, пролепетал:
-- Ваше'ство, а как же центральная баталия? Мы же должны поддерживать! Ведь не было приказа!
Веньер, потрясавший обнаженным мечом, наотмашь полоснул им офицера. Тот со стоном упал.
-- Еще хоть одна собака пасть раскроет, изрублю на куски! Выполнять приказ!
Больше возражающих не нашлось. Тридцать галер резерва двинулись навстречу семидесяти пяти вражеским.
Улуч Али в это время давил массой маленький отряд ди Кардона. Отчаянный рывок Джованни конечно же не мог привести к успеху, силы слишком неравны. Дориа уже развернул свои галеры, но он слишком поздно заметил самовольное отделение подчиненных ему венецианцев и теперь никак не успевал прийти им на выручку. Командиры двух отставших галеасов Дориа так же в бессилии наблюдали разгром отряда ди Кардона. Им до противника оставалось пройти еще полмили. Огонь на такой дистанции неэффективен и турки его не боялись. Капитаны галер, тащивших галеасы на буксире, получили приказ рубить канаты и спешно идти навстречу османам. Еще одно полено в костер...
Османы быстро захватили почти все корабли ди Кардона. Одну из галер, "Пальму", потопили. "Воскресший Христос" и "Капитана" продержались дольше других, но когда Соранцо увидел, что помощи нет, а почти все его люди уже мертвы, он взорвал пороховой погреб.
"Капитана", еще сражавшаяся неподалеку, пострадала от взрыва. Сам ди Кардона получил ужасные ожоги, но туркам досталось куда сильнее. Сразу пять их галер загорелись и вышли из боя. Это спасло горстку еще живых людей Джованни, поскольку пока османы перегруппировывались, Дориа наконец-то вступил в сражение.
Спустя несколько минут к месту драки подошел и Веньер. Он довольно быстро отбил у турок генуэзскую "Падрону" Джулио Чентуриони, но "освободив" попавших в плен к османам моряков, приказал их немедленно расстрелять, как изменников.
В тесной свалке дикую выходку Веньера заметили многие. Возникло замешательство, а когда венецианцы освободили еще одну галеру, на этот раз сицилийскую, ее уцелевшая команда набросилась на спасителей...
Паоло поднял взгляд на удалявшийся флагман паши Алжира. На его мачте под зелёным знаменем с тремя полумесяцами развевалось красное полотнище с белым крестом Святого Иоанна. На корме галеры, не таясь, презрев огонь христиан, стоял Улуч Али. Он смеялся.
Сиракузец не мог оторвать взгляд от двух знамён, его трясло, словно в ознобе. Что было силы он стиснул ещё тёплую правую руку рыцаря, мёртвой хваткой вцепившуюся в рукоять меча, и зарычал в бессильной ярости.
Отправлено: 28.02.22 00:42. Заголовок: На рисунке Улуч на ф..
На рисунке Улуч на флагманской галере Аль-Бахт проходит перед строем Священной Лиги под знаменем мальтийцев, прежде чем уйти в прорыв и увести флот. Событие историческое.
Отправлено: 28.02.22 00:46. Заголовок: Закончив с Лепанто и..
Закончив с Лепанто и участием в нем Улуча, разные факты о капудане-дерья АЛЬПУХАРРА - горно-лесной массив на юго-востоке Испании, регион восстаний морисков (1568-1570 годы). Не выдержав долгих преследований (насильственного крещения, запрета арабского языка и одежды, вечных подозрений в тайном исповедании ислама, допросов, арестов, пыток и казней), 4 тысячи морисков Гранады восстали в январе 1568 года и ушли в горы Альпухарра. Их численность за месяц возросла до 150 тысяч человек, блокировавших многие города. Во главе их встали предводители, выдававшие себя за потомков династии Омейядов. Им оказал помощь алжирский бейлербей Ульдж Али, приславший на кораблях 4 тысячи воинов, в том числе несколько сот османских военных инструкторов, артиллерию и боеприпасы. Против них были брошены лучшие части испанской армии во главе с братом короля Хуаном Австрийским, вызвавшим подкрепления из Италии. Война шла с переменным успехом, иногда охватывая соседние с Альпухаррой районы. В конце концов сказались как численное и военно-техническое превосходство испанцев, так и раздоры в лагере морисков. Их «генерал-капитан» Аль-Баки капитулировал в мае 1570 года. Через месяц сложили оружие 30 тысяч повстанцев, а их османским помощникам была дана возможность отплыть в Африку. Многие мориски ушли с ними. Но 2-3 тысячи повстанцев во главе с их «королем» продолжали партизанское движение до конца 1570 года. Дабы лишить их поддержки населения, испанцы выселили из региона более 50 тысяч морисков, вместо которых прибыли переселенцы из Кастилии, Галисии и Астурии. Восстание в Альпухарре имело серьезные международные последствия, ослабив позиции Испании в соперничестве с Османской империей в Средиземном море и в Нидерландах, а также подготовив ее неудачи в будущих войнах с Англией и Францией.
Отправлено: 28.02.22 00:55. Заголовок: Но куда более сущест..
Но куда более существенным делом алжирского бейлербея была морская транспортировка и помощь в обустройстве преследуемых морисков в Алжире и странах Магриба. Вспомните современные проблемы беженцев на границах. У Али-паши не было таких проблем. Он вывез без задержки и проблем и быстро организовал помощь сотням тысяч морисков -они многодетный народ. Сделал он намного, намного больше чем просто администратор.Алжир встретил гонимый народ как сестер и братьев. Среди ужасов и мерзостей реконкисты, которые без гнева нельзя читать, деятельность Улуча Али это яркий и чистый солнечный блик -спасение сотен тысяч гонимых и обиженных людей.
Отправлено: 01.03.22 09:19. Заголовок: Это чудовище Улуч Ал..
Это чудовище Улуч Али -паша в театрализованном ежегодном представлении на острове Майорка . Таки в 1561 году майоркская крепость Сойера отбила атаку туреецких корсаров и морисков.
Отправлено: 01.03.22 09:25. Заголовок: Вот он, бяка страшна..
Вот он, бяка страшная, проклятый ренегат Оччали, Луччали, Оккьяли, Улуч-фарташ, Улуч-паршивый, пес шелудивый. Насколько легенды отличаются от реальности.
Отправлено: 01.03.22 09:32. Заголовок: Апще-то Улуч по трад..
Апще-то Улуч по традиции обращенцев бороду-то и не носил. Усищи у него были роскошные. Вот его скульптура по скану черепа в мавзолее. Соответственно, облик получается последних лет жизни. Тут ему 68 лет. По правде, он был очень красив, не смотря на псориаз, который почти щадил его лицо.
Отправлено: 01.03.22 13:27. Заголовок: Искала в хрониках на..
Искала в хрониках нападение на Соейру на острове Майорка -не было такого. Отбить 2000 корсаров малюсенькой крепости за гранью здравого смысла, с учетом что османский флот без проблем захватил солидный Корфу, Крит и Фрамагусту. Существует сия битва только в театрализованном ежегодном представлении в городке Сойера и привлекает туристов. Даже художественный фильмец есть "Кинжал адмирала" о якобы артефакте -кинжале Али-паши где то спрятанном на Сойере и приносящем счастье. Очередной звездежь, ибо на Майорку Килыч Али-паша не покушался за отсутствием стратегических интересов. Но поищу.
Отправлено: 01.03.22 14:12. Заголовок: Поискала. На сем гек..
Поискала. На сем гектаре капудан-дерья Улуч Али сроду не приседал, Сойеру не атаковал. Он в рекомое время был бейлербеем Самоса в Эгейском море рядом с Грецией и до Майорки ему было бы тюлюпать и тюлюпать.
Отправлено: 02.03.22 03:35. Заголовок: Поскольку не копируе..
Поскольку не копируется, то вот скрины. Контролировать янычар была та ещё задача. Но Улуч справлялся, уравновесив эту дикую вольницу племенем кабилов и периодически гоняя парней в море без каперского налога вместо зарплаты.По принципу: дали пистолет, а там крутись как хочешь.
Отправлено: 02.03.22 12:02. Заголовок: Янычары это страшное..
Янычары это страшное дело в плане административного управления. В янычары рекрутировались мальчики из христианских семей вассальных территорий ЕМНП до 7-8 лет, такой налог людским ресурсом назывался девширме. Их обращали в ислам, они воспитывались в османских семьях, чтобы вытереть из сознания культурный код и из них формировалась армия. Строевой подготовкой их не утомляли, вне войны они особо не были заняты. Уровень агрессии у янычар был очень высок, до Улуча бунты среди них в Алжире возникали регулярно и часто. Как видим, Али-паша Килыч решал эти проблемы очень рационально. Во первых, сформировал конные войска из племени кабилов, народа организованного и воинственного и этим создал симметричный противовес янычарам. Во-вторых, когда жалованье задерживалось, а такое бывало, строительство флота оттягивало ресурсы, янычары возникали, Улуч их отправлял в море на грабежи без каперского взноса. Маленькое пояснение. Чем пират отличается от корсара (капера, буканьера, флибустьера)? Пират это морской разбойник грабящий торговые караваны и нападающий прибрежные поселения без разбора, разрешения и системы. Корсары (и прочие, название исключительно по государственной принадлежности, смысл один) корсары грабят торговые суда противника и нападают на территории противника, на это заняте они имеют разрешительную грамоту или патент и отстегивают определенный процент в адмиралтейство любимой родины. Пиратов вешают и декапитируют. Корсаров уважают. Это легализованное почтенное занятие приносящее государству пользу. Так вот, недовольным янычарам Килыч предоставлял галеры и отправлял корсарствовать без гос. пошлины. Что награбил, то твое. И янычары при деле, и гос. казна на зарплату им не израсходована, и испанские торговцы потрепаны, и пара другая италянских крепостишек захвачена. Рационально.
Отправлено: 12.03.22 06:27. Заголовок: Мурад-реис Великий С..
Мурад-реис Великий Старший. Второй по значимости флотоводец после Улуча Али и первый блистательный дипломат Османской Порты. Отц Федор! Конкурирующая фирма! Два корсара, как соратники, поддерживали видимость нейтралитета с сильным креном в положительную сторону. Соперничество матёрого, ещё полного сил лиса и амбициозного волка, ещё молодого и жадного до возможности себя проявить. О Мурате-бее всё можно было понять хотя бы по одному только факту: во время первого самостоятельного рейда его корабль разбился о скалы, а уже во время второго он с ходу попытался обойти Улуча, принявшего его, так сказать, под крыло. Ближайшая же цель Мурата - получить в свои руки Индийский океан. Соперничество молодого и старого адмиралов, уже получивших прозвище Великие, имело давние корни. Невысокий, русоволосый, сероглазый албанец, Мурад Великий, был ещё молод, но слава гремела о нем по обеим океанам: Западному и Восточному, оба адмирала были горячи, горды, вспыльчивы и хитры. Но у старшего калабрийская горячая кровь уравновешивалась дисциплинированной монастырской юностью и годами гребного рабства, когда прикованный к борту юный Джованни вынужден был синхронизировать движения со всей гребной командой, чтобы не быть убитым прилетевшим с соседней банки веслом. Молодой адмирал Коджа-Мурат был пылок, своеволен и непослушен. Всегда самовольный и нетерпеливый, Мурад чуть не перехватил у капудана-дерья военную славу захвата мальтийских галер при осаде Кипра, а Килыч соперников в морской популярности не жаловал, да и за смерть тестя Тургута имел личную глубокую ненависть к госпитальерам, преследуя и топя их суда везде, где доставала его грозная рука.
Отправлено: 12.03.22 06:41. Заголовок: МУРАТ РЕЙС ВЕЛИКИЙ (..
МУРАТ РЕЙС ВЕЛИКИЙ (Murat “The Great” Reis) — берберский кор сар; Средиземное море; 1534 — 1609 годы. Мурата Великого считают самым знаменитым (после УЛУЧА АЛИ) корсаром. Он весьма ярко проявил себя и на дипломатическом поприще. По-видимому, уроженец Албании, он в 1546 году попал в плен к Кара-Али и присоединился к его шайке. В своем первом самостоятельном походе, предпринятом в 1565 году, Мурат посадил свой корабль на риф. Однако вскоре корсар, командуя небольшой бригантиной, сумел реабилитироваться, захватив три испанских торговых судна. Мурат часто наведывался на берега Италии и Испании. Помимо богатств, он приобрел репутацию отважного воина. Небольшого роста, всегда готовый к бою, он никогда не терялся и не па дал духом в столкновениях с пиратами- христианами. К примеру, в 1570 году во время сражения с Мальтийскими рыцарями Мурат сильно рассердил Улуча Али тем, что попытал ся первым добраться до палубы вра жеского судна. В 1578 году он захватил две сицилийские галеры, на которых возвращался на родину бывший испан ский наместник. В 1581 году он захватил два бретонских корабля и более миллиона дукатов золотом и серебром. В 1580 году, командуя эскадрой из четырех небольших галиотов, Мурат подавил сопротивление папского флагмана и одной галеры неподалеку от берегов Северной Италии. В 1594 году он подобным образом расправил ся с двумя боевыми галерами рыцарей ордена святого Стефана. В этих боях Мурат рейс применил обычную уловку корсаров: он приказал снять мачты на двух галиотах и вести их на буксире, в результате чего противник обманулся в оценке мощи противостоящей ему эскадры. Мурат стал первым берберским капитаном, отважившимся на регулярные выходы в Атлантический океан. В 1586 году корсар разграбил Лансароте (Канарские острова) и удерживал плен ников до тех пор, пока их семьи не внесли большие выкупы. В 1589 году, располагая единственным галиотом, он справился со значительно более крупной галерой, принадлежавшей мальтийским рыцарям. Алжирский наместник назначил его начальником военно-морских сил в 1574 году. Однако султан утвердил его назначение на пост преемника Мемми Арно рейса лишь в 1594 или 1595 году. В 1594 году алжирская эскадра Мурата присоединилась к флотилии Османской империи, отправившейся в грабительский поход к бе регам Южной Италии. Годом позже корсар взял множество призов, завладел тремя сицилийскими боевыми кораблями и разгромил эскадру из пяти мальтийских галер. (С точки зрения законности эти действия нельзя было считать пиратством, поскольку в то время алжирцы оказывали помощь Англии и Франции в войне против Испании.) Мурат рейс проявил недюжинные дипломатические способности и сумел завоевать уважение послов христианских государств, когда выступал в качестве начальника военно-морских сил Алжира. В 1603 году корсар помог османским генералам подавить восстания на Ближнем Востоке. Двумя годами поз же он вернулся в Тунис. Известно, что до 1607 года Мурат отправился в качестве бейлербея в Южную Грецию. Там, по иронии судьбы, ему пришлось весьма жестокими способами бороться с греческими и турецкими пиратами. Знаменитый корсар погиб в 1609 году, во время осады венецианцами города Влера (Валона) в Албании. Подлинного портрета нет. Это условное изображение с учетом эпохи и исторической точности. Кстати. Внешность Улуча реконструировали по скану черепа не вскрывая гробницы. Внешность полностью совпала с портретом. Жаль, что так же не реконструировали образ Мурада. Злой он тут. А на самом деле он был прикольный и обаятельный.
Мурад м/р 1534 –о. Родос. 1546 г –юнга у Кара Али (плен) или Тургут (добровольно), Пири реис. 1565 г. (21) 1552 главком османского флота индийского океана. 12 лет юнга 21 год капитан 18 ??? главком индийского флота Снят после ничьей с португальцами. Преемник Сейди-реис 1570 захват Кипра –контроль Кипра, Крита и Родоса с перехватом венецианских кораблей. Капитуляция фрасагусты . В своем первом самостоятельном походе, пред¬принятом в 1565 году, Мурат посадил свой корабль на риф. Однако вскоре корсар, командуя небольшой бригантиной, сумел реабилитировать¬ся, захватив три испанских торговых судна. Мурат часто наведывался на берега Италии и Испании. Помимо богатств, он приобрел репутацию отважного во¬ина. Небольшого роста, всегда готовый к бою, он никогда не терялся и не па¬ дал духом в столкновениях с пиратами- христианами. К примеру, в 1570 году во время сражения с Мальтийскими рыцарями Мурат сильно рас¬сердил Улуча Али тем, что попытал¬ ся первым добраться до палубы вра¬ жеского судна
14 марта 1570 года на диване был оглашён ответ Сената Венеции на требование султана. Селим принял все меры предосторожности, чтобы не допустить проход подкреплений к Кипру и блокировать возможные пути христианского флота: в начале апреля Мурад-реис с двадцатью пятью галерами занял позицию у Родоса, наместник Алжира Улудж-Али курсировал у берегов Апулии, а в конце месяца Пияле-паша привёл к Негропонте восемьдесят галер и тридцать галиотов. Через несколько дней к нему присоединился Мустафа-паша, они отплыли к Родосу, где к ним присоединились суда Мурада-реиса, и в итоге османский флот был в сборе
Отправлено: 12.03.22 06:48. Заголовок: Мурат-реис был похор..
Мурат-реис был похоронен на острове Родос в соответствии с его волей. Его могила, сохранившаяся по сей день, стала святыней для османских моряков, посещавших её на удачу перед дальним походом. Несколько подводных лодок ВМС Турции были названы в честь Мурат-реиса. Один из муниципалитетов города Алжир, бывшего когда-то региональным столицей Османской вилайета в Алжире (1517-1830), назван Bir Мурад Раис ( Murat Reis' а ) в его честь. Под именем Морато Арраэс он упоминается в нескольких литературных произведениях Золотого века Испании , например, у Мигеля де Сервантеса и Лопе де Вега. Мечеть и мавзолей Мурада Великого. Проходящие мимо суда по сей день салютуют великому адмиралу.
Отправлено: 12.03.22 06:51. Заголовок: Два великих адмирала..
Два великих адмирала, два воспитанника Тургута Великого, упоминаемые Сервантесом, два современника, союзника и конкурента. Они настолько масштабны, что им в мировой акватории тесно, и просто счастье, что они сражаются и отвоевывают территории в разных океанах: один в Атлантическом, другой в Индийском. Вдвоем им океан тесен.
Отправлено: 18.03.22 01:54. Заголовок: Ого! Вот это мама. С..
Ого! Вот это мама. Семь лет сопровождала сына на галерах и вернулась домой после его обращения. Ну ясен, пень "я-калабриец!". Значит, в Неаполь абитурьент не один отправился, а мама с младшим братом поехала чтоб помочь дитятку снять квартирку, обустроиться. И она же добилась будучи пленной остаться с мальчиками на военной галере и до Джербы не расставались с сыновьями пока они не были обустроены. А потом вернулась в Ла Кастелла -муж, знаете ли. И возможно, ещё дети с ним остались. Вот это мама! Несложно догадаться, что мюхтэди, которые возвращались на родину в поисках помощи или убежища, поддерживали тесные отношения со своими семьями. У нас есть сведения, что когда-то вместе с Улуджем Али в плен попала и его мать; после семи лет неволи женщина возвратилась домой 3. Однако младший брат Улуджа, плененный в семилетнем возрасте, предпочел остаться в Дерсаадет (Стамбул; осм. «Обитель счастья») и обзавестись там семьей 4
Судьба галерного раба была ужасной. Тяжкий труд под палящим солнцем, плетка комита, посыпание ран от плети солью и обливание соленой морской водой. Но это все ничто перед самым страшным: сексуальное насилие. Бывало. Стал ли Улуч такой жертвой? Да. Причем в самой жестокой, грубой и ужасной форме. Ему было 17 и, к своему несчастью, он был невероятно красив. Так что да. Все пять лет галерного рабства. Кажется, его семилетний брат этого избежал. А может, это была цена спасения брата. Он стал суровым и замкнутым. Очень сдержанным и одиноким. И всегда пресекал любые попытки надругательства над пленными. Стамбул он так и не полюбил, турецкий язык не знал и не хотел учить, говорил на итальянском и арабском. Говорил: Я не турок и не араб, я итальянец! С пленными и рабами, с командой был очень гуманным и заботливым, но без добрых (и ненужных ) слов. Алжир и Тунис очень любил и скучал о них в Стамбуле. Но всегда, пока мог возвращался к пустынным и бедным берегам Калабрии. И говорил, что если бы он мог выбирать свою судьбу, то выбрал бы, чтобы галера, на которой он плыл чтобы поступить в университет, так бы благополучно и доплыла до Неаполя.
Светские мажоры-турки, золотая молодежь и не-молодежь, портийская турецкая верхушка и стамбульский бомонд дружно не любили сурового и гордого капудана-дерья и придумывали про него анекдоты, байки, эпиграммы и стишки. Он их игнорил и предпочитал не связываться. А вот слуги, рабы, простые матросы его любили. В дом к нему любой старый боцман, любоя моряцкая вдова и сирота заходили без проблем. И он помогал. Подавал старым матросам на жизнь и их вдовам и детям. И никогда назад деньги не брал, говорил что честь для него моряку и его семье помочь. И рабы и пленные о нем доброе говорили. Сказал же алжирский раб, работавший на строительстве его мечети Мигель Сервантес "человечный" и "доброе сердце". Разглядел.
Отправлено: 26.03.22 00:00. Заголовок: Но разве в Анатолии ..
Но разве в Анатолии недоставало моряков? Почему анатолийские корсары, ревностно защищая свои привилегии, принимали клятву верности от подозрительных неофитов? Бесспорно, здесь сыграла главную роль вечная проблема: да, моряков не хватало. В Средиземном море мало рыбы,и пусть это искажает популярный образ «благоденствующего края», но это так. Главная причина в том, что глубочайшему Бахр-ы Сефид (Белое море, так по-османски называют Средиземное), образованному вследствие геологических разломов, недостает континентальной платформы с более мелким дном, пригодным для живых существ. Достаточно немного отдалиться от берега — и море мгновенно становится глубже; в нем очень мало платформ с глубиной, необходимой для водных обитателей (менее 200 метров) 2.Более того, воды Средиземного моря очень древние, и биологически они истощились 3. К тому же из-за испарений, превышающих осадки, Средиземное море высыхает, а его поверхностные воды солонеют. Атлантический океан компенсирует нехватку на 71 %, но океанская вода не подходит для фитопланктона. Ее притягивают соленые воды Средиземного моря, а глубинные океанские воды, богатые нутриентами, не могут пройти: их не пускает мелкое дно Гибралтара, — и Средиземное море, обмениваясь водой с океаном, оказывается в проигрыше. Если из пролива в него проникают поверхностные океанские воды, богатые планктоном, то обратно уходит вода из морских глубин. Этот дисбаланс образует нехватку нутриентов, что делает Средиземное море голубым и прозрачным; и из-за этой олиготрофии в нем, в свою очередь, мало и рыбы, и рыбаков 4.
Отправлено: 26.03.22 00:01. Заголовок: Рыбацкий промысел в ..
Рыбацкий промысел в Калабрии малопродуктивен, торговых связей не было, береговые набеги опустошали побережье. Этот ошметок Византии был приютом бегства католиков-базилиан от иконоборцев с 6-го века, разбойников из глубин континента, нищих, пиратов, контрабандистов и отщепенцев. В абсолютным смысле разбойный притон, сохранивший этот статус где-то до середины прошлого века: сицилийская мафия из тех мест, остров Сицилия в 3 км от Калабрии, один регион. В песенной культуре древнейший арготический жаргон, много субкультурных универсальных криминальных тем. Да в общем, там ещё греческие колонии основаны были именно разбойниками-беглецами из Греции и Балкан. Вся цивилизация и развитие начиналось поближе к Неаполю и в Неаполе, вожделенной мечте калабрийского юноши. В какой же юдоли, на самом-самом краю цивилизованного мира, у самой кромки океана родился этот необыкновенный человек!
Наконец-то посмотрела несколько серий Великолепного века. Что хочу сказать: 1 Развесиста клюква в Стамбуле растет! Урожайна. За ветвями крыш не видать. 2 Вооот откуда величие и превосходство Хызыр-реиса над всеми прочими реисами и капуданами-дерья! А я -то думаю... Спасибо массовой культуре. 3 Ну так-то продукт массовой культуры качественный. Не, я с уважением к Газавату незабвенного Хызыр-реиса. Просто хронологически эпоха другая и это уже Лепанто лебединая песнь Османского флота и Улуч Али её последний лебедь из великой плеяды великих реисов. И самый великий в историческом счете. Так уж вышло. Газават притащу у Гюкана и все о гази. Это интересно и на русскоязычном пространстве этого нет.
Отправлено: 09.05.22 06:14. Заголовок: Как говорил мой отец..
Как говорил мой отец: если верить польскому кинематографу, то вся Вторая Мировая Война сосредоточилась на партизанских операциях армии Крайова происходящих по большей части в варшавских сортирах (по кинематографу). Так и история Османской Порты в Великолепном Веке происходит в султанском гареме и велик тот, кто из великих в сериале упомянут.
Отправлено: 26.05.22 10:02. Заголовок: Вот вам вариант плет..
Вот вам вариант плетеных четок. Когда корабль шел по ветру, гребцы неплохо зарабатывали на вязании и продаже вязаных изделий. Ещё это было формой досуга. Вязали на спицах совершенно то, что сейчас: жилеты, шапки, перчатки,чулки, женские шали и платки, корсажи, сетки для волос. Вязали очень художественно. И делали вещи художественного плетения: четки, барсетки, пояса, сетки для волос, чехлы для ножей и пр. Так что Улуч Али вязал и делал вещи макраме очень профессионально.
Отправлено: 26.05.22 10:56. Заголовок: Пища Прежде всего ра..
Пища Прежде всего рассмотрим, какая пища была в обиходе на османских галерах. Мы уже упоминали и о тесноте галерных трюмов, и о том, что экипажи галер постоянно запасались водой, провиантом и древесиной. Много людей на кораблях было лишь потому, что требовались гребцы. Здесь перед нами один из важнейших критериев, определяющих размах, длительность и природу корсарских операций: чем кормить сотни людей, вынужденных по полтора месяца странствовать на тесном (25–30 × 4–5 м), очень тесном корабле? Как видно из бурных споров французских офицеров XVIII века , гребцам требовалась калорийная пища, особенно на весельных судах. О плохом питании на галерах уже поведано немало; наверное, нет пленника, который бы не посетовал на скудную, грязную, черствую и червивую еду. И все же эти свидетельства преувеличены; иными словами, их следует оценивать лишь в контексте популярных мотивов (trope) о «жестоких турках» и «угнетаемых христианах». Хотя, конечно, пиршеств на галерах не устраивали, экипаж, считая и рабов, требовалось хорошо кормить. Поэтому следует отметить, что разница в повседневном питании невольников, матросов и солдат была невелика 2. Об этом свидетельствует Диего Галан, сетуя на то, что за сорок дней в пещере он не выпил ни капли вина и только три дня ел мясо. Потребность в углеводах на галерах удовлетворяли галетами. Эти твердые сухари (по-османски — пексимет) оказались бесценны, поскольку долго сохранялись, пусть даже об них стачивались зубы. Как писал Фуртенбах, хлебцы, пропеченные дважды, не портились по 6–8 месяцев, а бывало, и целый год Делакруа рассказывает, что на османских галерах гребцам давали не только 635 граммов галет, но и раз в день кормили овощным супом . А согласно Тавернье, на одного человека приходилось 735 граммов сухарей, то есть немного меньше, чем на французских галерах (900 г) и мальтийских (1 кг) 6. Иногда вместо галет выдавали рис и кускус
Кроме сухарей, на галерах кормили молочными продуктами, в частности сыром и маслом; различными овощами и зеленью; были и оливковое масло, чеснок, лук и маслины. Уксус смешивали с водой и лечили им цингу; он был не только альтернативой вину, но еще и помогал пережевывать твердые сухари. Из сладкого были инжир и изюм. Часто употреблялись бобовые, прежде всего чечевица и горох . По воспоминаниям Педро, экипажу галер приходилось целый месяц довольствоваться уксусом, оливковым маслом, чечевицей или рисом, а раздавали все это в неглубоких мисках (escudilla) . Байло Марино Кавалли отмечает, что на османских галерах избегали фруктов и салями (salumi), боясь болезней и обезвоживания ; вероятно, он имел в виду лишь свежие фрукты. Опять-таки, необходимо отметить, что мы весьма осторожно относимся к такого рода объяснениям и не думаем, будто кто-либо отказывался от мяса на галере во второй половине XVI века.
Отправлено: 27.05.22 07:19. Заголовок: В Испании на галеры ..
В Испании на галеры гребцами отправляли цыган. Без всякой вины и преступления. Просто за то, что цыган. Отлавливали вооруженные полицейские отряды и гнали на галеры.
Отправлено: 19.06.22 00:06. Заголовок: Все многочисленные к..
Все многочисленные картины с продажей нагих рабынь недостоверны. Османские корсары не касались пленниц, поскольку женщина у них табуированное понятие. В случаях нападения османских корсаров мужчины-пассажиры доверяли женщинам драгоценности и те прятали их в прически и под юбки. Женщин не обыскивали.
Отправлено: 19.06.22 00:09. Заголовок: На абордаж корсары ш..
На абордаж корсары шли с ужасающими криками (hurlemens espouventables), чтобы лишить соперника отваги (abattre le courage) 4. Согласно Сальваго, аркебузиры на пиратских судах сопровождали залпы различными жестами и воинственными возгласами (colla mosta e colla schiamazzo) 5. Термин «schiamazzo» во французских источниках предстает как «chamade». Благодаря перу Жана Мартейля мы узнаем и о том, как вопли и стоны сотен гребцов пугали путников на торговых кораблях. Мартейль и сам годами стонал на вражеских галерах. Однажды именно из-за тех, кто в ужасе прятался в трюмах, корабль, имевший 54 пушки и способный легко себя защитить, достался разбойникам без боя 6. Мы знаем, и что на кораблях султанского флота перед сражением непременно поднимали воинственный вопль-«гюльбанк» (осм., перс. «голос соловья») 1; вероятнее всего, это и были те крики и жесты, о которых упоминали свидетели-иностранцы, не понимая, что происходит.
Отправлено: 16.05.23 17:58. Заголовок: Немного я опоздала с..
Немного я опоздала с темой. Ну да ладно. И так, он родился в Калабрии. Улч Али-паша Джованни Галеани родился в Калабрии. Что такое Калабрия. Родился он в деревушке на кромке прибоя. Калабрия это край света, а он родился на самом-самом краешке края света. Дальше океан. А ещё дальше Африка. Все. Это край христианского мира, край цивилизации, это край христианской культуры. Он родился почти в океане. Калабрия место невероятной красоты базальтовых скал и синего-синего моря, невероятной нищеты и морского разбоя. Калабрия была со времен античности местом бегства и сокрытия преступников. Древняя колония Кротоне была на месте деревушки Ла Кастелла, местное наречие греканто родное греческому языку, в прекрасном средиземноморце есть греческие черты и в нем есть густая горячая кровь кровь греческих и византийских беглых рабов и финикийских морских разбойников. Позади Ла Кастелла целый пещерный город в скалах - место схрона разбойных жителей греков, византийцев, римлян -да всего античного наброда. К слову, сотрудничали с контрабандистами и балканскими и османскими пиратами жители Ла Кастелла крепко. Это остаток Византии, православия, испанская колония. Это родина сицилийской мафии. В 3 км остров Сицилия и Калабрия с Сицилией единый конгломерат. Мафия порождение калабро-сицилийского принципа: свои дела решаем сами. Всегда Сицилией и Калабрией правили чужие: византийцы, нормандцы, испанцы. А это чужие. Замкнутость на себе, антагонизм с официальной властью породил мафию. Улуч Али предтеча мафии со всей её криминальной культурой. Не случайно Калабрия гордится своим земляком и ничуть не стыдиться его ренегатства, в Ла Кастелла ему поставлен памятник. Там свой криминальный жаргон, свои "понятия" и музыка и песни очень близки нашей криминальной культуре. Я вам предлагаю саму распрокалабрийскую песню. Самую-самую. С субтитрами И вы её узнаете.
Отправлено: 17.05.23 19:41. Заголовок: Ещё о Калабрии. Кала..
Ещё о Калабрии. Калабрия была владением Испании. И калабриец Али-паша Килыч был злейшим врагом испанской короны -османский флот под его командой трепал Непобедимую Армаду как тузик грелку. Ну и лично так, как любой калабриец Улуч Али испанскую администрацию нежно ненавидел. Испанские альгвасилы шарили в домах, вице-король душил налогами и поборами.В общем, было за что и нежные чувства были обоюдными. Только известных тринадцать попыток убить Али предпринятые испанской разведкой. Али тоже в долгу не оставался. При Лепанто он пронесся мимо испанцев под трофейным мальтийским флагом с хохотом, показав им фак и уводя в прорыв турецкий флот. Перед этим размолотив флагман мальтийцев. Ну как бы и тот, и другие мимо тещиного дома без шуток не ходили.
Испанцы после Лепанто, прошарили все калабрийское побережье, разыскивая близких и родных Улуча. Родителей уже не было в живых, брат был в Стамбуле, тетки-дядьки дружно впали в маразм и не помнили племянника, свято соблюдая мафиозный принцип -своих не сдаем. И тут испанцам повезло. Среди захваченных побережных калабрийцев методом граблей -всех подряд, оказался друг детства Али -Джованни гансуга. Когда-то детьми на берегу крабов собирали и в горах коров пасли. Джованни Гансуга. Испанцы взяли заложниками детей, жену и мать Гансуги и отправили на переговоры с Али-пашой в Тунис, заботливо снабдив ядом и инструкциями. Но Джованни Гансуга, поставив на кон жизнь семьи послал весточку алжирскому бейлербею, другу Джанни с которым не виделся ...А нет, виделся. Лет пять назад попал в плен к Улучу Али. Ну поплакали-повспоминали и отпустил его Али-паша, подарив галеру и щедро отсыпав золота. И велел могилам его родителей Бирно и Пиппе кланяться и привести их, могилы, в порядок. И передать поклон жене, детям и сеньоре Гансуга. Так вот, с риском для всей семьи послал Джованни Гансуга весточку в Тунис. Али -паша в тунисском порту поднял паруса и...да пребудет в твоих парусах всегда наш пустынный ветер сирокко, мой любимый Али. И был таков. Чтобы не было у короля Филиппа повода упрекать Гансугу, друга, в том, что не отравил Али-пашу. Дома не застал.
Так им и не удалось увидеться -смертельно опасно было для обоих. Нет, ну жена Селиме-хатун встретила в Тунисе друга Али-паши честь-честью. Письмо от него передала, стол накрыла, с подарками проводила. Ну хоть так. Не увиделись, но пообщались. Не, ну хорошо когда верные друзья бывают и детская дружба ниточкой через всю жизнь протянулась. Хорошо. Ну у калабрийцев и сицилийцев дружба святое дело.
Отправлено: 26.05.23 09:08. Заголовок: А прошу заметить, в ..
А прошу заметить, в период правления Муссолини Калабрия и Сицилия остались очагом сопротивления. Такие воровские, бандитские, мафиозные, жившие по своим, а не государственным законам. Не приняли Гитлера и нацизм. В период Улуча Калабрия и Сицилия были под властью и гнетом Испании. Для Улуча Испания так и осталась врагом. Он ненавидел Испанию и Мальтийцев и везде, где его грозная рука доставала, топил их флоты и сносил крепости. Вот поэтому калабрийцы и уважают память земляка, поэтому в Ла Кастелла поставлен ему памятник. Со стороны непосвященному не понять, как это земляки гордятся ренегатом. Но рабы, команда, земляки калабрийцы его любили. И один испанец -Мигель Сервантес, морпех.
Воинских упражнений насчитывалось великое множество. Так, существовала игра мечами, которая состояла в том, что играющий брал три меча и один из них бросал вверх, а другие два немного «придерживал», то есть не бросал, а выжидал, но потом бросал и их поочередно вверх, а затем, не давая упасть, ловил за рукоятку или за клинок. Непревзойденным мастером в этом деле саги называют все того же Олава Трюггвасона.
Сага говорит, что конунг Олав был самым сноровистым из всех людей, о которых рассказывают в Норвегии. Он был необыкновенно силен и ловок, и многие рассказы об этом записаны. Олав умел ходить по веслам за бортом корабля, в то время как его люди гребли на «Змее», и играл тремя мечами так, что два были все время в воздухе, а рукоять третьего — в его руке.
Из этого рассказа становится понятно, что у викингов существовало также особое упражнение для сохранения равновесия в бою. Оно состояло в том, что человек должен был пробежать по лопастям весел на корабле во время гребли. Пример такого «упражнения» можно увидеть в известном голливудском фильме «Викинги», снятом по роману Э. Маршалла «Викинг».
Отправлено: 20.01.24 11:37. Заголовок: Очень популярной на ..
Очень популярной на флоте была игра в жмурки - в условиях ночи, бури и т.д. команда должна была уметь на ощупь разобраться с такелажем и снастями. Найти на ощупь с завязанными глазами любой названный предмет снасти и такелажа - обязательное условие экзаменов на офицера, а так же тренировка и забава команды в часы досуга. На экзамене на осязательность за каждую ошибку экзаменуемый получал сорок линьков. Есть милейшая реальная история с нашим великим генералиссимусом Суворовым. После победы над Турцией и блистательного взятия Измаила, ревнивый к чужой военной славе Потемкин законопатил Суворова в Финляндию -укреплять линию обороны. Но Суворов был человек деятельный, любое практичное поручение принимал с интересом и энтузиазмом.
И вот, у Александра Васильевича возникли проблемы -для транспортировки строительных материалов и провианта ему понадобился береговой флот Балтийского залива. С этой просьбой он обратился к адмиралу Рижского гарнизона, англичанину, имевшего прозвище за выдающийся нос сэр Бушприт (корабельный киль). адмирал возразил, что сухопутному фельдмаршалу он флот не вверит. Суворов предложил пари: через две недели он сдаст экзамен на мичмана. Адмирал, как и должно англичанину, пари принял.
Две недели капитаны и офицеры Балтийского флота натаскивали Александра Васильевича. Теоретическую часть он сдал с блеском. Наступил черед практической части "жмурки". Суворов без ошибки с завязанными глазами находил все части такелажа и снастей. До приказа адмирала: а теперь найдите бушприт. А это рисково -с завязанными глазами пройти по тонкому килю. но Суворов нашелся, вы понимаете как. Ухватил за нос адмирала. Сэр Бушприт рассмеялся и отдал береговой флот в распоряжение Суворова.
Отправлено: 18.04.24 19:02. Заголовок: Как нам читать «Газа..
Как нам читать «Газават Хайреддина-паши»? Конечно же, роль гази для османских пиратов Средиземноморья – это не творение современной историографии. Корсары сами провозгласили себя гази, когда вошли в систему османской власти и прибыли с пограничья Северной Африки в Стамбул. А одним из самых важных примеров их усилий стал «Газават Хайреддина-паши» – произведение, написанное для Хызыр-реиса (он же Барбарос Хайреддин-паша) после того, как он прибыл в Стамбул. Собственно, с Хызыр-реиса и началось сотрудничество между столицей Османского государства и Алжиром. Несомненны и исламский тон текста, и его акцент на газе, который надлежит расценивать как пропагандистский. Братья Хызыр и Оруч в нем заняты скорее молитвой и служением Аллаху, а не корсарством; преданные исламу, они владеют обширными знаниями о нем и даже некоторыми мистическими способностями. Во многих местах «Газавата» подчеркнуты благородные черты братьев: вот «старец со светлым сердцем», явившись Оручу-реису во сне, желает ему терпения в Родосском плену[173] и советует начать газу, когда Оруч, потеряв руку, возвратится на остров Мидилли (Лесбос)[174]; вот Оруч говорит об исламе христианам, убеждающим его обратиться в их веру[175]; вот монах-католик восхваляет религиозные обеты Оруча[176]; вот Оруч по велению судьбы лишается руки[177]; вот братья Хызыра по вере, андалузские мусульмане, сбежав из Испании на корабле, совершают то, что до сих пор не удавалось османскому султану[178]; вот Хызыр побеждает в религиозном споре католического священника, и тот, ошеломленный ученостью корсара, почти принимает ислам[179]; вот, наконец, в 1529 году Айдын-реис (тур. айдын – светлый, просветленный) по дороге в Алжир видит Хызыра во сне – и, узнав от него о приближении вражеских судов, одерживает великую победу над испанским адмиралом Портуондо…[180]
«Газават», скорее всего, написан с целью укрепить позиции Хайреддина-паши и корсаров в Стамбуле, а не для того, чтобы очертить исторический фон первых лет их корсарства. Поэтому произведение надо оценивать в свете соперничества пиратов-авантюристов, не получивших классического османского образования, и хитроумных пашей Эндеруна[181] с их элитарным сознанием. Главные доказательства упомянутой конкуренции, которую мы рассмотрим более подробно в разделе 12, скрыты в самом «Газавате». Так, «некоторые мунафики»[182]в Стамбуле выступили против назначения Хайреддина на должность капудана-ы дерья[183] и нашептали падишаху, что тот сбежит в Алжир вместе с флотом (313b-314a). Еще через два года «господа визири» уговорят султана совсем снять Хайреддина-пашу с должности, убедив, что тот не возвратится в Стамбул. Сейид Муради, автор «Газавата», пишет об этом с тонким подтекстом, говоря, что в Стамбуле «тысячу завистников можно купить на один акче – и лишь Аллах поможет человеку» (340b-341a). В то же время о «племени двуликих господ», не стерпевших того, что падишах хвалил Хайреддина, говорит следующий бейт (350b):
Зависть в сердце врага благостью не искоренить, Огонь, скрытый в камне, водою не затушить.
Тревога, связанная с авторитетом Хайреддина, заметна еще там, где текст повествует о периоде, когда Хайреддин был primus inter pares в обществе османских корсаров Западного Средиземноморья. Если бы проблема заключалась только в оценке исторических фактов или же, по крайней мере, в описании газы, то в «Газавате» нашлось бы заслуженное место и другим влиятельным реисам, скажем, таким как Чифут Синан (он пиратствовал не меньше Хызыра, совершая свои набеги с базы на острове Джерба в 1520-х годах) или же Айдын-реис (он в 1529 году одержал важную победу над Габсбургами, о которой мы упоминали выше)[184]. Впрочем, как заметил и Роадс Мерфи, Сейид Муради стремился вывести на передний план только Хызыра и Оруча, что в очередной раз подтверждает: музыку заказывает тот, кто платит[185].
Итак, написанный в этих условиях «Газават» был попыткой создать вокруг Хайреддина ореол гази – и потому мир пограничья был описан через мотивы и метафоры, очень часто используемые в османских источниках классического периода. Ведь османские летописцы, в отличие от современных им европейских хронистов, составляли свои произведения не для того, чтобы о чем-то сообщить, что-то оценить и что-то уточнить – но, видимо, расценивали их как литературный жанр. По сравнению с текстами Санудо, Приули[186] или Сандоваля[187] произведения таких летописцев, как Лютфи-паша[188], Селяники[189] и Печеви[190] весьма проигрывают в детализации и точном описании событий. По сути, «Газават» принадлежит к той же традиции, что и сочинения указанных османских историков, а также составлен под патронажем, поэтому автор при необходимости спокойно игнорировал самые очевидные исторические сведения. Это произведение, непрестанно восхваляющее героизм гази, написано для чтения вслух перед аудиторией. Отчасти из-за этого автор не озаботился хронологической цельностью текста; он повествует о событиях в запутанной форме без контекста и связи с исторической последовательностью[191].
Отправлено: 19.04.24 09:30. Заголовок: Конец XV, начало XVl..
Конец XV, начало XVl века — это время великих географических открытий, противостояния европейских монархий и Османской империи, а так же развития пиратства в бассейне Средиземного и других морей. Данному периоду были характерны союзы пиратов и средиземноморских африканских султанатов в борьбе с испанскими захватчиками. Именно на заре этой борьбы ярко вспыхнула звезда Барбароссы I, а затем и Барбароссы II.
Под именем Барбаросса, что переводится как «рыжебородый» или «рыжая борода», известны два брата — легендарные пираты Средиземного моря, настоящие имена которых были Орудж и Хизр Реис. В первой половине XVl века братья Барбароссы контролировали почти весь север Африки. Они ловко использовали политическую ситуацию, поддержав Османскую империю в борьбе с европейскими державами. Пиратская карьера развивалась довольно успешно и принесла братьям не только огромные богатства, но и политические дивиденды. Так, например, Орудж какое-то время был правителем Алжира, а Хизр стал адмиралом, руководившим всей флотилией Османской империи.
История братьев, а их было четыре, но наиболее известны только Орудж и Хизр, начинается на средиземноморском острове Матшни. Историки разнятся во мнениях относительно их отца Вардари Якупа, который по сведениям одних был албанцем и занимался гончарным делом, а по сведениям других был турком и османским офицером. Относительно матери — гречанки Катерины — расхождений нет. Братья занимались морской торговлей, однако не преуспели в этом деле, Орудж даже попал в плен к рыцарям острова Родос, но сумел бежать и начал пиратствовать по всему Средиземному морю. Пиратство приносило успехи и вскоре к Оруджу примкнули остальные братья. Позже они договариваются с султаном Туниса Мухаммадом, о том, что 1/5 часть награбленных трофеев они будут отдавать ему, а остальную часть продавать на рынке Туниса и тем самым увеличивают свое состояние. Во время одного из многочисленных столкновений с испанцами Орудж теряет руку, и арабские мастера специально для него изготавливают серебряный протез. Однако среброруким его назвать довольно трудно.
Как уже было отмечено, братья активно поддерживают Османскую империю в борьбе с европейскими монархиями. Так, во времена правления Явуз султана Селима Орудж и Хизр, при посредничестве знаменитого Пири Рейса, направляют ему в дар захваченный корабль вместе с трофеями, а султан Селим, в свою очередь, отправляет ответные подарки. После смерти Оруджа Хизр перехватывает власть в Алжире и для того, чтобы противостоять натиску испанцев, присягает османскому султану Селиму и начинает выпускать деньги от его имени. В качестве поддержки султан сразу же направил из Стамбула 2 тысячи человек с артиллерией, а затем еще 4 тысячи волонтеров, которые заняли привилегированное положение янычар, а самого Хизра назначает бейлербейом Алжира и берет под свою защиту.
Из Хизра в Хайреддины Хизр успешно противостоит нападениям испанцев и даже наносит поражение известному адмиралу Андреа Дориа. Памятуя об этом, султан Сулейман Великолепный, оказавшись в трудном положении во время своего немецкого похода, в 1533 году приглашает Хизра в Стамбул, нарекает его Хайреддином и назначает командующим всего флота Османской империи. Таким образом, Хизр становится «Каптан-ы дерья» — капитаном морей и с его помощью укрепляется положение Османского государства в водах Средиземного моря.
Наиболее известным эпизодом из службы Хайреддина Барбароссы Османскому султану является сражение при Превезе 1538 года, когда папа Павел III в ответ на присоединение к Османской империи Наксосского герцогства, созвал коалицию флотов христианских государств во главе с адмиралом Андреа Дориа против турецкого флота. Сражение окончилось сокрушительным поражением европейской флотилии. Данные относительно потопленных и захваченных кораблях разнятся.
Отправлено: 19.04.24 09:30. Заголовок: Мемуары В историю Ос..
Мемуары В историю Османской империи Хайреддин паша Барбаросса вошел не только, как правитель Алжира, пират и командующий флотилией, наводящий ужас в Средиземном море, но и как автор первого автобиографического произведения. По поручению Сулеймана Великолепного Сейид Муради со слов Барбароссы записывает его автобиографию, и из под его пера выходит книга под названием «Газават-ы Хайреттин паша». Существует и другая книга Барбароссы, которая называется «Гайе-аль Муна».
Хайреддин паша Барбаросса оставил свой след и в турецком кинематографе. Так, например, в 1951 году вышла одноименная кинолента с Джунеитом Гёкчером в главной роли. В 2003-м Халил Кумова в сериале «Хюррем Султан» сыграл бесстрашного капитана Барбароссу. А в 2011-м Толга Текин сыграл Барбароссу в популярном сериале «Великолепный век».
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 48
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
. Таки в 1561 году майоркская крепость Сойера отбила атаку туреецких корсаров и морисков. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума